Публичные лекции о гомеопатии - Лев Бразоль

8. Гомеопатический закон подобия найден, установлен и доказан, как и все законы природы, посредством индуктивного метода.

9. Для практического осуществления гомеопатического принципа лечения необходим анализ как объективных, так и субъективных признаков и симптомов болезни. Объективные симптомы важны для диагноза родового или патологоанатомического характера болезни; субъективные же симптомы — для диагноза видового или индивидуального характера болезни.

10. Лекарственные вещества, назначаемые по закону подобия, должны подчиняться трём главным показаниям: а) локализации болезни, б) патологической форме её и с) этиологическим условиям её происхождения и индивидуальности данного случая, что достигается посредством изучения токсикологии, фармакологии и симптоматологии лекарственных веществ параллельно с патологией и симптоматологией естественных болезней.

11. Гомеопатия есть ничто иное, как сравнительная патология естественных и лекарственных болезней, и в этом смысле представляет истинно физиологическую терапию. Л. Б.

7

Речь идёт о статье «Антиматериализм в науке, нейральный анализ Йегера и гомеопатия» известного русского химика А. М. Бутлерова (1828–1896), впервые за подписью «Негомеопат» появившейся в «Новом времени» в 1881 г. и позднее несколько раз печатавшейся в виде отдельной брошюры. Густав Йегер (Jäger) (1832–1917) — автор большого количества трудов, относящихся к области альтернативной медицины, в т. ч. и к гомеопатии. В своё время предложенный им метод обнаружения вещества в гомеопатических разведениях вызывал большой интерес, но, в итоге, доказан так и не был. Сущность этого метода излагается в сочинениях Йегера «Die Neuralanalyse, insbesondere in ihrer Anwendung auf homöopathische Verdünnungen», Leipzig 1881, 67 стр. и «Die homöopathische Verdünnung im Lichte der taglichen Erfahrung und des gesunden Menschenverstandes», Stuttgart 1889, 48 стр.

8

См. «Гомеопатический вестник», 1886, № 4, «Случай излечения сифилиса посредством Kali bichromicum» Л. Б.

9

Доктор Вирениус совершенно прав, что нужно разбирать и рассматривать каждый вопрос со всех сторон — только не в одном заседании; по крайней мере, вопрос о гомеопатии настолько обширен, что исчерпать в каких — нибудь 2–3 часа все три основные положения гомеопатической терапии решительно невозможно. Л. Б.

10

Доктор Вирениус всё время говорит о спектральном (?) анализе Йerepa. Хотя «невральный» анализ npoф. Йегера врачам совершенно незнаком, в чём я достаточно убедился из опыта, тем не менее, я был склонен думать, что у д-ра Вирениуса это лишь lapsus linguae, простая оговорка, и потому обошел её молчанием. Л. Б.

11

Я упомянул о язвах не в подтверждение успешности гомеопатического лечения, а как пример патологического процесса, сопровождаемого объективными признаками, на основании которых можно наглядно судить о действии гомеопатических лекарств. С другой стороны, мнение д-ра Вирениуса, что хронические язвы излечиваются без лечения одной безукоризненной чистотой, для меня так же ново, как и раньше высказанное им мнение, что все болезни отроческого возраста излечиваются без лечения. Во всяком случае, если это так, и если больные не излечиваются при аллопатическом лечении, то ясно, что именно лечение мешает излечению. При гомеопатическом же лечении, которое приравнивается д-ром Вирениусом. к выжидательному, больные выздоравливают. Таким образом, из слов д-ра Внрениуса ясно вытекает преимущество гомеопатии над аллопатией. Л. Б.

12

Доктор Дитль из своих сравнительных наблюдений над лечением воспаления лёгких получил такие результаты: лечение кровопусканием дало 20 %, рвотным камнем 20,1 %, выжиданием — 7 % смертности. Л. Б.

13

Вообще д-р Тернер был достаточно несчастлив в своей филологической экскурсии. Я согласен: мы, вышедшие с ним из одной и той же школы, а именно из Военно-Медицинской академии, конечно, будем пользоваться одной и той же терминологией, и поэтому все слова, кончающиеся на «патия» (от греческого «патос» — болезнь), будем понимать не в смысле «лечения» или терапии, а именно в смысле «болезни» или патологии. Так, невропатия и психопатия — болезнь нервной и психической системы; arthropathia — болезнь суставов; odontopathia — болезнь зубов; cardio-, gastro-, procto-, nephro —, cysto-, metro-, oto —, ophtalmo PATHIA — болезни сердца, желудка, прямой кишки, почек, пузыря, матки, ушей, глаз и т. д. Поэтому ГОМЕОПАТИЯ в буквальном смысле (от «омойос» — подобный и «патос» — болезнь) означает «подобную болезнь» и, действительно, согласно моему 1-му пункту, есть ничто иное, как сравнительная патология естественных и лекарственных болезней. Но слово «гомеопатия», равно как «аллопатия», «гидропатия» и пр., неправильно ещё употребляется в смысле известного лечения; уступая общепринятому обычаю, я нередко употребляю это слово и последнем смысле, хотя было бы правильнее сказать «гомеотерапия», как, например, электротерапия, бальнеотерапия и т. д. Поэтому, что касается исправления д-ром Тернером редакции моего 1-го положения, то мне приятно, что из всего мною сказанного, по собственному его признанию, им непонятого, он, по крайней мере, понял точное значение этого положения в том самом смысле, в каком я и выразил его на словах в заключении моей лекции, а именно, что «гомеопатическая терапия или гомеотерапия есть истинная физиологическая терапия, строго основанная на физиологическом или патологоанатомическом основании сравнительной патологии естественных и лекарственных болезней». Л. Б.

14

Такое отрицание почтенного оппонента очень отважно, но «с точки зрения строгой науки» для отрицаемого предмета совершенно безопасно: закон подобия всё-таки существует. Я вовсе не настаиваю на слове «закон» и безразлично употребляю взамен его выражение «терапевтический принцип» или «формула» или «руководящее правило» и т. д. Тем не менее, термин закон подобия научно и логично правилен и мотивирован, только всякий, взбирающийся на «точку зрения строгой науки», должен прежде всего знать, что всякая наука имеет свои законы, свои методы исследования и доказательств и свою степень достоверности. Поэтому, «с точки зрения строгой науки», невозможно прилагать физический масштаб к терапевтическим фактам и явлениям, как невозможно измерить химическую реакцию или физиологический процесс аршином. Поэтому, отрицая существование закона подобия на том основании, что он не подлежит измерению точными приборами, почтенный оппонент обнаруживает весьма ограниченную точку зрения близорукого специалиста. Существуют законы нравственные, метафизические, эстетические, социологические, биологические и пр., которые не поддаются измерению и, тем не менее, существуют. Гомеопатическая формула «similia similibus curantur» выражает факт опыта и наблюдения, неизменно повторяющихся при одних и тех же условиях, позволяющий выводить из физиологических свойств лекарственных веществ их безошибочное терапевтическое применение и возводящие терапевтическую вероятность на степень достоверности и очевидности; поэтому она вполне подходит под определение «индуктивного ЗАКОНА природы». Л. Б.

15

См. примечание 2. Не соглашаясь с Ганеманом, Бразоль при этом не претендует на истину в последней инстанции.

16

Читатели, конечно, заметят стратагему почтенного оппонента. Он обещает обратиться к содержанию моей лекции, а между тем возвращается к патологическим воззрениям Ганемана, которых я не защищаю, но на которые он старается перенести спор. Л. Б.

17

Неодобрение, заявленное публикой г. Гольдштейну ввиду его неприличной и с моей стороны ничем не вызванной выходки, дало мне право не касаться его по меньшей мере странного поведения и ограничиться только фактической стороной его возражения. Л. Б.

18

Во время перерыва заседания г. Гольдштейн спросил меня, имею ли я при себе «Органона». Я ему ответил, что, к сожалению не имею, потому что не предвидел необходимости ссылаться на это сочинение. Я ещё не знал тогда, к чему клонится этот вопрос г. Гольдштейна, вовсе не нуждавшегося в моём «Органоне», потому что он имел при себе свой собственный экземпляр. Теперь оказалось, что он воспользовался этим для того, чтобы, «с точки зрения строгой науки», неточно привести цитату из упомянутого сочинения и ложно её перетолковать. Правда, во время заседания, прочитавши соответствующую цитату, он предложил мне проверить правильность её по оригиналу, от чего я отказался, по следующим причинам. Во 1-х, 1-го издания «Органона» 1810 года я никогда не имел в руках и поэтому, зная, что порядок параграфов и содержание их в первом издании отличается от 4-х следующих, я, может быть, не сумел бы ориентироваться в нём, что произвело бы невыгодное впечатление на слушателей. Во 2-х, вышеупомянутая цитата, даже в том разорванном и извращённом виде, в каком она была передана г. Гольдштейном, вовсе не подтверждала того заключения, которое он из неё выводит. В 3-х, я не ожидал от «адепта точной науки» столь неточной передачи чужой мысли.