Графиня - Кэтрин Коултер

— Потерпите, Энди. Как только мы окажемся в седле, я посажу вас перед собой.

— Попробую.

— Молодец.

Не знаю, как ему это удалось, но он действительно сумел сесть сам и посадить меня. Боль была такой отчаянной, что я закусила губу, чтобы удержаться от крика.

— Прекрасно, — прошептал он. — Прекрасно. Старайтесь дышать не слишком глубоко. Мы поедем шагом. — Он привлек меня к себе и взял поводья Буйного в одну руку. — Только не отпускайте руки. Закройте глаза, и голова не будет кружиться. Если снова затошнит, скажите мне. И не волнуйтесь о Малютке Бесс. Я пошлю за ней Ракера, как только мы вернемся.

— Я рада, что вы оказались рядом, — призналась я. — Боюсь, на этот раз мой «дерринджер» вряд ли помог бы. Я просто бы скончалась на месте, прямо здесь, среди нарциссов.

— Я знаю вас, Энди. Вы непременно что-нибудь придумали бы.

— Вы правда так думаете или хотите меня утешить?

Он наклонился, поцеловал меня в лоб и выругался.

— Простите. Этого больше не повторится. Забудьте, что я это сделал, хорошо?

Но разве можно забыть, какими теплыми и нежными были его губы?

— Правда, Энди. Вы мужественная, отважная женщина, и к тому же умная. И обязательно сообразили бы, как поступить. А теперь… что, по-вашему, я должен сказать дядюшке?

Я подумала об отцовском письме, надежно запрятанном в шкатулке. Я ничего не сказала о нем Лоренсу. И вообще ни одной живой душе. Почему? Потому что любой в доме способен покушаться на меня. Правда, мне в голову никак не приходило, по какой причине кому-то, особенно мужу, вздумалось бы преследовать меня. Я не причинила зла ни ему, ни остальным обитателям Девбридж-Мэнора. Лоренс познакомился со мной совсем недавно и совершенно не был обязан жениться. Его не заставляли вернуться в дом дедушки после первого визита. Во всем этом не было никакого смысла.

— Нет, — решительно заявила я, — не стоит, чтобы об этом проведали. Пусть особа, ответственная за все это, гадает, что нам известно.

— Согласен. Каково же объяснение? Кроличья нора? Ракер и все остальные, кто увидит глубокие порезы на спине Малютки Бесс, сразу поймут: такие раны не могли появиться лишь потому, что ее нога якобы попала в нору. Я скажу Ракеру правду. Он сам позаботится о кобылке. Я попрошу его также никому об этом не говорить. Он человек надежный. Остается тот, кто подложил под седло ветку. Он все знает.

— Мне это не нравится, — пролепетала я, крепче вжимаясь лицом в его сорочку.

— В вас говорит тщеславие. Но я не позволю, чтобы кто-то подумал, будто вы плохо держитесь в седле. Расскажу всем, что это была ужасно глубокая, едва прикрытая травой нора, которая попалась вам прямо на пути, а вы гнали очень быстро и не было никакой возможности ее объехать. Даже если мне не поверят, я буду всеми силами защищать вас.

Мне хотелось врезать ему по носу, но я даже не могла сжать пальцы в кулак!

Он хмыкнул и крепче стиснул мою талию.

Ему пришлось остановить Буйного, потому что меня снова рвало.

Навстречу нам выбежало множество людей. Все говорили одновременно, высказывая собственные соображения. И будь у меня хоть капля воли, я попросила бы всех убраться к дьяволу. Джон бережно опустил меня на диван. Я зажмурилась и то и дело уплывала в небытие, но всегда возвращалась.

Наконец я узнала прекрасный глубокий голос Томаса. Вот его мне не хотелось убить, а это означало, что я чувствую себя немного лучше.

— Дядя Лоренс, положите холодный компресс ей на лоб. Амелия всегда так делает, когда у меня приступ мигрени.

Какое восхитительное ощущение!

— Спасибо, — выдавила я.

— Лежите спокойно, Энди, — велел мой муж.

Я ощутила теплое дыхание на своей щеке. Он, кажется, пил бренди. Знакомый, успокаивающий запах!

— Я вполне здорова, Лоренс, дайте мне еще несколько минут.

— Дядя Лоренс, — вмешалась Амелия, — думаю, нужно послать за доктором Баулдером.

— Не нужен мне никакой доктор, — прошипела я. —Занимайтесь собственными делами и не лезьте в мои. Я услышала смех Джона.

— Оставьте ее в покое, пусть полежит тут одна, — посоветовал он.

— Так и быть, — согласился Лоренс. — Но мне это не нравится. Я почувствовал бы себя куда лучше, если бы Катберт ее осмотрел.

— Только через мой труп, — стояла я на своем и, с трудом открыв глаза, взглянула на Лоренса. — Вы мой муж и должны питать ко мне хоть каплю симпатии. Не мучайте меня. Не подпускайте ко мне этого Катберта.

— Хорошо, — заверил он. Я расслышала в его тоне веселые нотки и снова унеслась куда-то. Там, в поднебесье, было тепло, голоса сливались в неровное жужжание, а боль отступила.

Не знаю, кто перенес меня в Синюю комнату, но, прежде чем крепко заснуть с помощью настойки опия, которую раздобыла эта чудесная женщина, миссис Редбрист, я отчетливо узрела расстроенную физиономию Белинды.

Проснулась я только в сумерках. И долго лежала неподвижно, боясь, что боль снова пронзит меня. Но, к моему облегчению, только голова тупо ныла. Я медленно сползла с кровати. Белинда, как оказалось, раздела меня и облачила в ночную рубашку.

Послышался скрип пружин. Белинда, сидевшая в кресле у кровати, выпрямилась, готовая вскочить.

— Нет-нет, миледи, вам еще нельзя вставать.

— Но я прекрасно себя чувствую, — запротестовала я и, опустив ноги на пол, поднялась. Ноги затекли, руки и плечи были покрыты синяками, но в остальном все было в порядке.

— Кроличья нора оказалась не слишком глубокой, — сообщила я, подумала о Джоне и улыбнулась. Улыбнулась, несмотря ни на что.

Белинда тут же подлетела ко мне. Я подняла руку, чтобы ее отстранить:

— Нет, Белинда, не стоит беспокоиться. Мне нужна очень горячая ванна. Она сразу прогонит все хвори.

«И поможет избавиться от тебя», — подумала я, но тут же поморщилась от стыда. Бедняжка тревожится за меня. Но я никого не желала видеть.

Белинда медленно вышла из комнаты, то и дело оглядываясь.

Внезапно я кое-что вспомнила и принялась панически оглядываться. Господи, где мой пистолет?

Сунув руку под подушку, я нащупала оружие и с облегчением вздохнула. Кто положил его сюда? Будем надеяться, что Джон. Неужели он позволил Белинде или кому бы то ни было увидеть оружие? Или ухитрился пробраться в мою спальню и незаметно завладеть «дерринджером»?

При мысли о том, как он лез мне под юбку и дергал за подвязку, я снова упала на постель. И долго не шевелилась, сжимая пистолет, глядя в сторону окон, украшенных рядами дырок. Решетки для несчастной помешанной Кэролайн.

Но тут появилась Белинда с горячей водой — в количестве, достаточном, чтобы утопить меня.

Час спустя я покинула Синюю комнату в сопровождении кудахчущей, расстроенной, ломавшей руки Белинды. На мне было скромное старое серое платье, выцветшее от бесконечных стирок, в котором я исходила все болота. Поверх я накинула такой же древний бархатный плащ. На этот раз «дерринджер» не был прикреплен к моему бедру, а лежал в кармане плаща, чтобы я могла мгновенно выхватить его и выстрелить в любого, кто осмелится на меня напасть. Я докажу, что сумею себя защитить!