Война - Илья Николаевич Мельцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо, я согласен, но у меня есть пара условий.
– Слушаю, – Ершов поерзал на лавке.
– Я не хочу участвовать в нападениях на обозы и в убийстве обычных солдат.
– Тут мы и без тебя справимся. Твоя помощь понадобится в другом. Через месяц мы планируем напасть на поместье одного дворянина. Крестьяне, что работают на его земле, кровавыми слезами умываются каждое утро. Надо этот гнойник выдавить, но в поместье помимо главы семейства живут еще его брат и два сына, тоже, кстати, те еще сволочи. Сильных магов у нас немного, поэтому мы можем не справиться, но с тобой наши шансы сильно увеличатся.
– Я всего год обучаюсь магии, вряд ли мое участие что-то изменит.
– Даррелл, у тебя эйхор, а это уже о многом говорит. Да, Мирон и об этом написал. Про смерть командира разведчиков он тоже не забыл упомянуть. Ты сильнее большинства наших магов, так что не прибедняйся.
– Вам виднее, – пожал я плечами, – когда выдвигаемся?
– Завтра с утра и поедем, бери с собой все, что нужно, и, как солнце взойдет, я за тобой зайду, ты ведь у Марфы живешь?
– Да.
– Ну вот и славно. – Ершов поднялся со скамьи, показывая, что разговор закончен.
Покидая дом Савелия, я так и не смог до конца отделаться от чувства совершенной ошибки, да, вроде как все выглядело правильно и логично, но так ли это на самом деле? Сложный вопрос, к тому же любая неизвестность всегда нервирует, какая бы она ни была.
Прежде чем вернуться к себе, я выбрался из деревни и, убедившись, что за мной не наблюдают чьи-то любопытные глаза, побежал в лес. Нужно было закончить одно дело, прежде чем покинуть селение надолго: попрощаться с призрачником. Если меня завтра не окажется в лесу, Шрам вполне может отправиться на поиски и нарваться на людей, а мне бы этого не хотелось.
Комок шерсти стального цвета едва не сбил меня с ног, стоило только выбраться за околицу. Деревья надежно скрывали призрачника от ненужных свидетелей, и кот безбоязненно выскочил навстречу.
– Шрам, я завтра уеду, – моя рука легла на холку животного, – не ходи за мной, убегай в лес.
В ответ послышалось недовольное ворчание. Кот, как мне показалось, понял сказанное. Он вдруг напрягся, внимательно посмотрел на меня и в два прыжка скрылся из виду.
Успокаивая себя, что все сделал правильно, я вернулся в деревню.
За год, проведенный в этом мире, у меня так и не накопилось личных вещей, поэтому все мое барахло с легкостью поместилось в мешок, подаренный Мироном, разве что шпага туда не влезла и осталась висеть на поясе.
Мои намерения покинуть деревню не остались незамеченными. Сперва состоялся короткий разговор с Марфой, а ближе к ночи на чердак, как обычно, пробралась Алена.
– Уезжаешь?
– Да, вместе с Ершовым.
– Я знала, что так будет, – в голосе девушки послышалась грусть. – Если захочешь вернуться сюда, я буду рада.
Ответа Алена не ждала, понимая, что он ей вряд ли понравится. Эту ночь мы провели вместе.
Утреннее солнце едва задело крыши домов, когда в ворота дома постучался Ершов. Был он бодр, свеж и весел, чего не скажешь обо мне. Уснул я поздно, и подняться с постели оказалось тем еще подвигом, хорошо хоть, молодое тело быстро оклемалось после бурной ночи, и вскоре после небольшого перекуса, приготовленного с вечера Марфой, мы двинулись в путь.
– Далеко до вашей базы? – спросил я Савелия, когда деревня осталась за спиной.
– Та, куда мы идем, не близко, – кивнул Ершов. – Обычный человек и за неделю не дойдет, мы чуть быстрее доберемся.
– То есть база не одна?
– Нет, но мы идем на главную. Остальные сравнительно недавно появились и, можно сказать, сами по себе. Одна такая тут неподалеку, в основном служит для обмена информацией, Мирон туда и передал послание.
– То есть повстанцев довольно много, и при этом никому до вас дела нет?
– Бережет нас Милосердная мать, – неопределенно ответил Ершов. – Но бывает, что какая-нибудь группа допечет власть, и тогда устраиваются облавы. Дело это долгое и затратное, поэтому не частое. К тому же мы стараемся действовать осторожно, и нас очень непросто найти. Ну и если всех посчитать, то одаренных на базе человек сто наберется от силы, не такая уж и великая мощь, чтобы на нее ресурсы тратить. А на простых людей, что в лесах прячутся, дворянам плевать.
– Вы с Зиминым давно командуете?
– Командуете, скажешь тоже. Из меня командир так себе, я больше люблю договариваться с людьми, а вот Корней – тот другое дело. Двадцать лет назад он убил офицера и сбежал из армии. Верные люди помогли ему спрятаться, чуть позже Зимин присоединился к повстанцам, а уже спустя три года возглавил их.
– Расскажи о нем, – попросил я. Мне хотелось узнать больше о такой неординарной личности.
– Сильный. Очень, – Ершов задумался. – Сам видел, как Корней однажды пробил кулаком грудь одному из мужиков за то, что тот еду воровал. Жестоко, но действенно, после такого наказания не было больше ни единой кражи. Зимин может увлечь за собой любого. Его боятся, но уважают. Наверное, благодаря ему, небольшая кучка спрятавшихся магов наконец начала представлять собой хоть какую-то силу.
На этом разговор исчерпал себя, к тому же Ершов задал очень высокий темп, не позволяющий вести непринужденную беседу.
Первую ночевку организовали на склоне поросшего густым кустарником холма. Место приглянулось журчащим неподалеку ручьем, а нависающий над землей скальный выступ давал укрытие на случай дождя.
Пока я разводил костер, Ершов ушел за холм по естественной надобности, и как только он скрылся, позади меня послышался шорох, а затем из кустарников показался хорошо знакомый кошачий силуэт.
Угрозой от призрачника не веяло. Шрам, а узнать его одноухую физиономию труда не составило, медленно подошел ближе и застыл неподалеку с каким-то вопросительным выражением на морде.
– Ну подходи ближе, неслух, – улыбнулся я и протянул Шраму руку.
Кот, радостно буркнув, телепортировался прямо под нее и улегся на землю, подставив голову для чесания.
Не знаю, как призрачник нашел меня, вероятно, по запаху, но расставаться надолго он явно не собирался. Скрывшись из виду, едва послышались шаги Ершова, Шрам следующим вечером снова пришел ко мне. Ну что, это его выбор. Повлиять на кота я не мог, а значит, мне оставалось только надеяться на
