Эти спутанные узы - Лекси Райан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поморщившись, Себастьян склоняет голову.
– Да.
Слуга приносит поднос с едой, ставит его на стол и тихо выходит из комнаты.
Себастьян выдвигает стул и жестом приглашает меня сесть. Когда я колеблюсь, он говорит:
– Поедим?
– Я не голодна.
Я заламываю руки.
По правде говоря, мне нужно уйти. Видеть Себастьяна, целовать его, чувствовать его – это слишком.
– Мне нужно в город. Перед отъездом я хочу убедиться, что спящие дети находятся в комфортных условиях.
– Переезжать через дворцовые ворота сейчас небезопасно. Я пошлю с тобой Риаана.
Я киваю. Проще согласиться, чем спорить. К тому же, вероятно, ехать с сопровождением – мудро.
– А ты пока, – говорю я, – можешь встретиться с Финном и решить, что вы будете делать.
– Нет. – Голос Себастьяна срывается. – Я не передам ему узы. Даже на время.
Я напрягаюсь.
– Уверен? Он просил это в обмен на помощь.
Себастьян смотрит в сторону окон, как будто может увидеть толпы недовольных фейри, что стоят за воротами.
– Он нужен мне так же сильно, как я ему. Что же до уз… Жрица захочет поговорить с тобой, а не с ним. Узы значения не имеют.
– Я надеюсь, в этом ты не ошибся, – тихо говорю я. И надеюсь, что Финн ошибается, не доверяя Себастьяну местоположение храма Жрицы.
Финниан ревнует, потому что ты моя, а не его. Не позволяй ему залезть тебе в голову.
И хотя я знаю, что ему будет больно, я говорю:
– Я не твоя, Баш.
Он сглатывает.
– Но ведь была. Одно мгновение.
И поскольку это кажется невозможным, я даже не стараюсь блокировать его эмоции. Они проникают в меня прямо сквозь мой щит – его печаль и сожаление разрастаются во мне, как если бы они были моими собственными.
– Я тебя люблю, – говорит он. – Все еще люблю и буду любить всегда, вечно. – Между нами воцаряется тишина, и он не сводит глаз с моего лица. Себастьян делает прерывистый вдох. – Скажи что-нибудь.
– Мне нечего сказать.
– Ты тоже это чувствовала, – говорит он. Он тянется ко мне, но я вырываюсь из его объятий. – Ты чувствовала это, я знаю. Я знаю, что ты не лгала, когда мы заключали узы. Ты любила меня.
– Я любила мужчину, которым, как я думала, ты был. Дважды. И оба раза были ложью.
* * *
– Куда собралась? – спрашивает Финн.
Я позволила конюху помочь мне взобраться на Две Звезды и взяла поводья.
– Себастьян отказался. Он не будет переносить узы.
Финн морщится:
– Упрямый мальчишка.
Я пожимаю плечами:
– Может, и так, но он принял решение. Вам придется найти способ работать вместе без этой части соглашения. Твой двор рассчитывает на тебя, так что, возможно, это достаточно веская причина.
Я подталкиваю кобылу пятками, выводя ее из конюшни.
Финн хватает поводья.
– Ты не ответила на мой вопрос. Куда ты едешь?
– Я собираюсь в город, проверить детей.
– Я еду с тобой, – говорит Финн.
– Нет. Останься и разберись с Себастьяном. – Я наклоняю голову. – Если только ты не собираешься быть таким же упрямым, как он.
Финн хмурится:
– Ты не можешь ехать одна. Это небезопасно.
Как по команде, из конюшни выезжает Риаан верхом на своем жеребце. Он встает рядом с Двумя Звездами.
– Она и не поедет одна.
Финн по очереди смотрит на нас и вздыхает.
– Ладно. Скажи Мише и остальным, что мы выезжаем с первыми лучами солнца. Когда ты вернешься, у нас с Себастьяном будет план, как мы можем работать вместе.
Я одариваю его натянутой улыбкой.
– Совсем не сложно, видишь?
Я не дожидаюсь ответа и пускаю Двух Звезд в галоп. Риаан легко догоняет меня на тропинке, ведущей к воротам, обгоняет меня, и мы едем в сторону города.
* * *
Столица Неблагих расположена вокруг территории дворца, сразу за воротами. Раньше я верила, что Неблагой двор – воплощение пыток и садизма и на каждом его уголке жестокие фейри совершали жестокие поступки.
Но теперь я знаю, что это не так. Город более оживленный и процветающий, чем любой из тех, в которых я когда-либо была в Элоре. Вдоль мощеных улиц выстроились прилавки торговцев, продающих свои товары, – красивые ткани, ароматные пироги и пирожные, а также кофе, который пахнет лучше, чем все, что я когда-либо пробовала.
Если бы кто-то привез меня сюда, ничего не сказав, я бы даже не поняла, что это Неблагой, а не Благой двор. Пейзаж тут такой же, как и там, как и фахверковые дома и существа, которые ходят по улицам. Мне почему-то кажется печальным, что два королевства, у которых так много общего, стали врагами.
Когда мы добираемся до лазарета, я настолько очарована этим маленьким городом, что мне хочется побродить по рынку, впитывая детали и изучая прилавки торговцев. Но я этого не делаю. Я ныряю в лазарет, где я ничего не могу исправить и, вероятно, даже не нужна.
Я помогаю Лете мыть лица детей, их руки и кисти. Мы заворачиваем их в чистые одеяла и переворачиваем, чтобы у них не было пролежней. Мне нравится помогать, но это не сильно облегчает мою вину. Я знаю, что источник проблемы – я, а это значит, что что бы я ни делала, этого никогда не будет достаточно.
Когда дети все вымыты и переодеты и делать больше нечего, я сажусь на стул и рассказываю им историю о девушке-простолюдинке, которая убила злого короля, чтобы спасти свою сестру. Я понятия не имею, слышат ли они меня, но если бы я была поймана в ловушку бесконечного сна, я бы хотела, чтобы кто-нибудь рассказывал мне сказки. Когда я заканчиваю сказку, которая наполовину быль, я вижу, что Миша сидит у окна и наблюдает за мной.
Когда я встречаюсь с ним взглядом, он смотрит на меня с грустной улыбкой.
– Если бы любви и преданности было достаточно, чтобы исцелить этих детей и этот двор, ты была бы их спасителем, который им так нужен.
Я вздрагиваю, затем склоняю голову. Я знаю, что он хотел сделать мне комплимент.
– Но на деле я – нечто прямо противоположное.
– Ты все время твердишь себе, что если бы ты была мертва, с двором все было бы в порядке. Но ты забываешь, с какой опаской они относятся к правителю с Благой кровью. – Он поднимает голову и делает глубокий вдох. – Не вини себя за трещины в мире, который был разрушен задолго до твоего рождения.
Я склоняю голову набок, пытаясь
