Шаг к звездам - Андрей Ливадный

Узкий, одетый в бетонную рубашку коридор выводил в просторную пещеру с неровными, шероховатыми сводами.

Из трещины в скальной породе сочился тонкий ручеек горьковатой минерализированной воды. В центре карстовой полости он собирался в небольшое озерко, край которого был покрыт причудливыми, искрящимися на свету наростами минеральных отложений.

Два человека сидели на берегу минерального источника, рядом, разгоняя мрак и могильный холод пещеры, горел костерок, дым от которого уходил к закопченным сводам и ускользал в невидимые для глаза трещины.

Грубые рисунки, смутно проступающие на шероховатых стенах даже сквозь хрупкие, похожие на инеевый налет отложения минеральных солей, резко диссонировали с бетонированным входом, немо свидетельствуя, что люди обитают тут очень давно, — быть может, десятки тысяч, или добрый миллион лет, — кто знает?

— Плохие времена настали, Алим… — Произнес старик. Его лицо покрывали морщины, темная, выдубленная солнцем и песчаными бурями кожа походила на сморщенную, высохшую кирзу, а плотно поджатые губы и крючковатый нос придавали облику отталкивающие выражение.

Одежду старика составлял теплый стеганый халат, подпоясанный кожаным ремнем с потертой армейской бляхой, на которой из-за множества глубоких царапин стали неразличимы символы государства.

Он сидел, скрестив ноги, и смотрел в огонь, при этом пламя костерка, отражаясь в его глазах, придавало им зловещее выражение. Не смотря на возраст взгляд этого человека оставался твердым, пронзительным и властным.

Его собеседник выглядел лет на тридцать. В противоположность старцу Алим носил добротную военную форму европейского образца, без знаков различия. Камуфлированная ткань плотно облегала его мускулистое тело, поверх был надет легкий бронежилет, покрытый коричневато-желтыми маскирующими разводами, рядом на плоском ошлифованном временем камне лежал автомат.

— Я думаю, что времена не имеют значения, — хмурясь, ответил он. — Бывало и хуже.

— Откуда тебе знать? — Усмехнулся старик.

— Я учился.

— А я стер эту бляху ползая на животе по песку и камням, убивая неверных всюду, куда доставал мой взор и моя рука.

— Я чту твой жизненный путь, Фархад, но боюсь, что теперь нам не вернуть былого при помощи традиционных средств… — он протянул руку и бережно коснулся ладонью холодной стали автомата. — Методы нашей борьбы устарели, как и само оружие. — Добавил Месхер.

Старик поморщился, будто у него случился внезапный приступ зубной боли.

— Этому ты учился? — С резкой, неприкрытой неприязнью спросил он, внезапно протянув руку и, схватив цепкими пальцами ворот униформы своего собеседника, так что Алиму пришлось невольно привстать, впился ненавидящим взглядом в его глаза.

Алим спокойно выдержал и рывок, и взгляд старика, и исходящий от него неприятный запах.

Наконец цепкие пальцы разжались.

— Не беспокойся за глубину моей веры, Фархад. — Вставая, произнес Алим. — Ты смотришь на меня и видишь оболочку. Тебя раздражает чужая форма и мое нежелание ползать по скалам? — Он обогнул растущий от пола сталагмит и открыл один из спрятанных за ним ящиков. Вернувшись к костру, он положил рядом с автоматом покрытый слоем белесой пыли ноутбук с поцарапанной крышкой, и продолжил:

— Да я постигал азы веры не в медресе, и не в школе шахидов, но они крепко сидят в моей голове. Мне не довелось взорвать себя подле израильского ресторана… но мои глаза были широко открыты, я жил в окружении неверных, однако их культура не пошатнула моей ненависти. Я всего лишь научился видеть мир таким, каков он есть на самом деле. Брать все лучшее от своих врагов, — это не предательство веры, а верное средство борьбы.

Фархад молча выслушал его, затем, покосившись на ноутбук, спросил:

— Зачем ты вытащил его?

— Чтобы ты вспомнил прошлое, и ответил себе на вопрос: что случилось? Почему ты вдруг оказался в этой пещере?

Фархад злобно посмотрел на неработающий переносной компьютер.

Да, Алим был прав, он знал лучшие времена, когда под его началом были сотни, тысячи борцов за веру, они находились во многих странах, и Фархад руководил ими, планируя террористические акты, регулируя огромные финансовые потоки…

Куда пропало былое величие? Почему размах борьбы постепенно мельчал, пока он не остался один?

— Наш враг долго проявлял беспечность. — Нарушил его мысли голос Алима. — Мы держали в напряжении целый мир, пользуясь для этого последними достижениями ненавистного прогресса. В этом причина наших прошлых успехов и последующего поражения. Они опомнились, заблокировали банковские счета, стали жестко контролировать поставки оружия, но и в тех условиях борьба продолжалась, до тех пор, пока неверные не перешагнули еще одну ступень развития, оставив нас далеко позади…

— О чем ты говоришь?

— О том, что нам нет места в новом мире, Фархад. Мы не можем сделать шаг вслед нашим врагам.

— Почему?

— Потому что мы утратили все источники доходов, рычаги давления выпали из наших рук, а молодежь больше не желает взрывать себя, ради торжества веры. Новый мир поглотил целые поколения, отняв у нас средства воздействия на умы наших детей. Ты же понимаешь, Фархад, фанатизм вырастает из нищеты и безысходности, но, когда на скудную ниву дехканина приходит современная техника, он начинает жить иначе, его дети больше не ползают по глинобитной лачуге, они сыты, их глаза смотрят на новый мир, созерцая через экраны компьютеров иную реальность, и из них уже трудно вырастить шахидов. — Алим нагнулся, зачерпнул в ладони горьковатой воды источника и продолжил, промочив пересохшее горло:

— Во времена твоей молодости все было иначе, верно? Ты получал доход от нефтяных скважин, твои люди контролировали каналы поставки наркотиков, и это давало огромную прибыль, которая расходовалась на борьбу. Теперь эти реки превратились в жалкие ручейки, которые вскоре иссякнут вовсе. Кому нужны наркотики, когда от любой проблемы можно ускользнуть в мир виртуальных грез, без посредничества шприца или горсти таблеток?

Фархад шумно, хрипло вздохнул.

— Ты прав, Алим… Я не стыжусь своей ярости, но ты прав… Новый мир превратил нас в бессильных изгоев…

Алим пристально посмотрел на Фархада и вдруг произнес:

— Есть способ изменить существующее положение вещей.

Старик резко вскинул голову.

— Какой?

— Если мы не можем шагнуть вперед, не рискуя при этом полностью раствориться в чужой культуре, то почему нам не воспользоваться опытом прошлого и не преподать благополучному миру еще один урок, отшвырнув его назад?

— Это невозможно.

— Ты ошибаешься Фархад. Нужно ввергнуть мир в хаос, сделать бессмысленными и опасными достижения прогресса и тогда все вернется к прежнему состоянию.

— Я не вижу способа для достижения такой цели.

Алим усмехнулся.

— Нужно заставить людей бояться своих машин. Реальность сегодняшнего дня опирается на кибернетические системы как на столпы, и если они рухнут, то мир покатиться назад, в бездну. Дехканин вновь вернется к мотыге, а его дети будут играть со стреляными гильзами. Это станет нашим возрождением, потому что среди хаоса мы сохраним рассудок, наши цели вновь обретут смысл, а нефть и наркотики станут еще нужнее, чем прежде.

Старик долго молчал, прежде чем ответить.

— Наверное, я совсем отстал от жизни, Алим. — Наконец произнес он. — Я слышу твои слова, но все равно не понимаю, как это сделать…

— Тебе не обязательно вникать в детали. Мне нужны деньги, надежное укрытие и помощь твоих людей.

— Что ты собираешься сделать?

— Хочу вновь отточить наше затупившееся оружие. — Загадочно ответил Алим, при помощи ножа вскрывая отсек для аккумуляторов, распложенный на тыльной стороне корпуса старого ноутбука. Вставив туда свежие элементы питания, он откинул панель переносного компьютера, и показал Фархаду осветившийся монитор.

— Когда-то этот экран давал тебе власть над миллиардными состояниями. Теперь он просто устаревший прибор… — Алим сложил ноутбук в нерабочее положение и небрежно отшвырнул его прочь, за камни. — Много лет назад ко мне в руки попал необычайный образец американских технологий. Это машина, похожая на человека. Я потратил годы, чтобы узнать, как он функционирует, но все мои усилия зашли в тупик из-за лживости пленного американца. Он долго морочил мне голову, но теперь я знаю, что нужно делать.

Алим присел рядом с Фархадом и продолжил, глядя на трепещущие язычки пламени, которые бегали по угольям прогоревшего костра:

— Мне необходимо современное компьютерное оборудование и надежное убежище, скрытое от посторонних глаз. Я больше не буду уповать на трусость американцев. За время моих тщетных попыток подчинить себе эту опасную механическую куклу в мире произошли огромные перемены. Уровень знаний программистов, живущих в России, уже превысил компетентность этой полудохлой лживой крысы… Поделись своими связями Фархад, дай возможность воспользоваться твоими каналами доставки груза и я клянусь — ты еще успеешь вкусить радости побед…