Черный дракон - Виктор Милан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако ответом на неосторожные слова была лишь тишина. Встревоженные женщины направились в дальнюю часть магазина.
Занавеска, закрывавшая крохотную примерочную, была сорвана. «Грусти» Сааведры не было и следа.
XX
Имперская столица Люсьен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
27 июня 3058 года
Извергая клубы дыма из обрубка правой руки, «Молотобоец», пошатываясь, зашел по колено в стремительный мутный поток Кадо-гучи. Корпус боевого робота ОВСД был продырявлен залпами сдвоенных орудий увеличенной дальности действия, установленных в руке «Масакари» и испускающих заряженные частицы. От взрыва РБД «Сигунга» у «Молотобойца» сдетонировал боезапас в правой части туловища. Терморадиаторы на спине не успевали отводить тепло: «Молотобоец» был известным «калорифером». Пилот, использовавший разом всю солидную огневую мощь боевого робота, рисковал остановить главный реактор. Сейчас «Молотобоец», лишившийся мощных лазеров увеличенной дальности действия из никелевого сплава «Победа», мог исчерпать возможности по отводу тепла только в том случае, если вздумал бы вести огонь на бегу… вот только почти все терморадиаторы были повреждены во время боя с роботами Клана Дымчатого Ягуара.
А сейчас «Молотобоец» бежал со всех ног. Робот израсходовал заряды больших лазеров и обе кассеты из пятнадцати ракет во время единоборства с «Масакари». Несмотря на повреждение правого плеча и выход из строя всего установленного на нем вооружения, «Молотобоец» все-таки успел последним залпом угодить в голову роботу Кланов, уничтожив кабину и находящегося в ней пилота. И вот теперь боевой робот Куриты спешил в прохладу реки, чтобы остудить перегретый корпус и приготовиться к последнему бою.
Ждать ему пришлось недолго. Сокрушая рощицу молодых деревьев капилара на северном берегу, из леса появился стотонный «Бегемот». Черные листья и зеленые стебли превратились в облака пара под действием луча установленного в левой руке «Молотобойца» мощного лазера. Приземистый робот Клана Дымчатого Ягуара развернулся на коротких массивных ногах. Два установленных на груди гауссовых орудия, два мощных импульсных лазера в руках и щелевой импульсный лазер в продолговатом оптическом корпусе заработали…
Пилот Кланов перегревал своего робота, но он мог особенно не торопиться. У него в запасе было несколько секунд; лишь после этого боевая машина начнет выкидывать фокусы. Подчиняясь инстинкту убивать, пилот жал на гашетку.
В кабине «Молотобойца» усиливался невыносимый жар. Отчаянно мигали красные лампочки индикаторов, звучали сигналы тревоги. Пилот видел вспышки разрывов своих ракет на сильно скошенной лобовой бронеплите «Бегемота», видел, как его уцелевший большой лазер вывел из строя одно из гауссовых орудий. Но мощные снаряды из сплава никеля с железом рвали девяностопятитонного «Молотобойца» – скелет из стали и титана, миомерную мускулатуру и фиброволоконную броню – словно игрушку из бальсового дерева. Мерцающие лучи лазеров проникали внутрь истерзанного боевого робота Куриты.
«Молотобоец» рухнул назад, поднимая фонтан смешанной с машинным маслом воды. В кабине нарастал оглушительный гул. В последнюю микросекунду умирающий бортовой компьютер принял решение осуществить аварийную эвакуацию пилота. Хлопки пиропатронов, отстреливших голову робота, и рев реактивного двигателя в катапультируемом кресле смешались с грохотом взрыва, разорвавшего «Молотобойца» на части. Пилот с высоты бросил прощальный взгляд на то, что осталось от его боевой машины.
Все было кончено.
Нахмурившись, Лейни Шимадзу сняла нейрошлем. Обернувшись, она глянула на Кали Макдугал, свою подругу из числа «неверных», с улыбкой смотрящую на экран тренажера.
– Впечатляющее зрелище, милочка, – заметила уроженка Юго-Запада.
Как обычно в последнее время, она была одета во все черное. Правая рука Кали висела на перевязи, напоминая о том, что плечом нельзя шевелить до тех пор, пока оно не возвратится в норму после процесса рекреационной хирургии. Светлые волосы отросли и уже начинали виться, но Лейни все еще никак не могла к ним привыкнуть.
– Но ты играешь так, точно действительно готова убить своего противника.
Лейни окинула долгим взглядом свою светловолосую подругу, решая для себя, как отнестись к ее словам.
– Иначе нельзя, – наконец ответила она. Ее голос звучал хрипло, словно молодая женщина и вправду наглоталась дыма от погребального костра своего боевого робота.
– Ты не хочешь поговорить со мной по душам?
Стиснув зубы, Лейни вылезла из тренажера. Выпрямившись во весь рост, она посмотрела 183-сантиметровой Кали прямо в глаза. Сегодня утром, кроме них, в тренажерном зале бараков имени таи-са Шона Робинсона никого не было. Все остальные занимались шагистикой и надраивали медные пуговицы и броню боевых роботов, готовясь к торжественному событию, до которого осталось всего три дня.
– У меня все замечательно, – буркнула Лейни.
– Сомневаюсь, – заметила Кали. – По твоему виду этого никак не скажешь. Лейни нахмурилась:
– Послушай…
Кали подняла руку, останавливая ее:
– Лейн, придержи своих лошадей. Я уже давно гляжу на тебя с тревогой. Однако тебе прекрасно известно, что я не стану возражать, если ты захочешь отправиться в ад. И все же кое-кому я позволяю излить мне душу. Так что сейчас я предлагаю вывалить все, что тебя гложет.
Лейни отвернулась:
– Со мной все в порядке.
– А я вот в этом сильно сомневаюсь. Ваши люди рискуют преждевременно облысеть, ломая голову, что же с тобой происходит. Теперь пошли слухи, что ты дала отставку Таку-ре. Тут все сходятся во мнении, что ты просто спятила. Понятно, Касси ты не скажешь ни слова, но, может быть, мне повезет больше.
– Здесь говорить не о чем, – помертвевшим голосом произнесла Лейни. – Никто не в силах что-либо сделать, и я в том числе.
– Возможно, ты права, а может, и нет. У тебя есть много преданных друзей, которые в случае необходимости не остановятся ни перед чем. И независимо от того, сможем ли мы тебе помочь, милочка, ты не думаешь, что все-таки лучше открыться? Знаешь, с той самой минуты, как мы сюда прилетели, ты не перестаешь разыгрывать из себя женщину, готовую вот-вот взорваться. Ты не могла бы по крайней мере выпустить лишний пар?
Лейни распрямила было широкие плечи, но тотчас же со вздохом снова уронила их.
– Ты права, почему бы и нет? – Она многозначительно огляделась вокруг. – Но только давай пройдемся. По улице.
Чего-чего, а бараков в имперской столице хватало. Бараки имени таи-са Шона Робинсона, названные в честь какого-то давно забытого героя войны, случившейся несколько столетий назад, находились в южной части города, между промышленными районами и космопортом. Длинные невысокие строения, выкрашенные тусклой защитной краской, располагались рядом с ангарами для боевых роботов и плацем. Отряд, состоящий из «Пантер», «Дротиков» и «Пауков», топал по пыльной площадке, отрабатывая движения, больше подходящие для сомкнутого строя солдат восемнадцатого века, чем тактике сухопутных войск века тридцать первого. В день праздника боевым роботам предстояло пройти торжественным маршем перед воздвигнутыми у стены дворца Единства трибунами, на которых должны будут присутствовать многочисленные почетные гости и сам Координатор Теодор Курита. У одного из роботов износился подшипник тазобедренного сустава, и все перестроения сопровождались душераздирающим скрипом.
Дул холодный ветер, небо затянуло тучами. Лейни и Кали гуляли вдоль плаца, стараясь держаться подальше от марширующих роботов. К счастью, площадка оставалась с подветренной стороны, и огромные клубы пыли, поднимаемой массивными стальными ногами, несло в противоположную сторону. Лейни задумчиво шла, скрестив руки на груди; черты ее лица, и без того чем-то напоминающего волчью морду, сейчас были искажены угрюмой гримасой.
– Я понимаю, что твой друг Мигаки по долгу своей службы занимается тем, что изобретает ложь, восхваляющую организацию, которая убивает людей, пытает их, подсоединяя электроды к половым органам, и так далее, – заговорила Кали. – Но если оставить в стороне его работу, мне он кажется весьма порядочным парнем. По крайней мере, это очевидный шаг вперед от твоего обычного стереотипа: очень много мускулов, очень мало мозгов.
– Знаю, – кивнула Лейни, скорее уважавшая, чем осуждавшая прямоту своей подруги. – Именно поэтому я и дала Такки от ворот поворот.
Кали изумленно подняла брови:
– Теперь ты точно должна рассказать мне, в чем дело, иначе я умру от любопытства.
Шагов двадцать Лейни прошла молча.
– Ну хорошо. Но ты никому не должна говорить об этом. Вакаримасу-ка? Понятно?
– Ну… хорошо. Но люди же будут требовать объяснений.
– Ты сможешь всем все объяснить… потом, когда все останется позади.
