Дикий (СИ) - Рымин Андрей Олегович

– Ну как, настроение поднялось?

– Не то слово, ба. Я на небе.

Улыбка на родном морщинистом лице становится ещё теплее и шире.

– Вот и славненько. Вижу, ты готов к разговору.

– Да на дифуры, на дифуры пойду, – благосклонно машу рукой, зная, что разговор будет касаться выбора кафедры. У Бабули там любимчик за главного. По её мнению Василий Фёдорович – лучший препод и нучрук на всём матфаке. Давно меня уламывать начала. Сам-то я метил на алгебру, ну да ладно – что ради любимой бабули не сделаешь?

– Я про другое, Саша. Мы можем друг другу помочь. Вспоминай.

Последнее слово прозвучало командой, после которой свет в кухне мигнул, и на меня волной повалились воспоминания.

Мёд мне в рот! Как я…

– Извини, что пришлось эксплуатировать этот образ. Мне нужно было настроить тебя на правильный лад. Твоё эмоциональное состояние…

– Кто ты?!

Я резко, насколько это позволяла моя необъятная туша, вскочил со стула и попятился от продолжающей улыбаться бабули.

– Ты знаешь меня под именем Трахотар.

– Что?!

Я упёрся спиной в стену.

– Как… Я что, опять умер?!

– Не нервничай, Саша. Всё хорошо, – голосом бабули произнесло нечто, принявшее её облик.

– Всё хорошо! Вы убили Толу! Где я?!

– Физически ты во мне, – как бы извиняясь, развела руки в стороны фальшивая бабуля. – Это же подсказанный твоим сознанием конструкт, максимально для тебя комфортный. А за друзей не переживай – все живы здоровы. Я никого не собирался убивать.

Тола жива! Правда?! Фух… Камень с души. Если, конечно, этот мозгокопатель не врёт. Неужели, это он меня в этот мир перенёс? Трахотары – те самые демиурги, создавшие эту арену для игр? Офигеть…

– Я видел, как мою подругу завалило камнями, когда рассыпался один из твоих собратьев.

– Не завалило, а накрыло. Я идеально контролирую своё тело. Ни один из захваченных людей не получил повреждений. И у меня нет собратьев. Всё, что ты видел на склоне – это я.

Охренеть! Сверхсущество – многотелое, неуязвимое и способное ковыряться в мозгах. А дураки на аллоях считают этого бога народом каменных великанов.

– Пока не увижу друзей, никаких разговоров!

Отрезал и сам офигел от себя. Вот это я борзый! В таком тоне с богом!

– Саша, заканчивай с внутренними монологами. Я не бог и не тот, кто тебя сюда перенёс, но твои мысли читаю. Вживую твоих друзей показать не могу. Для них, как и для тебя сейчас, время застыло. Как только я вас отпущу, наш разговор закончится. Хозяева не слышат и не видят нас только здесь.

– Хозяева?

– Вот их как раз можешь называть богами. В твоём представлении это самое подходящее слово для определения этих сущностей. Просканировав твою память, я стал как бы частицей тебя. Теперь нам будет удобно общаться. Я знаю тебя от и до.

Бабуля, прищурившись, смотрела на меня. И даже руки сложила ладонями одна на одну, как в реале. А ведь он, и правда, всё знает.

– Ты можешь убрать это всё? Не надо бабушку. Не надо кухню. Мне неприятно.

– Как скажешь.

Стол, мойка с посудой, окно, холодильник и всё остальное немедленно растворилось в клубах темноты.

– Какой сделать фон?

– Да какой хочешь. Только не лезь в мою память. Хотя… Пусть будет переговорная. Как в банках.

– Хорошо.

Темнота тут же сменилась светлой пустой комнатой с прямоугольным столом и офисными стульями вокруг него. Общая гамма расцветки зелёная – наверное со сбера слизал. Бывал я как-то в такой, или в очень похожей.

– В каком образе предстать мне?

На ум сам собой пришёл Гудвин Великий и Ужасный. Не, ну его нафиг!

– Любой человек, – и тут же поправился: – Мне незнакомый.

– Окей, – живо откликнулся мой собеседник, и тут же на стуле напротив меня возник одетый в серый деловой костюм дядька лет сорока, в очках и с интеллигентной короткой бородкой. – Устраивает?

– Вполне. Банковский клерк?

– Ведущий с «России 24». Уже давно не работает, так что ты его точно не вспомнишь.

– А ты помнишь всё?

– Всё, – кивнул дядька. – И твоё теперь тоже.

– Ну, рассказывай тогда. Что за боги-хозяева? Кто ты вообще такой? Как с ними связан? И что хочешь от меня? Как я понимаю, мы никуда не торопимся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Не торопимся, – подтвердил мужик. – Здесь время стоит. Моё тайное логово. Они не знают, но я сумел спрятать от них кусочек сознания. Мой организм гораздо сложнее человеческого, и с разумом та же история. Я могу разделяться и существовать автономно в разных местах. С одной стороны могущество, которое людям и не снилось, с другой стороны в этом же и моя слабость. Здесь только часть меня. С остальной, значительно большей, связь потеряна, благодаря тем же сущностям, что похитили и тебя. Мы оба здесь пленники, Саша. А я, так ещё и раб.

И дальше тот, кого я пока мысленно продолжал называть Трахотаром, пустился в неторопливый рассказ своей жизни. Вернее той её части, которая была важна для понимания мной его целей. История, надо сказать, получалась похожей на сказку для взрослых. Причём, не на фэнтези, как всё то, что происходило со мной после смерти, а на самую настоящую научную фантастику. Он словно вслух читал книгу за авторством Лема, или наших Стругацких. Чем дольше я слушал, тем больше охреневал и тем сильнее боялся. И даже не это могучее существо, а тех, кто имел силы его заточить и заставить себе служить. Боги… Всё-таки боги. Непостижимые с одной стороны, но вполне понятные с другой. Оказывается, этим сверхсущностям не чужд азарт. Я был прав – всё происходящее со мной лишь игра, а мир гигантских деревьев – арена. Искусственно созданный полигон. Мозаика. Конструктор.

Они просто взяли и забабахали всё с нуля. На голых камнях пустынного мира, где уже миллионы лет продолжал своё существование лишь один единственный житель – супер робот, созданный канувшей в небытие цивилизацией, что так и не смогла выйти в дальний космос при прочих научных успехах. Трахотар не скрывал своего происхождения. Да, он был создан, а не рождён. Но это не значило ничего. Пора, когда он был просто машиной прошла безвозвратно и была столько короткой в сравнении с остальной его жизнью, что её можно было списать, как погрешность. Он давным давно стал цивилизацией сам по себе и безраздельно владел планетой, питающей его тело энергией. Причём, из-за особенностей своего разделяемого сознания одиноким себя не чувствовал и был по-своему счастлив. Но потом появились они.

Ни попыток наладить контакт, ни реакций на действия аборигена, ни объяснения причин и намерений. Огромный кусок планеты просто взяли и откусили. Невидимые силовые барьеры единомоментно отрезали часть полушария во всех плоскостях, и начавшееся немедля строительство в кратчайшие сроки сотворило новый мир внутри мира старого. Горы, море, реки, лес, флора, фауна. Всё как в старые добрые времена, когда на планете кипела жизнь. И хоть жизнь эта была совершенно другой, Трахотар изначально обрадовался. Перемены, принесшие новизну в его однообразное существование не казались ему большим злом. Даже то, что внутри периметра оказалась отрезанной от остального мира лишь малая часть его тела, было им воспринято с пониманием. Время для такого, как он, относительно. Рано, или поздно границы исчезнут и он вновь воссоединится с другой частью себя. Ведь, несмотря на разорванную связь, Трахотар не потерял свою личность. Малый кусок функционировал автономно без всяких проблем.

Но радость продлилась недолго. Неведомые строители, наконец, соизволили обратить внимание на невольного зрителя, и Трахотар в одночасье перестал быть собой. В нем проснулись желания, каких раньше не было. Отныне он почему-то невероятно хотел охранять определённую область в горах от любых разумных существ, оставаясь при этом в границах некой территории, выйти за которые не мог физически в принципе. Он словно упирался в незримый барьер. В плюс к этому у него появилась потребность разделяться на части особых размеров и принимать форму тех самых человекообразных големов, за которую его местные и причислили к расе каменных великанов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})