Что мы знаем (и не знаем) о еде - Анча Вячеславовна Баранова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
История исследования фолатов полна интереснейшими персонажами. Один из них, доктор Виктор Херберт, принявший участие в четырех крупных войнах, от Второй мировой до Войны в заливе, прославился смелым экспериментом, напрямую показавшим связь между фолатом и анемией. В течение четырех месяцев он питался только отваренной в трех водах курятиной, пастилой и желе и за четыре месяца довел себя до кондиции, каждую неделю документируя снижение содержания фолата в своей крови, а потом излечился от анемии с помощью фолата, доказав его необходимость. Впоследствии Херберт возглавил движение за строгость доказательной базы для любых заявлений о пользе витаминов и даже «раздружился» с дважды нобелевским лауреатом Лайнусом Полингом, посчитав, что тот повредился в уме на почве витамина С.
Следующая глава в истории фолата неожиданно открылась совсем в другом медицинском руководстве — не по гематологии, а по неонатологии. В первые послевоенные годы питание рожениц как в Германии, так и в Британии оставляло желать лучшего, но медицинская статистика собиралась исправно. Оказалось, у младенцев, рожденных в конце 1945 — начале 1946 года, пороки развития нервной трубки и расщелины позвоночника встречались значительно чаще, чем в предвоенные годы, а затем, с улучшением диеты, их частота снова снизилась, но далеко не до нуля.
Ученых эти наблюдения заинтересовали, и они высказали ряд гипотез. Одна из них — как читатель наверняка уже догадался, фолатная — подтвердилась в результате клинических испытаний, проведенных по решению Британского медицинского научного совета на женщинах, пытавшихся забеременеть. Их отбирали по принадлежности к группе высокого риска: к тому времени уже было известно, что риск рождения ребенка с дефектом формирования позвоночника и расположенного внутри него спинного мозга выше, если одна из предыдущих беременностей привела к рождению больного ребенка. Таких женщин нашлось почти две тысячи, и каждая из них была случайным образом распределена в одну из групп: поддержки одной лишь фолиевой кислотой, поливитаминами без фолата, поливитаминами с фолатом, совсем без поддержки. Оказалось, что в дозе 4 г в день фолат, что в комплекте с другими витаминами, что без них, действительно защищает плод от этих тяжелых, инвалидизирующих дефектов, снижая их частоту до 30% от исходной. А через год другое исследование, проведенное в Венгрии, показало, что в популяциях, не отягощенных генетическими аномалиями, для значительного снижения риска достаточно и меньших доз фолата, примерно 800 мкг в день[162].
Почти сразу же и в США, и в европейских странах были выпущены рекомендации, предписывающие беременным в дополнение к их обычной диете употреблять не менее 400 мкг таблетированного фолата в день. К сожалению, польза от этой рекомендации была не так велика, как хотелось бы. Дело в том, что нервная трубка полностью закрывается в течение первых двадцати восьми дней развития эмбриона. Это соответствует примерно двум неделям с момента замечаемой женщинами задержки месячных и нередко застает будущих мам врасплох. К концу 1990-х стало ясно, что рекомендации по поддержке фолатом не выполняются или начинают выполняться слишком поздно, не оказывая значительного влияния на частоту рождения детей с тяжелыми пороками развития. Тогда рекомендацию изменили, призвав женщин детородного возраста «усиливать» диету фолатом заранее, еще до беременности. По вполне понятным психологическим причинам это тоже не помогло, и тогда развитые страны перешли к программам принудительного введения фолата в диету путем добавления его в муку. Благодаря этим программам витамин поступал в организм в адекватных количествах и мужчинам, и женщинам вместе с бутербродами, что привело к заметному снижению доли детей, рожденных не только с дефектами нервной трубки, но и с другими пороками развития, в том числе аномальным строением сердца.
К сожалению, в России стандарта обязательного обогащения муки витаминами, в том числе фолиевой кислотой, просто нет, хотя Советский Союз был первой в мире страной, разработавшей его, еще до Великой Отечественной войны. А жаль, ведь в минимальной конфигурации (железо и фолиевая кислота) это обогащение обходится не более чем в сотню рублей за тонну[163].
Верхняя граница дневного потребления фолата установлена на уровне 1000 мг в день, что составляет 1/5 от дозы, при которой наблюдаются «вредные эффекты», на самом деле не имеющие никакого отношения к токсичности витамина. Просто при избытке фолата в крови пациента врач может пропустить случай опасного дефицита по другому витамину группы В, о котором мы расскажем чуть ниже. Интересно, что у многих европейцев ген MTHFR, отвечающий за преобразование фолата в его активную форму, содержит мутацию, которая снижает активность соответствующего фермента. Если мутантными оказываются обе копии данного гена, человек предрасположен к дефициту фолата и некоторым хроническим заболеваниям, в основном связанным с нарушениями выстилки кровеносных сосудов. В этих случаях поддержка с помощью фолата особенно важна.
Однако лица, регулярно принимающие фолат, должны помнить про так называемый фолиевый парадокс. «Ленивый» мутантный фермент перерабатывает фолиевую кислоту очень медленно, что приводит к длительной циркуляции неактивного провитамина в крови. Чтобы войти в клетку, все фолаты — и провитамин, и его активная форма — должны связаться со специальным транспортным белком, который «любит» неактивные фолаты больше активных, активный витамин остается в сторонке и не может выполнять свои функции. Именно поэтому в качестве биодобавки лучше пользоваться 5-метилтетрагидрофолатом (5-МТГФ) — активной формой фолиевой кислоты, которая поступает в фолатный цикл напрямую, в обход активирующего фермента.
Функции фолата настолько многообразны, что жизнь и размножение клеток без него невозможны. Чем быстрее клетки делятся, тем требовательнее они к уровню фолиевой кислоты. Поскольку при дефиците фолата деление раковых клеток замедляется, онкологи придумали специальную антифолатную терапию. Основу ее составляет неметаболизируемый ана-лог фолиевой кислоты — метотрексат, способный связывать дигидрофолат-редуктазу гораздо сильнее, чем обычный фолат, и тем самым препятствовать синтезу активной формы витамина B9, без которого невозможен и синтез ДНК. Конечно, от такой терапии пострадают не только раковые клетки, но и быстроделящиеся нормальные, особенно клетки иммунной системы. Именно поэтому метотрексат также применяют и при аутоиммунных заболеваниях. Но тут уж выбирать не приходится. Естественно, сочетание метотрексата с поливитаминами, в состав которых входит фолат, а также с обогащенной им диетой ослабит действие антифолатной терапии и потому для опухолевых больных рекомендовано быть не может. Да и без метотрексата при уже имеющейся опухоли фолат точно противопоказан[164].
Однако у людей здоровых, безо всяких опухолей, высокий уровень фолата помогает предотвратить их развитие, что было показано в исследованиях ученых из Университета Тафтса и Калифорнийского университета в Беркли[165]. При дефиците фолатов происходит нарушение метилирования ДНК, которое вносит заметный вклад как в образование опухолей, так и в
