Академия магии закрыта (СИ) - Анна Федотова

Рута отшатнулась.

— «Посредник морока»?

— Нет, маг пространства. Входи скорее.

Она вошла и оказалась в скромном жилище лесника, которое снаружи выглядело пустой полянкой, а внутри дышало теплом из печи и предлагало спокойный сон на деревянной кушетке, застеленной тюфяком, подушкой и покрывалом. Правда, она была всего лишь одна.

— Ты посвятил в наши планы Миля? — возмутилась Рута, осознав услышанное.

— Да. Кто-то должен был нас надёжно спрятать.

— А ты уверен, что он не проболтается?

— Конечно! Ему понравилась моя идея, и он согласился, что лучше, чем ты, кандидата нет.

На лицо Руты наполз румянец, но Деян не должен был его заметить. Она вздохнула.

— Здесь только одна кушетка.

Деян засмеялся.

— Отчего-то я знал, что ты это скажешь. Не переживай, я лягу на полу, — и он кивнул на печь, перед которой лежали толстые мягкие шкуры.

— Отлично, тогда я спать, — сказала Рута, торопясь спрятаться под покрывалом.

Но можно ли спать, когда готовишься сделать шаг в новую жизнь? К новой себе. Так же, как и в ночь перед отъездом в академию магии, Рута не спала. Она вертелась с боку на бок, думала, дремала, но погрузиться в крепкий сон так и не довелось. Робкие лучи рассвета скользнули в маленькое грязное окошко, и девушка перебралась к нему.

Кази?

Некоторое время спустя Рута увидела идущих сквозь лес Кази и Тайко. На их лицах даже сквозь разводы и пыль на стекле была заметна тревога. Они осматривались, переговаривались, искали кого-то глазами.

Тайко обнимал Кази за плечи, она склоняла голову на его плечо, и со стороны их можно было принять за праздно прогуливающуюся на рассвете влюблённую парочку. Но Рута видела эти подёргивания плечами, резкие повороты головы, напуганные глаза Кази и успокаивающие жесты Тайко.

Сердце забилось в неприятной дрожи.

В три шага Рута оказалась у двери и взялась за ручку.

— Рута!

Она подпрыгнула на месте и оглянулась. О нет! Она забыла, что нельзя смотреть в глаза магу смерти. Наткнувшись на чёрный взгляд, она застыла ледяной статуей и стояла так, пока Деян не подошёл, не потянул дверь на себя и не задвинул засов. Потом он моргнул. И его глаза обрели зелёный оттенок.

Рута ощутила свободу, и одновременно в ней всё взорвалось от гнева. Она влепила Деяну звонкую пощёчину, отчего он схватился за щёку.

— Оу! Больно! — выкрикнул он.

— Не смей так со мной поступать!

— А что такого я сделал? Тебе же не больно.

— Не больно? Ты лишил меня возможности двигаться. Это не менее гадко, — Рута ткнула ему в грудь пальцем.

— Тогда какого морока ты делаешь? Мы что, зря скрывались в складках пространства, чтобы на рассвете выдать себя? — Деян тоже повысил голос.

— Там Кази и Тайко! Они ищут меня. Может быть, что-то случилось с Иданом? Я должна знать.

Парень поднял глаза к потолку.

— Да что с ним может случиться? Восстановится и проснётся, — надулся он.

— Откуда ты знаешь?

— Отец тренировал меня так же, — ответил Деян, и Рута поёжилась, чувствуя внутренний холод. — Он говорил, что мы должны понимать, какую боль причиняем людям, сами должны прочувствовать то, что чувствуют наши противники, когда мы используем свою магию. Так что, поверь, я всё знаю. И я так же валялся в бреду несколько дней после отцовских практических занятий.

— И что сейчас ощутила я, ты тоже знаешь?

— Знаю.

— Тогда больше так не делай! Иначе я на тебе отыграюсь.

Деян прищурился.

— А ты мстительная. Мне это нравится, — подмигнул он.

— Очень даже зря, — огрызнулась Рута и бросила взгляд на печку. Там стояли какие-то горшочки и склянки, но они выглядели слишком маленькими для горшочков с едой. — У нас есть еда?

— Нет, — Деян покачал головой. — Тебе не следуют есть перед обрядом, если не хочешь, чтобы тебя вывернуло.

— А ты?

— Обойдусь.

Услышав это, Рута почувствовала благодарность.

Кивнув, она вернулась на кушетку и достала книгу. Нужно было как-то убить время. И при этом умудриться не думать постоянно об Идане.

Убедившись, что Рута не предпримет новых попыток бегства, Деян улёгся на шкуры и закрыл глаза. Подвиги алайсиаги во времена древних захватнических войн вскоре уморили Руту, и она положила голову на подушку, а потом заснула. Ей снились чёрные плащи и девушки, летящие на лошадях над полем боя с мечами и луками, метающие молнии из кончиков пальцев, забирающие и уносящие вдаль прозрачные человеческие души. Чувство тревоги при этом не покидало, а лишь усиливалось в унисон с разбушевавшимся ветром. Плащи развевались, превращая поле в сплошное чёрное пятно.

— Рута, проснись, — её разбудил Деян, и она даже не сразу сообразила, где находится. Только что её волосы метались на ветру, и она смахивала их с лица, но вот уже её окружает спокойное безветрие, темнота и уютное потрескивание поленьев под магическим холодным огнём. — Приготовься, скоро пора начинать.

Она кивнула, встала и, расправив помятое платье, пошла в закуток за деревянной перегородкой, прикрытый пожелтевшей от времени занавеской, в котором хозяином был устроен туалет с выгребной ямой и стояли бочка с водой и умывальник. Рута быстро привела себя в относительный порядок, расчесала спутавшиеся во время сна волосы и села у большого вытянутого стола напротив печки.

Деян расставил на каменной поверхности печки необходимые для обряда предметы, раскрыл книгу заклинаний на нужной странице, бросил взгляд на окно, в которое уже просачивался голубоватый свет, и, облизав губы, сказал:

— Дай руку.

Рута протянула правую ладонь, и парень, обхватив её одной рукой, взял в другую только что наточенный, блестящий в мягком свете лампы нож и сделал надрез в три пальца длиной. Выступила кровь. Деян закатал рукав и сделал такой же надрез себе.

— Властью, данной мне богиней смерти, я, Деян Бойдан, совершаю обряд двух клятв и двух кровей. Принимаешь ли ты, Рута, дар, что я вверяю тебе именем богини смерти?

— Принимаю, — сипло произнесла Рута и откашлялась.

Деян приблизился, приложив свой кровоточащий надрез к её ране. Жжение заставило Руту зашипеть сквозь зубы. Когда парень убрал свою руку, на коже остались рубец и размазанное кровавое пятно.

Он отвернулся к печи, а Рута прислушалась к себе. Жжение быстро прошло, а больше никаких незнакомых