Отверженные (СИ) - Риз Лаванда

- Мы на вашей стороне. Мы готовы защитить вас живым безоружным щитом,- обратился первый из толпы. Мутри, эта каста обладала нужной решимостью. – Но как вы планируете остановить Пантеон и как вы поможете решить нашу проблему? Хотелось бы знать.

«Мне бы тоже хотелось это знать», вкрался мне в мысли чужой голос. Властный, скептический, суровый. Это напугало, то, что я ощутила в этот момент, но виду я не подала. Тем более, что Джона его не слышал. Вместо этого я решительно спустилась по ступеням, подойдя к этому рыжеволосому симпатичному мужчине, ожидающего нашего ответа.

- Меня зовут Лаванда. И я очень признательна за ваш отклик. У нас есть план…

- Вик, - представился он, в ответ на мой вопросительный взгляд, почтительно поклонившись. Касаться шани было запрещено законом Дэзы. 

- Так вот, Вик, и все, кто меня слышит. У нас есть план, как изменить нашу с вами жизнь к лучшему, но при этом никого не притесняя…

«Как любопытно. Поговорим? … Лаванда», снова ворвался этот ироничный голос. Кто-то из шани пытался забраться в мою голову, и казалось, он стоит у меня за спиной, я чувствовала его не только ментально – я ощущала его даже кожей! От его напора я пошатнулась, на пару секунд потеряв ориентацию и равновесие. Так что даже пришлось опереться о Вика, пока ко мне не подскочил Темп.

- Пантеон. Они пытаются атаковать, - объяснила я, выпрямляясь. – Мой брат Джона предводитель нашего народа. Он организует дальнейшие действия и ответит подробнее, если понадобится.

Гул и шквал вопросов поднялся моментально. Людей интересовало много чего. Бедный Джона. Но на некоторые вопросы отвечать было нельзя, а на некоторые невозможно было не ответить.

«Брат? Всё интереснее. Ты что правда думаешь, что тебя атакует Пантеон? Не смеши. Мы наблюдаем. Кто этот обнимающий тебя тип?», голос настойчиво прорывался, а я упрямо его игнорировала.

- Лаванда лекарь. А парень рядом с ней её муж и один из моих командиров. Наши законы другие, - продолжал отвечать Джона. – Мы одна каста. Когда нас бросили на острове Энд мы смешались в один народ. Но это сделало наших людей сильнее и выносливее. Теперь многое изменится и законы Дэзы придётся пересмотреть.

«В конечном итоге тебе придётся со мной поговорить, Лаванда. Я не последний человек в Пантеоне и возможно ваша участь будет зависеть от моего решения. Я  терпелив. Позовешь, когда понадоблюсь. А я тебе понадоблюсь, Лаванда», наглости и иронии ему было точно не занимать.

   В это время купол превратился в сплошной экран размером с небо, поглотив дневной свет, оповещая город предупреждением механического голоса:

- Внимание всем! Нарушен закон Дэзы 57 пункт 12

«о массовых собраниях» и закон 79 пункт 3 «о соучастии в преступлении». Люди, захватившие храм объявлены преступниками, незаконно вторгнувшимися на территорию Дэзы. Если вы немедленно не разойдётесь -будет применена сила, а вы и ваши семьи будете вычеркнуты из программы обеспечения. Повторяю…

-Что это значит? – поинтересовался Джона. – Можно вырубить эту штуку?

- Это значит, что нас вышвырнут на межевые участки, без защитных куполов, воды и пищи. Проще говоря - обрекут на мучительную смерть, - ответили из толпы.

- Они блефуют! – тут же заявил Джона. – Такую толпу они не вытолкают и люди продолжают пребывать. Сохраняйте спокойствие. Остаёмся едиными. Если большая часть населения Дэзы будет на нашей стороне - Пантеон будет вынужден пойти на переговоры. Неужели среди вас нет умников, которые даже из любопытства не придумали, как заставить заткнуться эти экраны?

  Джона говорил не переставая, переходя от одной группы людей к другой, не обращая внимания на пульсирующее и орущее на экране сообщение. Он воздействовал на людей успокаивающе, заряжал верой, как он это умел.

Я же ненадолго скрылась в храме, пытаясь унять головную боль, которую вызвал этот незваный в моих мыслях гость. Джона застал меня роющуюся в своей сумке с травами.

- Короче, я выяснил, что стрелять скорее всего будут сверху с военных трайсеров. Поэтому я отправил наших вооруженных людей на крыши. Темп со своим отрядом взобрался на храм.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

-Чтобы они сбили трайсеры и те махины упали прямо в толпу?

- Конечно, пострадавших не избежать, но на машины мы воздействовать не можем. Что с тобой произошло, Лав? Что ты почувствовала? Каким образом они пытались тебя атаковать? – это тревожило его сильнее всего.

- Кто-то настойчиво хотел со мной поговорить.

- Почему не пошла на контакт? – внимательно всматривался он мне в глаза, тоже проглотив пару скатышей от головной боли. – Тебе кстати это разве можно? Эти травы не для будущих мамаш.

- Кто из нас лекарь я или ты? … Просто … этот голос, и стоящий за ним человек … он пугает меня. Не могу объяснить, - мотнула я от досады головой, так и не договорив.

   К нам отправили шесть трайсеров. Пришлось попытаться, сконцентрироваться до дрожи и тошноты, но у нас с Джоной получалось удерживать солдат,  внутри трайсеров, от выстрелов. Те только летали, кружась огромными железными стрекозами, нервируя людей, пока у них не кончилось топливо, и они не ретировались сквозь мерцающий купол на базу где-то там. Наши бойцы спустились с крыш и отправились патрулировать город. Но если в Корфе и были военные – они спешно покинули город, потому что за два часа люди Джоны так и не встретили ни одного вооруженного солдата. Корфа стала нашей. Мы её захватили. А кое-кому из мутри, гению программирования удалось хакнуть экран и тот наконец  замолк. И вроде бы маленькая победа, да ликовать было рано.

Поднялась паника, жители Корфы испугались, что Пантеон может отключить  купол, и тогда по их версии мы все должны будем умереть страшной смертью.

- Этого не случится! – мне ничего не оставалось, как прийти на помощь Джоне, уставшему и вымотавшемуся не меньше, чем я. Мне прикрепили за ухо передатчик и теперь, когда я говорила - меня слышали все вокруг и даже по закоулкам Корфы. – Пантеону нужны эти дети и женщины, десятки наших женщин способных рожать. Поэтому они не станут отключать купол, им не выгодно уничтожать такой ресурс. Если вы начнёте бояться и паниковать – значит, вы проиграли и ваше место не здесь, мне тут трусы не нужны. Я пришла победить и я чувствую эту победу!

Пантеон прислал ещё больше военных трайсеров, а на подступах к городу  десантировался военный гарнизон. Силы были явно не равны, на это шани и рассчитывали, они щупали наши способности. Мы с Джоной удерживали трайсеры, но на группы зачистки, превышающие своей численностью наших воинов в три раза, мы разорваться никак не могли. А там был Темп. И … я разозлилась. Психанула. Сильно. Кто же знал, на что способна разъяренная беременная женщина шани. Откуда во мне столько сил? Да, Джона мне помог, но этот резерв поражал. …Я заставила трайсеры убраться, направив их на Пантеон, захватив сознание, находящихся на этих бортах солдат. Я внушила им необходимость открыть огонь по Пантеону. А после мы переключились на сжимающих город в кольцо.

Нет, мы их не убили – вырубили, и их разоружили жители Корфы. Безобидные по сути люди превратились в вооруженных бунтарей, словно мы с Энда притащили некую заразу, наградив их дикостью и жестокостью. И что-то внутри подсказывало, что сценарий должен быть иным, что нас всех заносит не туда, развязка проста и она на поверхности, но мы упорно лезли в бутылку.

Все свои силы я отдала этой схватке и в конце концов у меня получалось едва дышать, не осталось ни мыслей, ни желаний, лишь уснуть на плече у Темпа. И он всегда оказывался рядом, единственный бальзам для моей души, с тех пор как эта самая душа перевернулась и прозрела. Его голос, взгляд, стук сердца сшивал надрывы, разбавлял сумрак и страх, вбирал боль, даря бесценное умиротворение. Окунаясь в тепло его любви я восстанавливалась, перерождалась и крепла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Так как купол оставался затемнённым, лишая нас света в наказание, когда я проснулась за стенами храма стояла та же темень, но мне сказали, что уже утро и что Пантеон действительно подвергся атаке, хотя это не принесло правящей касте значительного урона. Но самая главная новость ждала меня впереди, Джона извивался словно угорь, когда вывалил её на меня.