Наследник для магната (СИ) - Висмут Ольга

– Эй! – пытаюсь остановить грабеж среди бела дня. – Это мое!

– Ты уделяешь ему слишком много внимания, – Дима недовольно цокает языком, – больше, чем мне. Я ревную!

– Потому что я переживаю! – признаюсь со вздохом. – Понимаешь? Боюсь, что ничего не выйдет, и бывший получит право на часть моей квартиры!

– Я же сказал, что все улажу. Ты мне не веришь? – прищуривается Дима.

– Верю, но…

– Никаких “но”. Просто доверься мне.

Он прав. Хватит думать о проблемах. Теперь у меня есть тот, кто подумает за меня.

Будто в ответ на эти мысли, Дима вдруг улыбается:

– Я, конечно, планировал сделать это в более интимной и экзотической обстановке… но не могу больше терпеть.

Он кивает кому-то у меня за спиной. Неназойливую фоновую музыку сменяет живая скрипка. К ней присоединяются виолончель и контрабас. Над сценой вспыхивает прожектор, освещая струнный квартет.

И, пока я недоуменно хлопаю ресницами, глядя на музыкантов, Дима протягивает мне сжатый кулак. Раскрывает его.

На широкой ладони лежит кольцо. Тонкое, изящное, с одним крупным камнем, в котором преломляется свет.

Это же не то, что я думаю?

– Дима…

– Ты выйдешь за меня?

Сердце замирает в груди. Пропускает удар. А затем с сумасшедшей скоростью пускается в пляс.

– Я… я не знаю, что сказать. Все это так… внезапно… мне надо подумать…

Лепечу какие-то глупости. От волнения руки взмокли и язык заплетается.

– Скажи “да”, – Дима смотрит предельно серьезно, без тени улыбки. – Думать будешь потом. Ну же, решайся, трусишка.

Он прав, я трусиха. Я ужасно боюсь стать… счастливой.

На глаза наворачиваются слезы, и все вокруг расплывается. Шмыгаю носом:

– Угу.

– Это типа “да”?

– Угу, – еще один шмыг.

Чувствую, как слезы катятся по щекам, а внутри разливается невозможное щемящее чувство.

Дима вздыхает, берет мою руку и сам надевает кольцо.

– Вот видишь, – с серьезным лицом вытирает мне слезы, – это совсем не страшно.

Музыка взрывается радостным крещендо, а я сижу, прижимая к груди руку с кольцом, и таращусь на Диму.

Это правда? Это не сон? Он только что сделал мне предложение и я ответила “да”?

Разве в такое можно поверить?

А если я снова ошиблась?

Не давая мне времени на сомнения, он берет меня за руку, заставляет подняться и ведет на пустой танцпол. Музыка снова меняется. Теперь звучит вальс. Мы кружимся в танце. Потрясенная, оглушенная и растерянная я буквально висну на Диме. Чувствую себя Золушкой на балу. Все вдруг кажется нереальным, словно я сплю или попала в сказку.

– Всегда представлял, как сделаю это, – с загадочной улыбкой шепчет Дима мне на ухо.

Хочу спросить что именно, но в этот момент с потолка нам на голову падает ворох душистых розовых лепестков.

Дима останавливается, властно прижимает меня к себе, наклоняется и целует. Я таю в его руках.

А лепестки летят и летят, падают нам на голову и на плечи, заполняют пространство сладким ароматом, дурманят разум и словно кричат: этот день обязательно нужно запомнить! Чтобы потом рассказать нашим детям…

Эту ночь мы провели вдвоем. Дима сказал, что никуда меня не отпустит, и я не стала сопротивляться. Позволила ему усадить меня в машину и увезти на глазах у потрясенных сотрудников.

Потрясенных, потому что Дима собрал весь офис в конце рабочего дня в конференц-зале, где на столе ждали шампанское и бокалы. А когда озадаченные сотрудники разобрали бокалы, заставил меня выйти к нему и объявил, что я теперь официально его невеста.

Реакция была потрясающей. На минуту зал погрузился в полную тишину. Потом раздались нестройные поздравления. В глазах коллег мелькала досада. Но были и те, кто искренне радовался за нас с Димой: Вадим, Лиля, Денис и Катя с Леной. 

Девочки расцеловали меня в обе щеки. Катя заявила, что я просто обязана позвать ее на свадьбу в качестве подружки, а  Лена пообещала прислать из Швейцарии свадебный подарок. 

Денис шмыгая носом, долго тряс мою руку. Мы с ним мало общались, но, похоже, этот парень всем сердцем переживает за босса. 

А вот Вадим аккуратно обнял меня за плечи и с ноткой печали шепнул:

– Очень рад за вас, Вернецкая. Хотя признаюсь, рассчитывал на немного другой итог.

Отодвинувшись, я недоуменно посмотрела ему в глаза и поняла: нет, мне тогда не показалось. Вадим действительно испытывает ко мне немного больше, чем просто дружеская симпатия. Но он слишком воспитанный и тактичный, чтобы отбить девушку у собственного начальства. Все это время он оставался в стороне и терпеливо ждал, чем закончатся наши отношения с  Димой. 

В тот момент я почувствовала благодарность за его невмешательство. Игнорируя недовольство Димы, сама обняла Вадима за плечи и честно сказала:

– Спасибо! 

А потом мы уехали. И всю ночь Дима ревностно доказывал, что он самый лучший для меня. Лучшего просто не существует. 

Утро началось со звонка адвоката Зинового. Борис Яковлевич уже ждал нас в суде. Дима порывался ехать со мной, но убедила его, что это мое личное дело. Я должна сама разобраться с бывшим мужем и окончательно вырвать его из своей жизни. 

Еще немного – и я стану свободной. Эта мысль окрылила меня.

И вот я уже у здания суда. Ко мне подходит упитанный, широкоплечий мужчина в строгом костюме. У него в руках кожаный портфель, из которого торчат бумаги. 

– Зиновой Борис Яковлевич, – представляется он и протягивает мне руку. Взволнованно пожимаю ее. – Я изучил документы. Даже при отсутствии квитанций, у вас есть все шансы выиграть процесс. Так что ни о чем не беспокойтесь. 

– Легче сказать, чем сделать, – выдыхаю, спеша в здание за лучшим адвокатом города. – Моя мать дала деньги бывшему мужу, чтоб он заплатил за последний месяц за квартиру.

– Ничего. У нас больше плюсов. Просто расслабьтесь и предоставьте мне это дело.

– Хорошо, – соглашаюсь. 

В зале суда не так много людей. Я вздрагиваю, когда вижу Толика. Он смотрит на меня волком. Точно хочет взглядом убить. Его адвокат сидит рядом, перебирает бумаги, наклоняется и что-то шепчет Толику на ухо. 

Тот меняется в лице, переводит взгляд на Зинового, который садится рядом со мной.

О спокойствии нет и речи. 

Я скольжу взглядом по другим присутствующим. С удивлением замечаю маму, которая машет мне с заднего ряда. И мужчину из офиса застройщика, который принимал оплату и выдавал квитанции. И мое бывшее начальство с той фирмы, где я работала до прихода в “Роден”. 

Здесь собрались люди, которые на протяжении последних лет так или иначе участвовали в моей жизни.

В душе начинает теплиться надежда. 

– Встать, Суд идет! – оглашает секретарь.

Я уверенно поднимаюсь. Во мне больше нет ни капли тревоги. 

Первым делом судья решает вопрос о расторжении брака. Причина: моя беременность и нежелание жить с мужем. Месяц примирения прошел. К тому же у меня новый мужчина и я собираюсь выйти за него замуж в ближайшее время.

Все это спокойно перечисляет мой адвокат. 

Толя чуть ли ядом не пышет, глядя на нас. 

Следом идет слушание о разделе имущества. 

Адвокат Толика предоставляет документы, исходя из которых я нигде не работала и сидела на шее у мужа. Это то, чего я боялась. Но право голоса переходит к Зиновому, и он начинает по одному вызывать свидетелей. Мою мать, бухгалтера застройщика, моих бывших работодателей и коллег…

Выслушав всех, суд удаляется на час, чтобы принять окончательное решение. 

– Идемте, выпьем по чашечке кофе, – спокойно говорит Зиновой.

Хотя я вся как на  иголках и готова до последнего сражаться за свою квартиру. 

Но все же соглашаюсь. Просто не могу больше находиться в одном помещении с Толиком. 

Этот час мы с Зиновым проводим у него в кабинете. Мне приносят латте без кофеина и меренги. Я звоню Диме, сама не знаю зачем. Но он, наверное, очень занят, потому что, то не берет трубку, то с кем-то разговаривает. Пишу в мессенджере: