Психоаналитические идеи и философские размышления - Валерий Лейбин

Первый путь был неприемлем для 3. Фрейда, поскольку в этом случае следовало признать, что на основе психоаналитического видения человеческой психики построение научной психологии невозможно. Та «тирания психологии», о которой он писал В. Флису в начале своих замыслов создать психологическую науку, как естественнонаучную дисциплину, обернулась выбором второго пути примирения и сглаживания противоречий с помощью логически выверенных ходов согласования между собой отдельных психоаналитических гипотез и искусства толкования символического языка бессознательного, где 3. Фрейд был, пожалуй, непревзойденным мастером.

Но так или иначе противоречия психоаналитической психологии постоянно давали знать о себе. Пытаясь их разрешить, 3. Фрейд искусно маневрировал в лабиринте сложных проблем, лишь изредка признавая безуспешность своих усилий. В большинстве случаев он прибегал к оправданиям типа того, что «психическое является настолько особенным, что ни одно сравнение не может полностью отразить его природу» (Фрейд, 1923, с. 126). Однако реальные противоречия его психологии не могли не сказаться на противоречивых высказываниях, подчас встречающихся в работах 3. Фрейда.

Так, основной исходный постулат психоаналитической психологии заключается, как это было уже показано, в том, что бессознательное – основа и суть психического, а сознание – лишь его некое качество. Вместе с тем 3. Фрейд был вынужден сделать признание, сводящееся к тому, что «бессознательное является только признаком психического, никоим образом не характеризующим его» (Фрейд, 1923, с. 131).

Согласно психоаналитической психологии, психическое не тождественно сознательному, а бессознательное управляет сознанием. В то же время в последние годы своей жизни 3. Фрейд высказал весьма не двусмысленное соображение, приходя к мысли, что, несмотря на признание бессознательного сущностью психического, «нет необходимости упразднять идентичность между тем, что есть сознательное, и тем, что является психическим» (Freud, 1964, р. 286).

Наконец, в одном случае утверждается, что бессознательное – это истинно психическое, неизвестное в своей внутренней сущности, и, следовательно, «аналитик не может сказать, что такое бессознательное» (Фрейд, 1926, с. 15). В другом же случае высказывается положение, согласно которому научная работа в психологии должна состоять в переводе бессознательных процессов в сознание, а качество сознательности, будучи второстепенным и подчиненным бессознательному, «остается единственным светом, который освещает наш путь и ведет нас через темноту психической жизни» (Freud, 1964, р. 286).

Таким образом, в рамках психоаналитической психологии противоречия, связанные с попытками объяснения взаимосвязей между сознанием и бессознательным, оказались неразрешимыми.

В самом деле, как можно говорить об осознании бессознательного и переводе его в сознание в условиях нормального, а не патологического функционирования человеческой психики, если заранее предполагается, что между двумя психическими системами существуют извечно данные антагонистические отношения?

Как сознание может высветить темные глубины человеческой психики, когда человек оказывается во власти бессознательных влечений, а его сознание по большей части само является бессознательным?

3. Фрейд всячески пытался разрешить возникшие перед ним проблемы и противоречия, но они в той или иной форме постоянно возвращались в лоно психоаналитической психологии, где между собой сталкивались замыслы по созданию новой психологической науки и результаты теоретической работы по исследованию человеческой психики, исходные психоаналитические гипотезы и психическая реальность в ее целостности, социальной значимости и культурной обусловленности. Не случайно проблема соотношения сознания и бессознательного стала одной из исходных в переосмыслении фрейдовских идей, осуществленном самими психоаналитиками, в частности теми из них, которые предприняли попытки модификации отдельных положений психоаналитической психологии.

Так, А. Адлер, некогда придерживавшийся психоаналитических взглядов 3. Фрейда, но позднее разошедшийся с ним по целому ряду вопросов, касающихся понимания содержания и существа человеческой психики, выступил с критикой фрейдовских представлений о соотношении сознания и бессознательного. Если, с точки зрения 3. Фрейда, сознание и бессознательное находятся в постоянном, непримиримом конфликте между собой, то, согласно А. Адлеру, «бессознательное не противостоит сознанию» (Adler, 1979, р. 215). Поэтому, в то время как в психоаналитической психологии 3. Фрейда внимание акцентируется на расщепленности человеческой психики и динамических конфликтах между структурными составляющими личности, в адлеровском психологическом учении исследованию подлежит прежде всего целостность психики и единство человеческого существа, в основе которого лежат социальные интересы людей.

К. Г. Юнг, так же как и А. Адлер, первоначально разделявший психоаналитические гипотезы 3. Фрейда, но затем пересмотревший некоторые положения «новой психологии» основателя психоанализа, специально обратился к осмыслению проблематики бессознательного и ее отношения к проблеме сознания. Соглашаясь с 3. Фрейдом в том, что «мы не можем больше практиковать какую-либо психологию, игнорирующую существование бессознательного» (Jung, 1964, р. 271), он в то же время попытался осмыслить бессознательное с точки зрения разделения его на «индивидуальное» и «коллективное», введения понятия «архетипа» как формального образца поведения и осадка человеческой психики, использования концепта установки как готовности психики действовать или реагировать в известном направлении. Одновременно К. Г. Юнг исходил из «компенсаторского характера» сознания и бессознательного, когда деятельность первого рассматривалась в плане уравновешивания бессознательной установки, а деятельность второго – как уравновешивание сознательной установки. В результате такого понимания взаимосвязей между различными психическими процессами он пришел к выводу, согласно которому «сознание и бессознательное не находятся непременно в оппозиции, а дополняют друг друга» (Jung, 1956, р. 186).

Фактически, многие последователи 3. Фрейда не были удовлетворены его трактовкой взаимосвязей между сознанием и бессознательным. В. Райх перевернул фрейдовскую модель человеческой психики, в результате чего бессознательное «Оно» и сознательное «Я» как бы поменялись местами: глубинным ядром психики стала «природная социальность», приобретающая иррациональный характер лишь на следующем «промежуточном уровне» с присущими ему бессознательными тенденциями. К. Хорни подвергла критике фрейдовские представления об универсальности и извечности конфликтов между сознанием и бессознательным, полагая, что они разрешимы путем снятия противоречий между потребностями отдельного человека и возможностями их удовлетворения в существующей культуре. С точки зрения Э. Фромма, особую значимость в жизни человека играет «социальное бессознательное», сущностное понимание которого ставится в непосредственную связь с раскрытием специфики социальной организации общества, предопределяющей или антагонизмы между сознанием и бессознательным, отчужденные отношения между людьми и агрессивное поведение индивида, или целостное развитие человеческого существа, гуманные взаимоотношения в мире, установление братских уз и согласия между представителями человеческого рода. Ж. Лакан перевел проблему соотношения сознания и бессознательного в лингвистическую плоскость, в сферу языковых структур, стремясь устранить разрывы между внешним обрамлением и внутренним содержанием психического, воображаемыми и символическими регистрами человеческой психики.

Словом, фрейдовское понимание психической реальности, бессознательного психического и взаимоотношений между сознанием и бессознательным подлежит пересмотру со стороны даже тех зарубежных теоретиков, которые отнюдь не чуждаются близких 3. Фрейду взглядов на существо психоаналитической психологии. Что не подвергается сомнению, так это концептуальные положения основателя психоанализа, согласно которым психическая реальность – это сложное структурное образование, включающее в себя сознательные и бессознательные процессы, а бессознательное психическое – важный теоретический концепт, требующий дальнейшего осмысления и конструктивной разработки со стороны различных ученых, прежде всего психологов.

Эти концептуальные положения 3. Фрейда действительно заслуживают внимания. Другой вопрос, как и с каких позиций подходить к решению проблем сознания и бессознательного, какую методологию использовать при изучении человеческой психики.

Отечественная психология не отстраняется от рассмотрения данной проблематики, а предлагает свои пути и решения тех трудностей, которые возникают в процессе исследования психических явлений. При этом она ставит перед собой задачу не только аналитического изучения психических процессов, но и синтетического исследования человеческой психики в контексте общественного бытия людей и их деятельного отношения к внешнему (природному, социальному, культурному) и внутреннему (индивидуально-личностному) миру. Фрейдовская же психоаналитическая психология пытается решить проблемы сознания и бессознательного как бы изнутри: она оказывается замкнутой на саму себя, на те психоаналитические допущения и гипотезы, которые не выходят за рамки своих собственных самообоснований. В результате такой замкнутости внутренние противоречия психоаналитической психологии становятся самовоспроизводящими на разных этапах их видимого разрешения независимо от того, относятся ли они к объяснительным схемам взаимоотношений между сознанием и бессознательным или к концептуальным построениям, касающимся понимания человеческой психики в целом.