А потом он убил меня - Натали Барелли

Интересно, чей документ она показала. Мой?

Не приведи бог.

Надо вернуть этот телефон.

ГЛАВА 27

Мне следует рассуждать здраво. И не терять голову. «Дыши, — говорю я себе, — просто дыши. А вот теперь думай».

Когда делом займется полиция, там быстро поймут, что после морского путешествия Джим не использовал ни свои кредитки, ни мобильный; он просто исчез — и кстати, чем занималась в последнее время его бывшая жена?

Нужно позвонить Терри. Просто ужас какой-то. У меня дрожат руки, пока я ищу его номер. Почему все так тяжело?

— Эмма! Есть новости? — почти кричит Терри, едва ответив на звонок.

— Нет, никаких. — Я стараюсь, чтобы голос звучал спокойно. — Потому я тебе и звоню. Может, ты что-то слышал о Джиме? — в свою очередь спрашиваю я.

— Ни словечка, — вздыхает Терри. — Меня это всерьез тревожит, Эмма.

— Ну еще бы, меня тоже. Ты уже говорил с его матерью?

— Нет, если честно, без конца откладываю. Прошу прощения.

«Господи, да не извиняйся ты!» — чуть не вырывается у меня. Это хорошая новость. Если Терри позвонит Мойре, та с ума сойдет от волнения. «Мой сын — Мое солнце», — говорила она мне когда-то. Я тогда еще подумала, насколько это мило. А теперь выть охота.

В общем, если Терри скажет Мойре, что волнуется за Джима, та примчится в отделение полиции строчить заявление, не успеет Терри повесить трубку.

А я не могу этого допустить. Я практически уверена, что Кэрол еще не объявила Джима пропавшим. Она считает, что ее одноразовый телефон у меня, и наверняка хочет сперва добыть его. А раз в документах на аренду машины значатся мои данные, я не могу допустить, чтобы кто-то заявил об исчезновении Джима. Мне нужно сперва сообразить, как поступить.

Я гадаю, сказал ли Джим Мойре, что бросил меня. Вряд ли, потому что в противном случае она бы мне позвонила. Мы вовсе не были лучшими подружками, но она относилась ко мне по-доброму.

— А как насчет полиции? Ты говорил с копами? — спрашиваю я и закрываю глаза в немой молитве.

— Думал им позвонить, — отвечает Терри, — но решил, что это подождет. Знаю, Эмма, ты скажешь, что надо действовать, но…

— Нет, погоди. Я кое-что вспомнила, поэтому и звоню.

— И что ты вспомнила?

— Когда Джим уходил, то сказал, что собирается на некоторое время уехать. — На меня столько всего навалилось, что ничего получше не придумывается.

— Ты шутишь, что ли?

— Нет.

— И ты только сейчас вспомнила? А что он еще говорил?

Теперь Терри на меня злится. Думаю, он — единственный человек, который по-настоящему, всерьез беспокоится о своем друге.

— Ну слушай, мне пришлось нелегко, понимаешь? Было сказано много ужасных вещей, причем не мной. Когда Джим уходил, он был расстроен, и я тоже. На самом деле я плохо помню тот вечер, все как в тумане. — Получается ворчливо, но что тут поделаешь? Я сейчас в таком отчаянии, что мечтаю остановить планету. Господи боже.

— Извини, — кается Терри, — не стоило на тебя огрызаться.

— Ничего, я понимаю.

— А он сказал, куда именно поедет?

Я вздыхаю, делая вид, будто припоминаю воображаемый разговор.

— Вроде бы нет, но сейчас, поскольку мы оба о нем тревожимся, мне вроде бы вспоминаются его последние слова: «Не вздумай меня искать, все равно не найдешь».

Даже мне самой кажется, что это звучит совершенно по-идиотски. Мало того: фальшиво. Но я делаю ставку на то, что Терри доверяет мне, и даже если интуиция твердит ему, что мои так удачно всплывшие «воспоминания» хромают на обе ноги, он не станет цепляться.

— А тебе не кажется, что это выглядит несколько… зловеще? Смахивает на мольбу о помощи.

— Господи, нет, конечно! Ничего подобного! Скорее подразумевалось «поеду потусоваться в хороших местах, — тут в голове мелькают сомнения, стоило ли говорить такое, — и не хочу, чтобы ты меня искала». Думаю, он имел в виду именно это. Типа, ему нужно время все обдумать. Кажется, он что-то такое говорил. Да, так и сказал: что ему нужно подумать и что его не будет несколько недель.

— Право слово, Эмма, как же ты не вспомнила раньше? Я тут с ума схожу даже без аудита, хотя там все очень серьезно, поверь, но благополучие живого человека все равно гораздо серьезнее. Я ужасно волновался за душевное здоровье Джима.

«Душевное здоровье». Да, можно и так сказать. Считается ли опасная психопатия признаком душевного нездоровья? Очень может быть.

— Ну прости, мне правда ужасно жаль. Не знаю, что еще сказать. Но ведь это хорошие новости, правда? — Ох, до чего же никудышная из меня лгунья!

— Эмма, тут еще кое-что. Мне звонила Кэрол.

Я резко втягиваю в себя воздух, но не смею заговорить.

— Ты меня слушаешь? — спрашивает Терри.

— Да. — Я выдыхаю, но грудь все равно теснит. — Когда она звонила? Что сказала?

— В четверг вечером. Слушай, Эмма, это не мое дело вообще, и мне очень жаль, но по ее словам выходило, будто она ждет, что Джим вот-вот у нее объявится. Но точно я не знаю.

— А что она говорила?

— Что они встречаются, вернее, он у нее остановился. Я тебе просто ее слова передаю. Но она волновалась.

Боже милостивый, просто голова кругом. Зачем Кэрол позвонила Терри на следующий день после того, как… В этом нет смысла. Она должна была выждать два дня и обратиться в полицию.

— Она говорила что-нибудь еще?

Короткое молчание сообщает мне, что да, говорила. Потом Терри осторожно произносит:

— Я бы на твоем месте не брал в голову. Она не слишком беспристрастна, раз уж они с Джимом, ну, знаешь…

— Что она сказала, Терри?

Он вздыхает.

— Сказала, что Джим опасается насчет твоей психики.

— Ах вот как?

— И боится, как бы ты чего не сделала.

— Не сделала? В смысле с собой?

— Нет, в смысле с ним.

Я не могу дышать. Информация валится так быстро, что я не успеваю ее осмысливать.

— Вот сука! — рявкаю я и слышу, как судорожно вдыхает Терри. — Я имела в виду, зачем она такое говорит? Это вранье, Терри.

— Знаю.

— Кто она такая, чтобы лезть в мою жизнь? — возмущенно продолжаю я. — Это не ее дело, так ведь? Она не имеет права вмешиваться.

— Знаю-знаю, ты права.

— Конечно, права. Ну кто вообще так поступает? Устраивать разборки просто потому, что Джим не явился к ней вовремя! Скажи, неужели тебе не кажется, что она ведет себя странно?

— Может быть.

— Только может быть?

— Ладно-ладно, хорошо: она ведет себя странно.

— Кэрол явно хочет опять прибрать