Тень разрастается (СИ) - Крейн Антонина

И без того изменившаяся колористика мира окончательно уползла во флюорисцентное сумасшествие. Бокки, казалось, дергает за невидимые рычажки мозга, настраивая мое восприятие, как ему удобно.

— Покажите историю Теннета, пожалуйста, — уточнил Дахху. — Начиная с 1033 года, восточного побережья, и дальше. И ваши воспоминания, и его. Чтобы получилась полная картина.

— Дахху, эй. Эй. Если твои бокки и могут связывать людей друг с другом, — запаниковала я, — то ты не думаешь, что Анте может им наврать, а?! Я бы наврала, будь я праховым маньяком!

Друг отрицательно покачал головой, с таким невозмутимым спокойствием, будто от второго куска пирога отказывался:

— Нет, лесным духам невозможно солгать. Да ему и не надо. Он на нашей стороне.

— Да что ж ты такой доверчи….

Я не договорила: внутри будто повеяло холодком. Вселенная закружилась у меня перед глазами.

Я уперлась блуждающим взглядом в твердь мраморной столешницы — каменная мебель не подводит, запомните это.

И столешница, повинуясь желанию бокки внутри, раскрылась театральным занавесом, окуная меня, как в патоку, в странную акварельку — то ли сон, то ли греза, то ли ожившее изображение имаграфа…

ГЛАВА 19. История Теннета

Итак, по просьбе Дахху я отправилась в воспоминания о 1033 году… Именно тогда было уничтожено Срединное государство.

Для двоечников напомню, как это случилось (в общих чертах, так как конкретику в Шолохе не учат): давным-давно, на заре времен, боги и срединники жили вместе. Потом боги-хранители осознали, что нельзя проводить так много времени с одним народом одного мира, если вселенная заселена бессчетным множеством других жаждущих и страждущих.

Тогда хранители ушли из Лайонассы. Это был нулевой год, от которого отсчитывают «нашу эру».

Следующую тысячу лет срединники вели себя, как дураки. Доказывали всем и вся, что они избранные и самые крутые. Они действительно были изумительными магами — со всем тем багажом знаний, что достался им от хранителей. Но своим бесконечным хвастовством срединники выводили из себя окружающих. Довыпендривались до того, что соседние государства и драконы дружно пошли на них войной.

За один день Срединное государство было стерто с лица земли. Драконы выжгли Мудру, обратив ее в пустынное безобразие, а иноземные войска разнесли срединную армию на восточном побережье Лайонассы.

Именно тут, на берегу, я и оказалась.

Ну, как — оказалась.

Строго говоря, по-настоящему меня тут не было: воспоминания все-таки. Материя ничуть не плотнее сновидений.

Давным-давно, еще в школе, одна фанатичная одноклассница, чьи родители были из крайне суеверного Дома Парящих, научила меня хитрому приему. Якобы хитрому: мол, посмотри во сне на руки, и тотчас вспомнишь, что это сон, и заживешь в нем, как тебе хочется. Эдакий дешевый способ исполнять мечты: знай себе, фантазируй, а мозг все радостно воплотит в дреме.

Годы шли, я, упертая деваха, все пялилась и пялилась на руки, едва только сновидения захватывали разум. Меня убивали неведомые монстры, за мной гонялись невиданные чудовища, во снах сбывались тайные надежды и худшие кошмары — попеременно, случайно, — но ни разу, ни разу взгляд на руки не помог обрести осознанность.

А привычка осталась. Так и сейчас — я машинально покосилась на ладони. Ладони были леденцово-желтыми и какими-то стеклянными. Рядом в таком же карамелизированном состоянии пребывали остальные члены нашей экспедиции: Анте Давьер и два бокки. Хм. Неужели сновидцы всегда такие конфетные?

Я огляделась. Мда…

Вокруг были трупы. Горы полусгнивших трупов на побережье, до самого горизонта. Багряная кровь заливала землю. Из леса слева летели все новые и новые, жадные до падали грифы.

Я порадовалась, что призраки вроде нас не чуят запах.

Посреди этого пиршества смерти стоял Карл, прикрыв глаза. Впрочем, лучше сказать Карланон: горделивый рыцарь, каким стал мой милый глазастый друг перед недавним прощанием в Мудре.

Рядом с Карланоном возникла из воздуха белокурая хранительница Авена. Ее сопровождал какой-то мужчина. Высокий и стройный, незнакомец мог похвастаться ярко-зелеными короткими волосами, круглыми очками с голубыми стеклами, белой рубашкой и узкими черными брюками, смешно задранными из-за полосатых подтяжек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это Рэндом? — восхищенно спросила я у бокки-с-фонарями.

Мы вчетвером вытянулись шеренгой: я, бокки, еще бокки, Давьер. Видимо, умнички лесные егеря понимали, что нас с маньяком лучше не ставить рядом. Но на мой вопрос они отвечать не стали.

Зато бесплотный Анте Давьер фыркнул, наклонившись вперед:

— Милая Тинави, вообще-то это я. Позвольте представь вам — Теннет тысячелетней давности… Рэндом, даром что шут, никогда так сочно не наряжался. О! А сейчас лучше просто наблюдать. Готовьтесь узнать, из-за чего драконы на самом деле сожгли Мудру. И почему немногие выжившие, ваши предки, решили скрыть эту историю.

Я скорчилась, недовольная его присутствием, но заинтриговалась и заткнулась.

Богиня Авена обратилась к своим братьям:

- Я сообщила остальным хранителям о случившемся. Они скорбят вместе с нами. Но сюда не придут, — богиня слегка прикрывала лицо шелковым зеленым рукавом средневекового платья. Не хотела чувствовать запах разложения. Дева-воительница… Не зря на первом месте «дева»!

Карланон возмутился:

— Почему не придут? Неужели не хотят попрощаться со срединниками?

Авена покачала головой:

— Не хотят. Они разочарованы. Говорят, что срединники сами виноваты. Нечего было похищать драконье яйцо. И ладно бы обычное, а то — яйцо-девочку!.. Естественно, ящеры обозлились, — богиня тяжело вздохнула. — В общем, Селеста, Дану и Рэндом думают, что люди получили по заслугам. И боятся: драконья королева умерла, ее невылупившуюся наследницу срединники пустили на опыты… Никто не знает, как это скажется на балансе мироздания.

Теннет в голубых очках цокнул языком:

— Хреново скажется, что тут гадать. Это нас с вами всего шестеро равноправных, а драконов сколько — штук двадцать? Но количество не имеет значения, если у них за главную всегда была самка-королева. А теперь и ее нет, и единственную дочурку угрохали. Новой взяться неоткуда. Думаю, баланс уже нарушен, просто мы еще не почувствовали.

— Но надо же что-то делать! — нахмурился Карланон. — Нельзя это так оставить.

Хранитель Теннет беспечно пожал плечами:

— Ну что-то из нас шестерых может пойти и убиться, чтобы силы сравнялись. На месте мироздания я бы так и сделал.

Все трое вздрогнули и с опаской уставились на небо, осознав его слова.

А потом натянуто рассмеялись, будто это была дурацкая шутка.

Авена озабоченно протянула:

— Давайте попробуем выровнять баланс своими силами. Драконы отвечают за стабильность, мы — за перемены. Принимая это во внимание, предлагаю ввести несколько правил. Во-первых, мы перестанем активно общаться со смертными — учась у нас, они слишком быстро развиваются. Во-вторых, сами будем меньше колдовать. В-третьих, больше никогда не придем в Лайонассу: мы и так провели тут слишком много времени — тоже, по-своему, дисбаланс.

— Предлагаю добавить четвертое правило: не встречаться друг с другом, — кивнул Карланон. — Когда мы по-отдельности, мы гораздо слабее. Может, это удовлетворит мироздание…

Авена и Теннет согласились.

Карланон продолжил:

— Но сейчас мы должны похоронить падших срединников, — гулко сказал он. — Нельзя их так оставлять.

— У меня есть идея. — Теннет закатал рукава. — В одном прекрасном мире, где я сейчас обитаю, на месте битв строят огромные курганы и проводят вокруг них рвы, а саму возвышенность плотно засаживают деревьями. Так, чтобы души мертвых наслаждались птичьим пеньем и шорохом листвы, звоном воды и кваканьем лягушек.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не думаю, что срединники оценят кваканье лягушек, но это красивая традиция, — кивнула Авена.