Кровавая весна - Дем Михайлов

- Нет несокрушимой раковины, – тихо прошептал Риз. – Просто нужно знать, под каким углом ударить и когда именно нанести удар. И тогда ракушка с треском расколется и распадется на части, обнажая мягкое мясо…

С тихим потусторонним скрежетом с места сдвинулись киртрассы, присоединившись к малым разведывательным отрядам, отправленным на изучение гранитной скалы, за мощным телом которой укрылись ненавистные люди. Полководец проводил их взглядом, но не услышал, как стоящий на другой стороне лагеря хромой поводырь с разбитым лицом медленно и тихо произнес, утирая кровь с лица:

- Вождь… человек… с недавних пор нами правят те, кого мы всегда считали лишь пищей…

- Тише, Рронг! – просипел совсем молодой еще шурд, упреждающе прижимая к губам палец с гнойной язвой вместо ногтя. – Он поставлен самим Тарисом! Богом!

- И только поэтому я еще не вырвал его глотку, – прошипел поводырь, оскалив клыки. – Только поэтому он еще жив…

Да, Риз не услышал этих слов, но ему этого и не требовалось. Бросив быстрый взгляд на пострадавшего от его сапога шурда, Риз злорадно ухмыльнулся и, взглянув на несколько камешков у себя под ногами, осторожно передвинул пару из них, исправляя только ему одному понятную комбинацию.

- Обида порождает злобу, злоба порождает ненависть, из ненависти рождается война, – едва слышно изрек полководец, глядя на причудливо расположенные камни. – Эти истины никогда не меняются. Интересно, решится ли сегодня ночью обиженный хромоножка напасть на меня, созреет ли он? О-о-о, как бы я этого хотел… Повелитель Тарис так черств, запретил мне трогать своих детишек-шурдов просто ради веселья. Но если один из них нападет на меня, это ведь будет совсем не моя вина, верно? И ведь тогда я смогу немножечко позабавиться, да? Давай, хромоножка, злись, злись еще сильнее! Начни меня ненавидеть всем своим сердцем, что я так хочу вырвать из твоей груди! Злись же!

Отступление восьмое

- Отче! Отче! Отец Флатис! Поешьте хоть немного! – призыв остался без ответа, седой священник с измученным лицом лишь плотнее прикрыл глаза.

Собравшиеся вокруг отца Флатиса, лежащего на одеяле поверх елового лапника, монахи тревожно переглянулись. Послушник Миргас осторожно приподнял голову старика и приложил к его губам глиняную кружку, наполненную горячим бульоном:

- Хотя бы глоток, отче, – повторил он свою попытку. – Хотя бы глоток!

- По… - едва слышно выдохнул священник, не в силах унять дрожь, сотрясающую все его тело. – Под… кова… Надо… продолжать путь.

- Вы еще слишком слабы! – воспротивился Миргас, остальные одобряюще загудели.

- Выступаем… прямо сейчас! – несмотря на одолевшую старика болезнь, синий стальной блеск его глаз ничуть не потускнел. – Сейчас!

И на этот раз никто не рискнул возразить лежащему на земле смертельно уставшему старику.

- Вы слышали святого отца, – окрепшим голосом произнес Миргас. – Нам надо продолжать путь. К Подкове, туда, где расположено поселение. Готовьтесь же, братья, к дороге!

Глава девятая

Враг идущий по нашим следам.

Меня будто стегнули раскаленным прутом. Вскрикнув, я проснулся, поняв, что уже стою на ногах и дрожу всем телом. Снующие над головой щупальца, словно обезумев, стегали воздух, с треском бились о камень стены, под которой я ненадолго прикорнул.

- Ты! – прорычал я, ткнув стальной перчаткой в сгибающегося под тяжелой ношей дров человека, еще недавно бывшего лихим пиратом и волей судьбы ставшего жителем нашего поселения.

- Слушаю, капитан!

Не обратив внимания на морской термин, я хрипло велел:

- Найти Рикара! Срочно!

- Что-то случи…

- Немедленно! – прошипел я, витающие у меня за спиной щупальца рванулись к бывшему пирату и яростно задрожали, не сумев достать жертву.

- Слушаюсь! – побелевший мужчина выронил дрова и стремглав метнулся к входу в пристройку.

- Я буду на стене! – крикнул я ему вслед и торопливо зашагал к лестнице.

Не знаю, насколько сильно меня изменила темная магия некромантии, но в последнее время я ощущал многое из того, что ранее было мне недоступно. Назвать это предчувствием? Нет. Это что-то другое, доставшееся мне от щупалец и бесчисленного количества моих жертв. Последняя стычка с нежитью дала мне немало гнездившейся в костяных пауках и киртрассе жизненной энергии, после чего я изменился еще немного – и внешне, и, наверняка, внутренне тоже. И сейчас я отчетливо ощущал чье-то темное и одновременно родственное мне присутствие совсем недалеко от нашего поселения. Возможно, тот, кто источает ощущаемые мною флюиды мрака, уже вошел в ущелье и вот-вот окажется у самой стены.

Первый брошенный в ущелье взгляд не показал ничего тревожного. Все так же тихо и пусто. Но ошибиться я не мог – я по-прежнему чувствовал чье-то присутствие неподалеку.

- Господин Корис! – ко мне подбежал один из стражей. – Случилось что?

- Случилось, – ответил я. – Враг рядом. Готовьтесь к бою.

- Создатель Милостивый! – воин хотел было осенить себя священным знаком, но я вовремя остановил его.

- Убить меня хочешь? – рыкнул я, не желая ощущать укол острой боли из-за священной молитвы или жестов. – Продолжай нести стражу, воин!

- Господи-и-ин! – зычный крик донесся снизу, во двор вылетел Рикар с топором в руках. Следом за здоровяком выбежал глава гномов Койн, едва поспевая за куда более длинноногим Рикаром.

Размашисто взмахнув рукой, я показал свое местонахождение и направился к платформе подъемника, ведущего на вершину Подковы. Осмотрю все с самой верхней точки. Надо обнаружить место, где сейчас находится враг. А в том, что он есть, я был уверен.

Враг снова у нашего порога. И возможно, уже этой ночью, под покровом темноты, на нас обрушится яростная атака шурдов. Проклятье! Что ж вам стоило прийти чуть пораньше, когда могучие сгархи еще не погрузились в сон? Разбудить зверей, может, и удастся, но в этом вялом медлительном состоянии драться они не смогут.

И поэтому мне придется рассчитывать только на силы людей и гномов. К этому добавится крупица силы Создателя благодаря Стефию, а я постараюсь пролить целое море мрака на всех, кто осмелился пожелать нам смерти.

Едва только скрипящая под моим весом платформа поравнялась с вершиной Подковы, я ринулся вперед, словно обезумевший бык. В несколько шагов оказался у самого края обрыва и жадно всмотрелся в лежащее внизу ущелье.

Пусто…

С такой высоты мне открывался куда больший вид на змеящееся ущелье, но я по-прежнему не видел ничего представляющего опасность. Да что там опасность – вовсе не было ничего шевелящегося. Но не мог же я обмануться? Не могло же мне почудиться? К тому же я до сих пор ощущал всей своей сутью тяжелое присутствие чего-то крайне знакомого и темного.