На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II) - Кирилл Москаленко

Кстати, то, что сказано выше об отставании табельных переправочных средств, полагаю полезным дополнить данными, показывающими крайне неудовлетворительные транспортные возможности Воронежского фронта в период форсирования Днепра и боев за плацдармы. Об этом исчерпывающе свидетельствует нижеследующее донесение от 26 сентября 1943 г.:

"Москва, товарищу Сталину.

Войска Воронежского фронта большинством армий вышли на реку Днепр, а остальные армии выйдут в ближайшие два-три дня, в то же время тылы армий и фронта растянулись от Белгорода до Днепра на 480 километров, что совершенно не дает возможности нормально обеспечивать войска боепитанием.

Подача боеприпасов и горючего от войск отстает, а также тратится большое количество горючего, потому что от Сум-Лебедина на 330 километров все подается исключительно автотранспортом, в связи с тем что здесь оканчиваются фронтовые железнодорожные коммуникации.

Наш фронт приступил к восстановлению железнодорожного участка, проходящего по тылам фронта - Нежин-Прилуки- Гребенка-Золотоноша и Бахмач-Прилуки.

24.9 была готова линия к пропуску поездов Нежин-Прилуки, к 30.9 будет готова линия до Гребенки и 3.10 - до Золотоноши. Но линия железной дороги Бахмач-Нежин находится на участке Центрального фронта и в его подчинении, поэтому для пропуска поездов через его участок требуется ваше решение.

Мы обратились в Управление тыла Красной Армии для разрешения пропуска нам через Бахмач-Нежин четырех пар поездов ежедневно до станции Прилуки и с 30.9 с продлением линии железной дороги до Гребенки еще четырех пар, всего 8 пар.

26.9 получили от Управления тыла Красной Армии ответ, что нам разрешено только две пары, ссылаясь на то, что это основная коммуникация Центрального фронта, в то время как Центральный фронт имеет железнодорожные линии Брянск-Бахмач, Бахмач-Гомель, Льгов-Ворожба-Бахмач.

Воронежский фронт в этом направлении не имеет ни одной линии. Полтава-Гребенка, которая нам планируется как основная магистраль, сильно разрушена и потребует длительного времени для восстановления. Фронт же должен передислоцировать тылы армий и фронта сейчас, немедленно и сделать необходимые запасы на линии Нежин-Золотоноша, ибо с продвижением дальше за Днепр наших войск коммуникации еще больше растянутся и мы затрудним успешное выполнение боевых задач армий из-за недостаточной подачи боеприпасов, горючего и продовольствия.

Исходя из этого, Военный совет просит вас разрешить нашему фронту подачу 8 пар поездов в сутки из Белгорода через Сумы- Ворожба-Бахмач-Нежин на Прилуки-Гребенка-Золотоноша.

Командующий войсками Воронежского фронта

генерал армии Н. Ватутин..."{89}

Разрешение было получено. Да и в своей полосе Воронежский фронт в результате самоотверженных усилий войск и неутомимых тружеников-железнодорожников с помощью местного населения с каждым днем улучшал тыловые коммуникации, разрушенные врагом при отступлении. Однако трудности, имевшие место в начале форсирования Днепра и боев за плацдармы, продолжали сказываться и в последующие дни.

Одни затруднения влекли за собой другие. Помимо отставания переправочных средств, что задержало сосредоточение войск на правом берегу, серьезнейшим образом на ход событий повлияла нехватка горючего, особенно для авиации. Возможно, что в этом и заключалась одна из причин недостаточной активности 2-й воздушной армии. Вражеская же авиация усиленно препятствовала форсированию реки и сосредоточению наших войск на плацдарме. И это также давало немецко-фашистскому командованию возможность выиграть время для переброски крупных сил в район букринской излучины. Правда, оно не смогло осуществить своего намерения сбросить в Днепр переправившиеся войска. Однако прочную оборону создать сумело.

В таких неблагоприятных во всех отношениях условиях началось наше наступление 12 октября.

40-я армия после артиллерийской и авиационной подготовки нанесла удар силами 47-го и 52-го стрелковых корпусов. Но встретила упорное сопротивление. Контратаки противника при поддержке танков следовали одна за другой. Опасаясь прорыва обороны, враг ввел в бой все свои силы. В течение всего дня шли ожесточенные бои, в которых обе стороны несли большие потери.

Успех в конце концов был достигнут нами, но весьма незначительный. 47-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора С. П. Меркулова совместно с частями 27-й и 3-й гвардейской танковой армий продвинулся на 5-8 км и овладел дер. Ходоров. Еще меньших результатов добился 52-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора Ф. И. Перхоровича на щучинском плацдарме. Он продвинулся в южном и юго-восточном направлениях не более чем на километр. Дальнейшее его наступление было остановлено сильным огнем и контратаками противника. В результате войска армии не смогли соединить букринский и щучинский плацдармы.

47-я армия, наносившая удар со Студенецкого плацдарма, также не сумела сломить сопротивление врага и соединиться с частями 27-й армии.

Прорвать оборону противника не удалось и танковой армии, которая была встречена сильным артиллерийским огнем и контратаками тяжелых танков противника.

Таким образом, первый день боя не принес войскам фронта существенных результатов. Противник же, проявляя большую активность в букринской излучине, одновременно направил все усилия своей авиации на нанесение ударов по переправам, тем самым препятствуя усилению наших войск на правом берегу.

Еще не утихли бои, когда в 18 часов начальник штаба армии генерал-майор А. Г. Батюня передал мне следующий приказ командующего фронтом: "Войскам 40-й армии с утра 13 октября возобновить наступление и к исходу дня главными силами выйти на рубеж Ржищев, Янивка, а подвижными соединениями в район Черняхов, Стритовка". Кроме того, генерал армии Н. Ф. Ватутин требовал перебросить к утру 13 октября на плацдарм всю остававшуюся еще на левом берегу поддерживающую артиллерию, подвезти боеприпасы и горючее.

А. Г. Батюня доложил, что такие же задачи получили 3-я гвардейская танковая и 27-я армии, действовавшие слева от нас.

Требование командующего фронтом относительно переброски артиллерии и всего необходимого для ведения боя, разумеется, вполне понятно. Но, к сожалению, выполнить его в течение одной ночи оказалось невозможно. Ведь, в частности, 40-й армии нужно было переправить всю материальную часть 17-й артиллерийской дивизии, не говоря уже обо всем прочем. Достаточного же количества переправ и паромов не было. Так и пришлось нам на следующее утро наступать почти в том же составе, что и накануне, причем даже без достаточного количества боеприпасов, что и не замедлило сказаться на действиях войск.