Маленькая польза - Батчер Джим

– Я не знаю, – сказал Майкл. Он неосознанным жестом положил руку на рукоятку меча, который теперь носил на поясе. – Но Никодимус знает, что он делает. И независимо от того, что он делает, у меня есть паршивое предчувствие, что мы должны понять это прежде, чем он это сделает.

Глава 21

– Если бы я знала, что лейтенанты, которым доверяют, готовятся предать моего работодателя, – сказала мисс Гард с преувеличенным терпением, – им бы уже не доверяли, не так ли? Если ты поспрашиваешь вежливо, я уверена, что сможешь заставить кого-то объяснить тебе, что такое предательство, Дрезден.

Майкл спокойно улыбнулся. Он сидел в рабочем месте с одним из своих тяжелых кинжалов и напильником, очевидно приводя лезвие в идеальный порядок. Хендрикс сидел на табурете в другом конце мастерской. Огромный водитель разобрал пистолет и тщательно чистил детали.

– Ну, ладно, – сказал я Гард. – тогда почему не начать с тех, кто знал местоположение секретной комнаты Марконе.

Гард сузила глаза, изучая меня. Она выглядела лучше. Понятно, что трудно выглядеть хуже человека с распоротым животом, но даже при этом, она выглядела не как десять миль плохой дороги, а только две или три. Она сидела на раскладушке, ее спина опиралась на стенку мастерской, и хотя она была бледной и невероятно усталой, ее синие глаза были ясны и остры.

– Я так не думаю, – сказала она спокойно.

– Не думаю, что нужно будет особо хранить тайны Марконе, когда он будет мертв, или под контролем Падшего.

– Я не могу, – сказала она.

– Ой, успокойся, – сказал я, вскидывая руки. – Адские колокола, я не спрашиваю у тебя пароли запуска на ядерные ракеты.

Она глубоко вздохнула и повторила, выделяя каждое слово.

– Я. Не. Могу.

И тут Хендрикс со своего места прогрохотал,

– Да ладно. Скажи ему.

Гард, нахмурившись, поглядела на его широкую спину, потом кивнула и повернулась ко мне.

– Сравнительно немного людей в организации знали о потайной комнате, но я не уверена, что это – наше самое большое беспокойство.

Такая резкая перемена от категорического отказа до повествования, заставила меня немного поморгать. Даже Майкл, нахмурившись, уставился на Гард.

– Нет? – спросил я. – Если это не самое большое наше беспокойство, то что самое большое?

– Число людей, у которого мог быть кусочки различых фактов, – ответила Гард. – нужно было заплатить подрядчикам. Были куплены материалы. Были наняты архитекторы. Любая дюжина различных вещей указывали, что Марконе строил что-то, и возможно, задели чье-то любопытство достаточно, чтобы он порылся глубже.

– Да, вероятно, многое можно узнать, поговорив с архитекторами или строителями. – проворчал я.

– Именно. Вообще Марконе был недостаточно тверд в вопросах безопасности. Я убеждала его принять обычные меры, но он отказался.

– Обычные меры, – сказал я. – Ты говоришь об убийстве всех, кто связан с этим.

– Секретные проходы и секретные святилища совершенно бесполезны, если они не являются секретными, – ответила Гард.

– Видимо, он не испытывал желания убить кучу своих служащих, чтобы прикрыть собственную задницу.

Гард пожала плечами.

– Я не должна рассуждать о морали, Дрезден. Я – советник. Это был мой совет.

Я проворчал.

– Так, и кто мог знать? Строители. Люди из бухгалтерии.

– И любой, с кем они говорили, – сказала Гард.

– Это делает подозрительное объединение немного большим, чем нужно, – сказал я.

– Да, в самом деле делает.

– Стоп, – сказал я. – Время Оккама.

Гард раскрыла глаза. Возможно, она никогда не слышала о МС Хаммере [38].

– Оккам? – спросила она.

– Бритва Оккама, – сказал я. – Самое простое объяснение чаще всего правильно.

Ее губы дрогнули.

– Как мило.

– Если мы определим круг подозреваемых, который включает всех, кто, возможно, возможно услышал что-нибудь где-нибудь, мы никуда не доберемся. Если мы ограничимся наиболее вероятными вариантами, и будем работать с ними, мы, намного более вероятно, найдем предателя.

– Мы? – спросила Гард.

– Неважно, – сказал я. – У кого был доступ? Давайте не будем рассматривать подрядчиков. Они вообще обычно не кровожадны, а Марконе принадлежит половина разработчиков в городе так или иначе.

Гард кивнула головой соглашаясь.

– Хорошо. Три или четыре бухгалтера, кто угодно из правящих кругов, и два или три аварийных монтера.

– Аварийные монтеры? – спросил Майкл.

– Когда появляется неприятность, – сказал я ему, – они стреляют в нее.

Гард фыркнула от смеха и схватилась за живот обеими руками.

– Легче там, – сказал я. – Тебе хорошо?

– В конечном счете, – пробормотала Гард. – Пожалуйста, продолжай.

– Что относительно Торелли? – спросил я.

– А что относительно него?

– Он может быть нашим парнем?

Гард закатила глаза.

– Пожалуйста. У этого человека интеллект черепахи, которой сделали лоботомию. Марконе какое-то время назад узнал о его амбициях.

– Если он узнал об этом, – спросил я, – каким образом Торелли все еще платит налоги?

– Поскольку мы использовали его, чтобы привлечь любых других потенциальных узурпаторов на открытое пространство, где с ними можно было иметь дело.

– Хммм, – сказал я, сморщившись. – Мог он оказать давление на любого из тех людей, которые что-то знали?

– Возможно, бухгалтеры, а впрочем, вряд ли. Марконе упоминал, что они наслаждаются его самой замечательной защитой.

– Да, но Ертель с лоботомией – это не очень радостно.

Гард моргнула.

– Что, извините?

– Мой Бог, женщина! – воскликнул я. – Ты никогда не читала доктора Сьюза [39]?

Она нахмурилась.

– Доктор кто?..

Я поднял руки вверх.

– Неважно, забудь это. Возможно Торелли полагал, что он может запугать бухгалтера и ободрать Марконе прежде, чем Марконе получит шанс что-то предпринять.

Гард наморщила губы.

– Торелли глуп достаточно и с запасом. Но он – также хнычущий трус, брызги крысиного дерьма. – Она сузила глаза. – А что ты так на нем сосредоточился?

– О, – я сказал, – я не могу ткнуть пальцем во что-то конкретное. Но мои точно настроенные инстинкты говорят мне, что это враг.

Гард улыбнулась.

– Он пытался убить тебя, не так ли?

– Он пытался гнуть пальцы перед Деметрой, когда я был там этим утром. Я возразил.

– А, – сказала она. – А я задавалась вопросом, как ты нашел нас.

– Жлобы Торелли пытались подстрелить меня прямо сейчас, когда я ехал сюда.