Последний из медоваров - Кейт Андерсенн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я не знала. Но это здорово. Она мне понравилась.
У Джона при этом тоже была совсем кислая мина. А между прочим... Франсуаза смотрела на него так, как я когда-то на Терри. Она красивая и милая, ему бы тоже хорошо в нее влюбиться.
Каждый должен кого-то любить. Это правильно. И они друг другу подходят. Надо будет Франсуазе помочь.
Только Брессу, кажется, это очень не понравилось. А Джон посмотрел на Бресса тоже зло. Я очень расстроилась.
Дядя Тэм и Терри не говорили ничего. Как обычно, впрочем.
Нет, дядя Тэм выглядел даже недовольнее обычного - он переоделся в штаны. И я знаю, почему. На Равнине носить килт нельзя. Ну... вообще нельзя везде, просто по эту сторону реки никто не узнает.
Эдна и Анн дали нам в дорогу хаггис*, сыра, оставшегося с Храмзы, хлеб и пирожки.
Проводить нас пришел сам лэрд, его сын и дядя Дуг.
- Менестрель, ты заслужил награду, - громко сказал лэрд.
А Джон, кажется, удивился. Он уже собирался дать себе завязать глаза и вывести из Дултара.
- Вот тебе моя награда, - подошел лэрд и снял... он снял с килта свою брошь!
Наверное, это была не его настоящая брошь... Никакой шотландец не отдал бы свою фамильную. Но это была брошь МакДауэллов - с листком клена на кресте. Думаю, лэрд специально свою не надел сегодня. Чтобы выглядело так, будто отдал последнее и лучшее.
- М-мне? - дрогнул голос Джона.
- Ты и правда, поешь, как сирена, - некоторые засмеялись. - И мы отлично повеселились. Носи с гордостью и помни: в Дултаре тебе всегда будут рады.
Джон не дал лэрду прицепить брошь ему на грудь, как следовало, а просто забрал ее руками. И поклонился. Голос его задрожал, когда он сказал:
- Благодарю тебя, МакДауэлл.
- Когда к нам вернешься? - спросила Анн, кутаясь плотнее в шаль. Было холодно.
Джон пожал плечами.
- Думаю, нескоро. Но Дултар и я не забуду.
И прицепил брошь себе на берет. А сын лэрда мне дурацки подмигнул. Фу, как невоспитанно.
*Хаггис - бараний желудок, фаршированный потрохами, толокней, луком и приправами. Шотландское национальное блюдо.
***
Глава 24
*** Рони
Мы с Адаром неслись вниз по холму наперегонки. Не знаю, откуда во мне собралось столько счастья. Просто... солнце, простор, новая земля, хорошие люди... отчего не быть счастливой!
А ветер встречал нас, делал вид, будто он против, чтоб мы бежали к реке Тей, а потом и вовсе в спину подгонял. В траве вдруг что-то блеснуло на солнце. Я отстала от Адара и вернулась. Длинное разноцветное перо. Какая прелесть! Обернулась на своих: но Терри шел степенно и медленно. Бука.
Хотя, может, у него голова болит. Джон сказал не наседать на него, а быть милой, заботливой и терпеливой. Еще чего!.. А может попробовать?..
Я поводила пером по щекам. Пушистое.
Попробую. Не обижаться. А вот заботиться... посмотрим на его поведение.
И побежала обратно наверх.
- Дядя Джон, дядя Джон!
Тот устало улыбнулся. Все утро он был какой-то странный. Даже лэрд ему брошь дал, а на нем лица нет. Не поет, не разговаривает. Не выспался?
- Это вам! - протянула я ему перо, чтобы хоть как-то порадовать.
- Перо фазана! - восхитилась Франсуаза.
- Спасибо, Рони, - потрепал Джон меня по волосам. И на ходу вдел в брошь. Выглядело замечательно. Ветер тут же прилетел, чтобы теребить перо на зеленом берете.
- Как красиво! - захлопала я в ладоши. Терри шел рядом и ухмылялся. - Дядя Джон, а научите меня еще что-нибудь играть?
- Не сейчас, - мотнул Джон головой. - На привале. Может быть.
Я обрадовалась. Тогда у нас будет еще один номер... Можно ту песню про отца Терри. Она длинная и сердцезамирающая.
- А меня... научите? - дотронулась Франсуаза до плеча Джона.
Он вздрогнул, словно на него сверчок прыгнул. И повел плечом, а ее рука упала.
- У вас инструмента нет.
- Но я могу на вашей лютне играть, - улыбнулась Франсуаза и взяла его за руку.
Джон состроил ужасную мину и аж отпрыгнул. Врезаясь
