Отсчет теней - Сергей Малицкий

— Что значит — попробую? — не понял Ангес.

— То и значит, — спокойно ответил Леганд. — Или ты не видел ошейника на этом несчастном? Банги коварны. Лучше всего выскользнуть под открытое небо незаметно от них, но, если мы наделаем шума, по своей воле нам не уйти. Самый короткий путь — через Гранитный город. Что ж, если другого выхода не будет, соберем все золото, что у нас есть, и оплатим пропуск. По моим расчетам, наших монет должно хватить с избытком.

— Но у нас ведь есть ключ от Белых ворот! — напомнил старику Саш.

— Белые ворота остались за спиной, — вздохнул старик. — А Золотые ворота открываются другими ключами. Да и не освобождает ключ Дженги от пошлины.

— Так, может, сразу отправимся к этим самым Золотым воротам и начнем торговаться? — недоуменно хлопнул в ладоши Ангес. — Я уверен, что с банги можно договориться! Что-то мне не очень хочется подниматься к вечным льдам.

— Мне тоже. — Леганд положил руку на плечо священника. — Впрочем, может быть, нам удастся купить у банги теплую одежду? Это дешевле, чем покупать пропуск через Гранитный город.

— Мы пройдем через Гранитный город! — воскликнул Ангес. — Это не дешевле, зато удобнее и безопаснее, чем тащиться через перевалы. Да и вряд ли у карликов найдется теплая одежда на мой размер.

— Спорить не стану! — сказал Леганд, который, как и все. выглядел уставшим, но оставался спокойным и даже чуть-чуть насмешливым. — Но уж и вы со мной не спорьте, когда я буду приказывать. Где бы мы ни оказались, на ледяном перевале, в галереях Гранитного города, мое слово — закон для каждого.

— Ух, как ты суров, Леганд! — рассмеялась Йокка. — Однако мудрость плохо сочетается с суровостью!

— Порой только суровость может спасти мудреца, — твердо сказал Леганд. — Если мы останемся живы, ты сможешь оценить мою мудрость. А если погибнем, охаять глупость не успеешь. Так что я ничем не рискую. Арбан!

Саш с трудом поднялся с камня.

— Двинемся в полдень. — Леганд протянул к огню лампы ладони. — Пока постарайся отдохнуть. Ты вымотан больше других. Только сними с меча матерчатый чехол и очисти рукоять от дряни, которой вы его вымазали. Маскировка твоя не поможет. Этот меч вообще не должны видеть. Все постарайтесь отдохнуть. Я буду охранять ваш сон!

— Когда же я засну на настоящей постели? — заворчал, устраиваясь на полу, Ангес.

— Саш! — напряженно прошептал Тиир.

— Что ты делаешь?! — воскликнула Йокка. Блеснувший черным зеркалом металла меч исчез в руках Саша.

— Не стоит удивляться, — сказал Леганд. — Пусть удивляются враги.

Сашу показалось, что он только-только закрыл глаза, как рука Леганда коснулась плеча.

— Вставай.

Впервые старик не позволил себе улыбнуться. Необычно серьезен был и Ангес. Тиир с помощью священника прилаживал доспехи. Линга задумчиво водила пальцем по кривому лезвию. Йокка, сжав губы и строя гримасы, сидела на камнях и поочередно изгибала тело вперед, назад, влево, вправо.

— Держи, — протянул Леганд чашу. — Не бойся. Это не согревающее. Это легкость в твоих ногах и руках, ясность в голове. Потом за эту легкость придется расплачиваться непробудным сном. Сегодня же вечером выпьем еще по нескольку глотков. Если останемся живы.

Саш взглянул на друзей. Вновь никто не улыбнулся. Напряжение висело в воздухе.

— И вот это! — показал Леганд узкий темно-зеленый листок. — Надо прожевать и проглотить. Вкус отвратительный. Но от яда убережет.

— От какого яда? — не понял Саш.

— От яда гостеприимных банги, — отрезал Леганд. — Как бы он ни попал в любого из нас. Со стрелой или глотком вина. Имей в виду, что вармы элбанов отдали жизни, пока было найдено это растение. Ешь!

Саш выпил солоноватый напиток и послушно прожевал листок. Горечь стянула скулы, тошнота подступила к горлу, но усилием воли он сдержал рвоту.

— Сочувствую, — пробурчал Ангес, подтягивая лямки мешка. — Нет бы сначала дать листок, а потом зелье. Все было бы не так противно. Можно зажевать сухарем?

— Нельзя! — оборвал его Леганд. — До завтрашнего дня нельзя. Иначе противоядие не убережет тебя.

— Плохой я воин на пустой желудок! — надулся Ангес. — И с чего ты взял, что банги будут травить нас?

— Хотел бы я ошибиться, — одними губами усмехнулся Леганд.

В первые мгновения Саш подумал, что не пробежит и шагу. Он чувствовал себя как на тропе Ад-Же, когда вместо долгого лечения и отдыха Лукус навьючил на него мешок и заставил бежать по камням. Но тогда внутри нашлась сила. Сейчас же он сам себе напоминал пустой, если не разбитый, сосуд. К ноющим плечам и рукам прибавилась боль в ногах. Воздух врывался в грудь с болью, словно раздирал едва зажившую рану. Правда, вскоре в теле появилась легкость, но она больше напоминала хмель. Изнеможение отступило в сторону, но напоминало о себе легким постукиванием в висках, словно говоря: «Я здесь, я здесь. Я вернусь в то же мгновение, когда закончится действие зелья, и навалюсь втрое сильнее!» Впереди маячила спина Леганда, а сзади едва слышно раздавались шаги спутников. Саш на мгновение вспомнил о Линге, о Йокке, плюющейся кровью, стиснул зубы и начал приноравливаться к легкому бегу старика.

Ощущение было странным. Они бежали в полной темноте, полагаясь только на Леганда. Галерея была шире прохода каменного червя, но ощущение близких сводов не оставляло. Порой Леганд останавливался, коротко предупреждал, что впереди ступени или повороты. Порой дуновение ветра подсказывало, что они минуют разветвления и перекрестки, но настороженность, опасение врезаться в невидимое препятствие не оставляли.

— Можно ли научиться видеть в темноте? — в какой-то момент раздался сзади голос задыхающегося Ангеса.

— Можно, — ответил Леганд. — Приступим, как только ты научишься молчать.

Несколько раз в боковых рукавах тоннеля мерцал свет, иногда Леганд отвечал на языке банги на гортанные оклики мерцающих теней, но бег не прекращался. Порой Сашу казалось, что покачивающийся перед ним светящийся лоскут расплывается, меркнет, исчезает. Он встряхивал головой и продолжал бег. Ноги давно работали сами по себе. Нечто похожее однажды уже случилось, Саш даже наморщил лоб, пытаясь понять собственные ощущения…

Ну конечно, когда он окончил школу, сдал последний экзамен и уселся вместе с одноклассниками на скамье под школьной сиренью. Просидели дотемна, говорили о чем-то, радовались пьянящему чувству свободы. Потом сбегали в магазин, открыли бутылку какого-то вина, выпили друг за другом. Разошлись, когда стемнело. Сашка вспомнил, что мать ждет дома, и побежал по темной улице, вот так же чувствуя, что усталости нет, только ноги работают где-то внизу, отдельно от тела. Протрезвел, пока добежал. Что могло сделаться от глотка портвейна? Правда, теперь ощущения другие. Ноги работают без устали, но они все же не отдельно от тела. Подчиняются беспрекословно. И в голове не туман, а ясность. Отчетливая ясность. Такая, что кажется, он научился видеть в темноте, как и Леганд. Вот уже каменные своды начинают проступать, светлеть, мерцающее пятно на спине Леганда превращается в бледный лоскут чешуйчатой шкурки, глаза режет. Яркий свет заполнил все, на какие-то мгновения тоннель исчез в потоках света, затем раздался голос Леганда: