Воспоминания - Александр Извольский

Столыпин энергично боролся против такого предложения, следствием которого могла бы явиться только полная анархия в империи. Он был вынужден даже защищать свою позицию от некоторых членов кабинета, вроде Шванебаха и Щегловитова, которые поддерживались военным и морским министрами.

В то же время выступления террористов становились все более и более угрожающими и требовали репрессивных мер, ввиду чего Столыпин в качестве компромисса представил императору на подпись закон, устанавливающий военный суд для рассмотрения наиболее тяжких преступлений, совершенных в местах, объявленных на военном положении, включая сюда столицу и большую часть губерний империи.

Столыпина очень строго осуждали за установление таких судов, скопированных с австрийских военно-полевых судов, но нужно вспомнить, что он стоял перед лицом исключительно тяжелых обстоятельств.

В этой чрезвычайно напряженной атмосфере, вызванной описанными событиями и осложненной ожесточенной партийной борьбой, Столыпин работал над реформами, которые должны были быть представленными на рассмотрение Думы через шесть месяцев. Кабинет был пополнен назначением в качестве министра торговли Философова, просвещенного и либерального человека, но ввиду отсутствия однородности кабинета Столыпину приходилось самому указывать и направлять работу по подготовке различных законопроектов. Что касается аграрного вопроса, наиболее важного из всех, он взял на себя труд по изучению всех его деталей, и ряд указов, которыми он трактовался, могут рассматриваться как его личная заслуга.

Так как я являлся единственным членом кабинета, который имел близкое знакомство с работой при конституционных и парламентарных режимах, я был призываем при решении всех вопросов, связанных с необходимостью применить новое законодательство к условиям, созданным манифестом 1905 года. Я охотно принимал эту экстраработу, но, что особенно заняло меня в прибавление к моим обычным обязанностям, это аграрный вопрос, который всегда глубоко интересовал меня. По этому вопросу я имел долгие и частые совещания со Столыпиным, во время которых я защищал систему мелкой частной собственности.

Я уже говорил раньше, что благодаря моему изучению социальной и экономической жизни Западной Европы я далеко отошел от славянофильских доктрин и среди них от пресловутой теории о "мире".

С особым удовольствием я наблюдал, что Столыпин, несмотря на его привязанность ко многим славянофильским теориям, все более и более склонялся к уничтожению общинного владения и к установлению мелкой индивидуальной собственности для крестьян. Чтобы убедить его ещё больше, я доставил ему интересную работу по истории аграрных реформ в Европе, которую я составил в различных странах, особенно в Дании, во время моего пребывания там, когда я представил правительству ряд докладов по этому вопросу.

Переход от общинного к частному владению землей в Дании имел место значительно раньше, чем в других частях Европы, в конце XIII века, и был произведен в министерство графа Бернсдорфа, который начал осуществление этой реформы на своих землях и землях короны. Когда я изучал документы по этому вопросу в Копенгагене, я заметил сходство аграрных условий, которые существовали в Дании перед реформой, с условиями, до сих пор ещё доминирующими в России, и меня особенно поразили положительные результаты, достигнутые за короткий период времени реформами графа Бернсдорфа. Я имел копии со многих из этих документов с целью наметить план раздробления и разделения старых общинных владений между крестьянами.

Эта работа в высшей степени заинтересовала Столыпина, и я думаю, что она играла немалую роль в создании его собственных проектов аграрных реформ.

Предполагая дать русскому крестьянству индивидуальное право на землю, Столыпин одновременно создавал новое правовое положение для крестьян. До этого времени крестьянство пользовалось только ограниченными гражданскими правами и являлось объектом воздействия со стороны почти неограниченной власти общины. Новое законоположение являлось поистине актом раскрепощения: уничтожало специальные суды, юрисдикции которых подлежали до этого времени крестьяне; освобождало его от коллективной ответственности по платежу налогов; разрешало ему завещать свой кусок земли и предоставляло ему право в качестве землевладельца участвовать в выборах и в заседаниях земства. Короче говоря, крестьяне переставали быть классом, являющимся пасынком для государства, и фактически впервые становились русскими гражданами.

Но в то время как Столыпин предоставил крестьянству право индивидуального владения землей, он абсолютно отказывался от мысли нарушать права крупных и средних земельных собственников и отвергал принцип принудительного отчуждения, в пользу которого высказалась Дума под влиянием кадетов и революционеров.

Его главной мыслью было внушить крестьянству уважение к собственности, которое не могло быть воспитано ни крепостным правом, ни распределением земли в 1861 году, ни общинным порядком. Правда, что в 1861 году крестьяне выкупали земли, которые приходились на их долю, но выкупные платежи, вносимые в форме годичной выплаты, обычно рассматривались как внесение государственных налогов. Благодаря этому факт выкупа земли, за которую они были должны, совершенно забывался крестьянами, и они охотно прислушивались к речам агитаторов, которые внушали им, что они должны получить бесплатно ту землю, которая оставалась во владении их бывших господ.

Эти и другие мероприятия, составлявшие сущность столыпинской аграрной реформы, были изложены в ряде указов, из которых главный, освобождавший крестьян от власти общины, был датирован 22 ноября 1906 года. Проведенный в порядке пресловутой 87-й статьи, он должен был быть представленным на рассмотрение Думы через три месяца после её созыва, как то определялось основными законами.

Так как заседания второй Думы были непродолжительны, дело по оформлению этой реформы в окончательный закон выпало на третью Думу.

Аграрные реформы были приняты Думой с небольшими поправками и изменениями подавляющим большинством, но в Государственном совете они были встречены сильной оппозицией и прошли большинством в один голос, включая в число голосовавших и министров, которые были членами этого учреждения.

Мой брат и я были назначены членами Государственного совета незадолго до этого, и наши два голоса, высказавшиеся в пользу правительственного законопроекта, сыграли свою роль в том, что столыпинский проект аграрной реформы не был отвергнут, что могло бы весьма усложнить положение.