Кудесник в городе богов - Денис Владимирович Морозов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Кто здесь? А ну, не балуй!
И сразу же в спину ему угодил изумруд размером с голубиное яйцо. Кудесник сорвался с места и с криком начал носиться по берегу, выискивая невидимого врага. В трех шагах от него раздался звонкий девичий хохот. Оглянувшись, он увидел перед собой Звениславу, стаскивающую с головы алую шапочку с белой опушкой.
– Ты давно здесь? – с подозрением спросил он.
– Недавно, зоркий ты страж, – со смехом ответила дева. – У меня две новости, хорошая и плохая. Плохая: гриди рыщут по всему городу и устраивают засады. Пойдешь улицей – непременно попадешься.
– А хорошая?
– Я достала тебе шапку-невидимку.
И дева протянула ему алую шапочку.
– Это одно из сокровищ, которые боги хранят с незапамятных времен. Ярило подарил ее Перуну на свадьбу, а Кострома сжалилась и решила отдать тебе. Не потеряй, другой такой не найдешь.
Немил надел шапку, и тут же перестал видеть свой синий кафтан, порты и сапоги. Его тело стало совершенно прозрачным.
– Знаешь, что я сделаю? – решился кудесник. – Я сам приду к владыкам с повинной головой. Лягу перед ними на плаху и скажу: «если уверены, что я виноват – то рубите голову! Но учтите: коли ошибетесь, душа моя будет на вашей совести». Да, так и скажу. Не может быть, чтобы боги без вины казнили.
– С чего ты вообще взял, что боги обязаны быть справедливыми? – предостерегла Звенислава. – Они такие, какие есть. Ты сам отвечаешь чужим требованиям? Ты ведешь себя так, как хотят боги?
Возбужденно разгуливающий Немил аж остановился – до того неожиданной показалась ему эта мысль.
– Но при этом ты ждешь, что божества станут вести себя, как тебе надо. Так откуда взялись эти требования? Ты их не выдумал? Божества – это свет, ветер, небо, простор. Ты купаешься в их лучах, но замечает ли тебя этот луч? Замечают ли тебя ветер, огонь, волны, дождь, гром и молнии? Не попадайся им под горячую руку – вот одно правило, с которым точно не прогадаешь.
– Пусть будут молнии, гром и огонь, – согласился Немил. – Но не на мою голову, а на тех, кто по правде виновен. Возьму черта за шкирку и бухнусь им в ноги. Пусть выбирают, кто настоящий злодей – он или я.
– Но ведь может случиться, что не ты и не он.
– Пузырек с ядом. Он стоял у него на окне.
– Мы не знаем, что было в том пузырьке. Черт не блещет умом, но оставил бы он доказательство своего преступления на таком видном месте? Неужели бы он не боялся и не думал, как замести следы?
Немил забавлялся, то снимая, то надевая шапку. Его выпирающее брюшко то появлялось, то пропадало из виду. То ли от этого, то ли от лишнего возбуждения его бросало то в холод, то в жар. Стоило выйти из тени, как в лицо ему устремлялся поток жестких и жгучих солнечных лучей, ставших просто невыносимыми. Они лились с вершины крутой горы, вздымающейся позади городских стен.
– Скоро полдень! – пояснила Звенислава, которой жара была нипочем. – Дажбог остановил колесницу на Окольной горе. У него есть час, чтобы отдохнуть в Полуденном дворце перед спуском к Вечернему морю. Но сегодня отдыха ему не видать: нашлись дела поважнее. После успения Перуна в совете трех государей образовалось свободное место. Нужно решить, кому его отдать. Ради этого владыки соберутся во дворце трех государей.
– Вот удача! Туда мне и надо! – воскликнул Немил.
– Им будет не до тебя, – охладила его пыл дева. – Впервые в совет решено вместо бога ввести богиню. Такого еще не бывало. Будут горячие споры.
– Чего спорить? Которая могущественней и влиятельней – ту и выбрать.
– С давних пор особенным уважением и почетом пользуется труженица Мокуша. Ее слово многое значит.
– Так может, к ней мне и обратиться?
– Не все так просто. Мокуша не рвется во власть. У нее есть соперница – Лада. Никто лучше Лады не владеет любовными чарами. Ее власти подчиняются все живые существа. Но Ладу многие считают слишком легкомысленной. Она большая игрунья, и часто увлекается. А заигравшись, начинает вытворять невесть что.
– Я заставлю владык меня выслушать. Отступать некуда! – пригрозил Немил.
– Терпения! Не лезь на рожон, – остерегла его Звенислава. – Пока государи будут обсуждать важные дела, не показывайся им на глаза. А как начнут расходиться – тут и можешь упасть им в ноги. Не дерзи, будь покорен, говори, как верноподданный. Не обещаю, что они захотят тебя выслушать. Но если выскочишь не вовремя – тогда на тебя точно рассердятся. А богов лучше не сердить, особенно, если ты из плоти и крови.
– Садимся на Рублика, и полетели! – Немил сгорал от нетерпения.
– Совсем сбрендил! – всплеснула ладонями дева. – Рублика сразу заметят. Пойдем пешком. Вернее, пойду я, а ты таись и крадись следом. Авось, проскочим.
Серого скакуна отпустили на волю, и он унесся на заливные луга, заросшие густыми травами. Звенислава провела Немила под исполинской аркой ворот.
Просторная улица вела прямо к веже, но дева шестым чувством распознала засаду и свернула налево, на тянущуюся вдоль крепостной стены аллею, называвшуюся Серебряным кольцом. Немил поразился ее сметливости: не раз и не два навстречу им попадались гриди, рыщущие в поисках беглеца, но Звенислава всякий раз ловко ныряла в просветы между густыми изгородями и углублялась в лабиринт переулков и тайных проходов, которыми лишь изредка пользовались служители великих божеств. Немил едва поспевал за ней. Он то и дело трогал свои бока, чтобы убедиться, что они все еще на месте. Его доводила до исступления мысль, что тело больше не появится и пропадет навсегда. Прохожие его не замечали, они глядели сквозь него, как будто он был пустым местом. Это обижало и успокаивало одновременно.
Наконец, они добрались до Золотого кольца, за которым простиралась алмазная Зеница.
Глава 7. Дворец трех государей
Тело Перуна покоилось во дворце трех государей, куда его с почетом доставили сразу после отравления. Вокруг дворца выстроилась стража из гридей, не желающих расставаться со своим господином. Звениславе пришлось проявить чудеса ловкости, чтобы провести Немила мимо призрачных воинов.
Труднее всего оказалось пройти в ворота дворца, настолько высокие, что в них, не склоняясь, въехал бы великан верхом на слоне. Хоть они и были распахнуты, но по бокам от них расположились близнецы Мирослав и Славомир, придирчиво разглядывающие всех входящих. Даже на
