Мелодия Джейн - Райан Уинфилд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Джейн закрыла глаза и вообразила, что лежит в гробу и ее опускают в могилу. А что, не так уж и плохо.
Если бы только не было так больно.
Глава 20
Раскалывающаяся голова, пересохший рот. Вот какое пробуждение ожидало Джейн на следующее утро.
В окно спальни било яркое солнце, и она сощурилась. В памяти мало-помалу начали воскресать события вчерашнего вечера. Джейн долго лежала, не отваживаясь повернуться к Калебу. Однако когда она все-таки перевернулась на другой бок, оказалось, что его в спальне нет. Его половина кровати была застелена, так что было непонятно, спал он здесь или нет. Его отсутствие, впрочем, обеспокоило бы ее сильнее, если бы не мысль о том, как унять зверскую головную боль.
Джейн кое-как выбралась из-под одеяла и застыла при виде стакана воды и двух таблеток болеутоляющего на тумбочке. Рядом лежала записка, написанная рукой Калеба.
Доброе утро, моя рок-звездочка. Я ушел работать в сад. Приходи ко мне, когда надумаешь. Надеюсь, ты хорошо спала. Я люблю тебя!
Дочитав до конца, Джейн закрыла глаза и упала обратно на подушку. Господи, и чем только она думала вчера вечером? Ничем не думала, был неумолимый ответ. Если бы думала, ее бы так не развезло.
– Фу… – простонала она. – Сейчас я сама себе омерзительна.
Джейн с горем пополам села и, сделав глоток воды, положила в рот таблетки и проглотила их. Потом осушила весь стакан разом. Она не помнила, когда в прошлый раз испытывала такую жажду.
Когда она спустила ноги с кровати, чтобы дойти до ванной, ей показалось, что пол качается. Джейн включила чуть теплую воду и пустила в ванну – наливаться, а сама в это время почистила зубы. Прополоскать рот не вышло: от одного только намека на вкус спирта ее затошнило, и она выплюнула ополаскиватель, едва успев набрать в рот. После этого она стащила с себя белье, гадая, куда подевалась ее вчерашняя одежда, и забралась в ванну.
Джейн побрила ноги, умудрившись при этом несколько раз порезаться, потом вымыла голову шампунем и сделала маску для волос. Обсушившись, она отыскала в шкафу свой любимый сарафан, надела его и принялась подкрашиваться, стоя перед зеркалом. С особенным тщанием замаскировала тональником темные круги под глазами. Главное было не переусердствовать: меньше всего ей сейчас хотелось выглядеть расфуфыренной кралей, которая изо всех сил пытается изгладить из памяти окружающих воспоминания о том, что она творила накануне.
Кое-как справившись с этой задачей, Джейн собралась с силами и отправилась во двор на поиски Калеба.
Солнце уже успело взойти над крышей дома и играло на его голой спине: он внаклонку рыхлил землю. При виде Джейн Калеб распрямился и стал смотреть, как она приближается.
– Ну, доброе утро, солнышко.
– Доброе утро! – преувеличенно бодрым тоном отозвалась она.
– Выспалась?
– Пробуждение было не из приятных.
– Да уж надо думать! – засмеялся он.
– Боже мой, – сказала она, – признайся честно: что́ я вчера вытворяла?
– Ты что-нибудь помнишь?
– Не слишком много.
– Ну, это, пожалуй, и к лучшему.
– Все было настолько плохо?
– Нет! – прыснул Калеб. – Я просто тебя дразню. Тебя немного стошнило, вот и все.
– Прямо на тебя?
– Нет, на тротуар перед клубом. Хотя одежду свою ты уделала знатно. Я бросил ее в стиралку сегодня утром.
– Мне так стыдно, Калеб. – Джейн удрученно повесила голову. – Ты теперь меня, наверное, ненавидишь.
– Ничего подобного, – возразил он. – Я никогда не смог бы тебя возненавидеть, малышка.
– Совсем-совсем?
– Совсем-совсем. Но знаешь что? Я и не подозревал, что ты так хорошо поешь!
– Пою? Я помню, как танцевала, но, пожалуйста, ради всего святого, только не говори мне, что я еще и пела.
– Пела, и еще как! Пока мы ехали на пароме обратно, ты исполнила все хиты «Guns N’ Roses».
Калеб, видимо, заметил, что Джейн готова от стыда провалиться сквозь землю, потому что положил мотыгу, подошел к краю огорода и, перешагнув через шпалу, обнял ее.
Когда Джейн взглянула ему в глаза, то увидела, что он улыбается.
– Я же предупреждал тебя о том, какая коварная штука этот «Ред булл».
– Все, больше никогда в жизни ни возьму в рот ни капли, – покачала головой Джейн.
– С похмелья все так говорят.
– Я серьезно.
– А кофе? – поинтересовался Калеб. – На кофе твой обет не распространяется?
– С удовольствием выпила бы чашечку.
– Идем. Я приготовлю тебе завтрак.
После легкого завтрака и нескольких чашек крепкого кофе Джейн начала наконец приходить в себя. Даже головная боль стала вполне терпимой, а страх, что она своим вчерашним поведением разочаровала Калеба, рассеялся при виде его обожания.
– Тьфу ты! – выругалась она, внезапно сообразив, что сейчас суббота.
– Что случилось? – испугался Калеб.
– Я пропустила свое субботнее собрание. Впервые за пять лет. Это же надо было умудриться пропустить собрание «Ал-Анона» из-за похмелья! Нарочно не придумаешь.
– Наверное, ты выбрала не ту программу, – пожал он плечами.
– Ха-ха! – фыркнула она. – Как смешно.
– Подумаешь, пропустила одну встречу, – самодовольно ухмыльнулся Калеб. – Зато отдохнешь. Поможешь мне в саду.
– Что ты там сажаешь?
– Ну, я уже закончил с салатом и морковкой. Думаю еще посадить тыкву. И всякую зелень. Хотел посадить помидоры, так Ральф из хозяйственного магазина сказал, что их нужно сначала проращивать в доме. Наверное, посажу тогда вместо них картошку.
Джейн была поражена:
– Ничего себе! Интересно, есть ли на свете хоть что-то, что ты не способен сделать?
– Ну, я никогда никому об этом не говорил, и мне даже стыдно в этом признаваться, но я не могу убивать пауков.
– Серьезно? Ты что, боишься их?
– Не боюсь. Я просто не могу их убивать. На самом деле я не способен убить вообще никакое насекомое. Но я выношу их на улицу.
– Но ведь ты ешь мясо, – заметила Джейн.
– Разумеется.
– Одно с другим не вяжется.
– А что, ты разве ешь насекомых? – поинтересовался он.
– Это даже не… – Так и не договорив, Джейн покачала головой. – Странный ты человек, Калеб Каммингс.
Он сделал глоток кофе и улыбнулся.
– Ты даже комаров не убиваешь? – поинтересовалась она.
– Ну, наверное, одного или двух за свою жизнь все-таки убил, – ответил он. – Но это была самооборона, честное слово!
Калеб поднялся налить себе кофе, но в кофейнике ничего не осталось.
– Сварить еще кофе?
– Только если ты сам будешь, – отказалась она. – Я все. А вот маникюр мне сделать не помешало бы. Почему бы тебе не поехать со мной?
Калеб закатил глаза:
– Нет уж, лучше я поработаю в саду.
