Грязная Земля (СИ) - Окольнов Юрий

— Эх, — вздохнул слегка польщённый Рафик.

И ушёл готовить шашлык. Ну а Петя, Алиса и Лёшик стали собирать вещи. Скатывать пенки, паковать изолоновые кубы мишени, разбирать сборные луки. Проверили колёса великов. Потом сели на рюкзаки, глядя все вместе, как Рафик переворачивает шашлыки. Янтарные отблески огня, которые обычно приносили умиротворение и расслабленность, в этот раз наполняли душу тревожностью. Треск лопающихся в огне веток каждый раз заставлял вздрагивать и оглядываться.

На душе у Алисы было как-то не очень. Как-то поганенько. Зрело нехорошее предчувствие. Она поднялась на ноги.

Давайте я пока прокачусь на веле по округе, огляжусь. Просто для спокойствия.

— Стоп. Давай лучше знаешь как… — Рафик почесал лоб. — Мне бы отойти минут на десять. Тут шашлыкам осталось минут пять. Поставь сигнал на телефоне, переворачивать уже не надо, просто снимайте и кушайте.

— А ты как? Тебе оставить? — Петя уже смотрел голодными глазами на мясо.

Да и Лёшик исходил слюной. Просто стеснялся спрашивать.

— Не надо, просто пока шашлыки остывают — приберите сразу мангал и остальное.

— Только ты велик тогда бери, — серьёзно предложила Алиса. — Если что — рванёшь.

— Ага, хорошая идея, — согласился Рафик. — Я вокруг проедусь-огляжусь на всяк. Ну и скоро вернусь.

Алиса запустила таймер на телефоне. Рафик взял свой (он же старый Алисин) велосипед и поехал вокруг поляны в ту сторону, где они видели Пахана. А потом — в сторону, в лес.

— Ух, нервно-то как, — озвучил Петя напряжённым голосом.

И добавил смущённо:

— Блин, уже жалею, что настоял шашлыки доделать.

— Не парься, ты не в чём не виноват, — вздохнула Алиса. — Это уроды виноваты.

— И стрелы мне должны, — добавил Лёшик невпопад, глядя на мясо.

Хорошо, что у них были шашлыки — это позволило отвлечь разум. Люди часто пытаются отвлечься от проблем, вместо того, чтобы их сразу решить. Как страус, который прячет голову в песок, чтобы спрятаться от хищников.

Впрочем, история про страуса — это миф, вызванный непониманием, что головой, прижатой к земле можно слушать звуки, а ещё в земле страусу нужно прятать яйца.

А вот люди, вроде бы более умные, чем страус, зачастую именно прячут голову в песок.

Лучше бы они тогда просто бросили эти шашлыки.

Прошло пять минут, сработал таймер — и ребята сняли шампуры с мясом.

— Я сразу огонь водой залью, — вызвался костровед Петя. — А пока едим, мангал как раз остынет совсем.

— Мозг! — показал большой палец Лёшик. — И Рафик крут.

Он уже набил рот вкусным горячим мясом. С голодухи оно ощущалось великолепно, даже с учётом лёгкой пережаренности. Петя сглотнул и с бутылкой воды стал поливать угли, одновременно перемешивая их лишним шампуром. Угли зашипели, повалил пар. Янтарные переливы моргнули в последний взгляд и почернели. Мимолётная красота за миг исчезла и превратилась в чёрную грязь.

— Ну вот, теперь покушаем быстренько и едем, — подытожил Петя.

Он взял у Алисы шампур и вгрызся в мясо. Сразу замахал рукой:

— Ай, горячо!

— Бери мой лимонад, — протянула ему свою бутылку Алиса.

Она знала, что Петя себе ничего вкусного не купит и взяла на двоих. Петя отпил лимонада и взглянул на неё с благодарностью:

— Спасибо большое!

Несколько минут они в тишине жевали мясо, опустошая шампуры. А потом Лёшик подавился, потому что услышал голос Рафика вдалеке:

— Алиса, бегите!

Рафик и лоза

Рафик взял старый велосипед Алисы (а точнее, даже Алисиного папы) и поехал по тропинке от стрельбища. Он прокатился вокруг лучной поляны, пристально всматриваясь вдаль вдоль тропинок.

Вроде бы — никого.

Редких гуляющих тоже не было, что немного успокоило Рафика. Как говорил Петя — если есть, то точно есть, а вот если нет — то точно ли нету? Хотя нет, тут обратный смысл. Если бы были гуляющие — то издали не поймёшь, кто это. А вот если никого нету — то точно никого нету! Петька, ты неправ!

Рафик удовлетворённо улыбнулся доказанной теореме и уже спокойно двинулся по своим делам. Он побаивался оказаться в уязвимой ситуации, поэтому зашёл в лес не в той стороне, где Алиса обнаружила Пахана, а с обратной. Прислонил велик к дереву, взял свёрнутый рулон пенки с багажника, бросил его под корни дерева — и присел на него. Достал из кармана катушку и кусок проволоки. Выпрямился, расслабился.

Рафик отлучился вовсе не по туалетным делам.

— У меня для тебя новое задание, — внезапно сказала Миртрума. — Слушай внимательно.

— Хорошо, бабушка, — послушно сказал Рафик.

После готовки ядов он немного устал, но с другой стороны — последние полученные знания оказались очень полезны на практике. Может и новое задание окажется таким же полезным?

А ещё Рафик вдруг ощутил, что новые знания ставят его как минимум на один уровень с теми, кто раньше был физически сильнее его. А может — и выше… И это было приятное ощущение.

— И смотри, не загордись, — Миртрума словно читала его мысли. — Гордыня приводит к падению. Когда ты становишься сильнее — ты не должен поддаваться соблазну презирать тех, кто остался слабее. Ты ведь переходишь на уровень, где все сильнее. Сохраняй скромность и трезвую голову — и ты выживешь. А поддашься гордыне — проиграешь.

— Ясно, бабушка, — Рафик покраснел и опустил лицо.

Ему всегда было стыдно, когда старушка угадывала те его мысли, что он предпочёл бы скрыть. Бабка вздохнула:

— Не стыдись, просто запомни, хорошо? И поймай гордыню, когда она снова проявится. Это — дополнительное задание.

— Хорошо, бабушка.

Рафик постарался прогнать любопытство. Не думать мысль невозможно — но можно переключиться на другую. И теперь его разум полностью занимало ожидание нового задания и новых интересных знаний. Любопытство Рафика нарастало, но он держался.

Потому что сдерживать своё любопытство было одним из старых заданий. И Рафик этому худо-бедно научился. Ну а Миртрума иногда его проверяла — как сейчас.

— Ладно, не буду тебя больше томить, — хитро улыбнулась бабка. — Итак. Твой отец говорил, что в вашем роду были ведьмы и шаманы. Ты слышал об этом?

— Эммм… Нет, — неуверенно ответил Рафик, задумываясь.

И правда — вроде ничего такого не было. Разве что проскакивало иногда сожаление «вот мой прадед был огого, но его кровь во мне не проснулась, и я стал никем в этой жестокой стране». Раньше Рафик считал это преувеличением, типичным в цветистом восточном многословии отца, когда тот вёл свои монологи перед семьёй. А сейчас вдруг сообразил, о чём могла идти речь.

А может, отец и про ведьм с шаманами говорил. Просто называл их на родном языке, что для Рафика звучало бессмысленно в отрыве от контекста. Возможно, Рафик слишком сильно погрузился в изучение мира по книжкам, поэтому давно уже слушал байки отца об их предках вполуха. Не очень Рафика интересовали дедовские сказки о том, как один аул напал на другой, всех поубивал и ограбил. Да ещё и в качестве причины, по которой следует предков уважать и восхищаться их величием.

Но похоже, среди этого варварства проскочило что-то интересное, что он упустил. Хорошо, что Миртрума ему теперь всё это расскажет!

— Я, конечно, тебе ничего внятного не расскажу, — продолжила бабка. — Это всё передается изустно от отца к сыну. Понимаешь?

— Понимаю, — опять загрустил Рафик. — Придётся отца выспрашивать. А это надолго…

— Да, — засмеялась бабка. — Тоже полезная тренировка для тебя. Учись слушать и спрашивать.

Рафик лишь вздохнул. С таким количеством тренировок он уже давно должен был стать горно-степным Бэтменом. Ну или хотя бы Зелёной Стрелой. «Женщина-кошка выдоила всех наших овэц и украла любимый барашкэ! Ты подвёл этот аул, ой вэй!».

— Вижу заулыбался ты, настроение хорошее, — проницательно заметила Миртрума. — надо тебе побольше таких заданий выдавать.

— Нет-нет, не надо… — подавился улыбкой Рафик. — То есть надо, спасибо… То есть, может, сначала одно, потом другое?