Древний свет - Мэри Джентл

Я напряженно слушала и не услышала в ее тоне вообще ничего, что говорило бы о защите. Я сказала:

— Изменение, к которому вынудили извне.

— Это одно и то же. — Она взглянула, прищурившись, в сверкающее небо и потрогала пальцами висевшие на ее шее щитки для глаз. — Моя мать научила меня тому, что узнала, когда была бурри — ребенком. Рано или поздно культура умирает, поэтому вы не сдаетесь, вы делаете выбор. Люди здесь, в хайек , способны этому научиться.

Толпа немного поредела, и я продолжила ходьбу. Я помнила о Халдин Дамори и двух наемниках, находившихся неподалеку. Над нами возвышалась скала, изрешеченная, как соты в улье. Я медленно шла дальше, к комнатам тихоокеанцев, вдоль выгнувшейся дугой стены. Через несколько секунд меня нагнала размашистым шагом Молли Рэйчел и пошла рядом со мной.

— У вас усталый вид. — В ее голосе слышались беспокойство и что-то еще, некая непреклонность. Она сказала: — Линн, если хотите вернуться на орбитальную станцию, а не просто обратно на базу в Морврене, то это будет нормально. Я уверена, вы нашли здесь то, что нам нужно — если я смогу до этого добраться. И вы не понадобитесь мне при переговорах. Это не входит в сферу вашей деятельности как специалиста.

Я не могу поверить в то, что не предвидела подобного.

—  Мне нет необходимости возвращаться…

— …немедленно. Нет, конечно, нет. Линн, вы могли бы отправиться через день или два. Отправляйтесь с Клиффордом, когда он полетит обратно. Это произойдет в ближайшее время.

Солнце превратилось в ослепительный блеск, в котором тонули дневные звезды. Я остановилась, чтобы вытереть пот со лба и попытаться совладать с неровным дыханием. Мне было больно. Я разозлилась: не позволю использовать себя и вышвырнуть!

— Молли, я думаю, однако, вам будут полезны советы того, у кого есть опыт и знание этих мест…

— Но у вас их нет. В том, что касается Побережья.

Протоптанные каменные плиты под ногами были горячими, слишком горячими, чтобы долго на них стоять, и я пошла дальше, думая о том, что Дугги не порадуется известию о своем близком отбытии, а я…

Я не смогу оказывать на Компанию сдерживающего влияния, если не буду принимать участия в переговорах.

Ветер поднимал на дне города пыль. Она сыпалась с легкой барабанной дробью на навесы из дел'ри -ткани. Между мною и Молли прошмыгнули трое аширен , тонконогих, тонкоруких, облаченных в рваные мантии мешаби .

Свободный порт Морврен, орбитальная станция, а что дальше? Обратно на Землю? Потому что нет нужды в специальном советнике, если вы знаете о Пустынном Побережье и Кель Харантише столько же — или не столько, — сколько она…

Я облизывала губы, чувствуя на них пыль. Если оценивать ситуацию оптимистически, то есть ли у меня два дня на то, чтобы сохранить здесь свои позиции?

— Т'Ан Кристи.

Мы обе обернулись. То была Халдин с одним из ее наемников, мужчиной с коротко подстриженной гривой. Он сказал с римонским акцентом:

— У меня есть сообщение, Т'Ан , переданное мне для С'аранти . Здесь есть люди, которые хотели бы поговорить с вами.

Молли нахмурилась.

— Из других хайек ?

Халдин Дамори фыркнула. Наемник ответил со свойственным его молодости весельем:

— Они говорят, что они из Кварта и приплыли вдоль Побережья на джат-рай. Т'Ан , но если бы вы спросили меня, то я бы сказал, что они из другого порта — из Касабаарде. Или, если не оттуда, то туда уйдет их донесение. В Касабаарде и в Коричневую Башню.

Глава 12. Мечты о золоте и серебре

То, что я здесь делаю, вызывает у меня отвращение.

Эта мысль пришла ко мне совершенно внезапно, когда я шла за тихоокеанкой под хирузетовый выступ обратно по тропе. Стало прохладнее. Я опустила защитные фильтры для глаз.

«Нет, — подумала я. — Это отвращение вызывает у меня самообман. Пока я здесь, я должна действовать в пользу Компании. Какую пользу я приношу Орте? Какую пользу я приношу себе?»

Молли опережала меня, делая широкие шаги, а я взбиралась следом по пологому склону. Наемники проверили входы во внутренние помещения. Задыхаясь, я на мгновение остановилась. Белое солнце ослепительно сияло с той стороны, где находилась дальняя стена города, где, как мухи, копошились человеческие фигурки, и я снова с трудом пошла, выше и дальше, по стене впадины.

Если не я, то это был бы кто-нибудь другой…

Это не оправдание и никогда им не было.

И я улыбнулась при мысли; «Эти угрызения совести пришли только тогда, когда я, как ни крути, вот-вот лишусь своей здешней должности».

Тень лежала черной кривой линией под хирузетовым выступом. Мои легкие разрывались от усилий, которых требовал подъем. Халдин Дамори с беспокойством оглядывалась назад, на промежутки, в которых выступ расширялся или, вернее, углублялся в саму скалу. Тихоокеанка остановилась на этом тенистом пространстве с низким сводом, изумленно оглядывая невыразительные сводчатые проходы. Закрывавшие их рваные занавеси из дел'ри -ткани не шевелились в неподвижном воздухе.

— Шан'тай Халдин .

Халдин подошла ко мне. Я с благодарностью остановилась в нескольких шагах. Завидев нас, бросились врассыпную аширен , игравшие в камушки. Я заметила одного ребенка с уродливой язвой на худой щеке, и другого — с гноящимися глазами, прикрытыми мигательными перепонками.

Возможно, я совершенно права относительно Ста Тысяч; мы могли бы обмениваться с телестре на технику Колдунов, и от этого их жизнь не изменилась бы. Но здесь — как мы сможем не производить обмен, ничего не менять? Зная, что такое культурный шок, что такое раскол, и тем не менее…

От душной жары и тенистого полумрака кружилась голова. Тупая боль, жара, весь этот дискомфорт, вызванный чужеродными воздухом, протеинами, силой тяжести. А теперь еще и уменьшившейся за десять лет способностью быстро восстанавливать физические и душевные силы.

Молли Рэйчел сказала:

— Один из вас сходит и приведет Прамилу Ишиду, она нужна мне, и…

— Дуга Клиффорда, — вставила я и заметила, как она поколебалась, а затем согласилась.

Прибыв на Орте, я думала, будто знаю, что мне нужно делать, хотя и не знаю, как. Теперь я даже не знаю, что нужно пытаться делать.

Тихоокеанка задумчиво спросила:

— Торговцы из Касабаарде?

— От Чародея, — ответила Халдин. — …С'арант !

В возникшем видении передо мной стояла женщина. У нее была отбеленная кожа жителя Побережья и спускавшаяся вниз по спине густая темная грива, украшенная сложным рисунком из лент. Ей было за сорок (а я была тогда моложе). Ее держали двое слуг в коричневых мантиях, сорочка на ней была порвана, глаза не прикрыты перепонками и раскрыты так широко, что виднелись белки.