Вперед в прошлое 2 (СИ) - Денис Ратманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возникло странное ощущение, что я здесь уже был.
— Оля приготовила гороховый суп, давай пообедаем, — предложил дед.
— Скорее поужинаем, — улыбнулся я, глядя на часы, показывающие начало шестого.
Интересно, как скоро вернется мама? Не позвонить, не узнать.
— А давай, — согласился я.
Если прибавить заработанное сегодня к тому, что уже есть у мамы, получается девяносто тысяч — солидная сумма по нынешним временам. Добавляем еще пятнарик, заработанный на кофе — сто. Еще плюс завтрашние двадцать… А дальше что? Звонить бабушке, заказывать еще партию? Или нет, или мы с мамой поедем домой?
Все это я обдумывал под бормотание радиоприемника, поедая гороховый суп. Когда осталось несколько ложек, залился трелью звонок, и дед поспешил открывать.
Щелкнул замок, в прихожую вошла мама, и дед спросил:
— Ну что, какие новости?
Через пару минут я получу ответы на все свои вопросы, и станет ясно, куда бежать.
Глава 21
Небо в алмазах
Переступив порог, Мама воскликнула:
— Меня берут! Как иногороднюю, кладут на обследование завтра. — Она прошла в крошечную кухню, уселась напротив меня, спиной к окну, вытащила из сумки исписанный бумажный лист.
— Вот список необходимого. Бинт, вата, спирт.
Прочитав список, я спросил:
— Это стоит копейки. Что еще понадобится?
— Пока ничего. Меня ж еще не смотрели, анализы не брали. — Мама нервно улыбнулась. — Завтра лягу, берут или нет на операцию, станет ясно через три-пять дней.
Я озвучил свои мысли:
— Интересно, сколько попросят, чтобы ты подошла?
— Может, и ничего, — пожала плечами она и затараторила: — Бывают же чудеса. Например, ты: мальчик за день заработал больше, чем любой мужчина за месяц. Мало ли. Помню, случай был на участке: у пожилого мужчины — рак толстого кишечника, четвертая стадия, непроходимость… На нем профессор диссертацию защитил, до сих пор живет тот дед. Десять лет прошло.
— Может, у тебя вообще нет рака, — обнадежил ее дед. — Знаем мы южную лень и…
Мама мотнула головой.
— Чудеса бывают, да, но не такие. У меня анемия, узлы — все совпадает! Я худею. Четыре килограмма за месяц. Слабость…
Анемия могла быть от макаронной диеты, потеря веса — от стресса. В глубине души я очень надеялся на ошибку, но душил эту надежду в зародыше, потому что, если поверить в чудо, потом слишком больно с ним расставаться.
— Ты интересовалась, аккуратно так, что нужно для того, чтобы гарантированно попасть к ним на операцию? — поинтересовался я.
Мама растерянно захлопала глазами.
— Он про взятку, — объяснил дед.
— Н-нет. Я никогда не давала взяток… И как бы я ему предложила? Как предложу? Это ж преступление!
Эх, наивный советский человек! Неужели мне опять придется за мать челом бить? Впрочем, почему бы и нет? В тот раз сработало, вдруг и теперь включу харизму, пущу слезу: «Не губите, не делайте нас сиротами! Вот есть сто тысяч, всем селом собирали. Только дом осталось продать и бродяжничать».
— Ладно, не парься. Лучше даже не пытайся предлагать деньги — будет выглядеть, как оскорбление.
— Но если меня не возьмут на операцию? Что тогда? Ехать в областной центр? — Ее ноздри трепетали, глаза бегали, словно все уже случилось.
Я встал, подошел к ней, положил руки на плечи и заглянул в глаза:
— Ма, мы с дедом все решим. Твоя задача — не паниковать, для этого нет причин. Давай — вдох… Ну? — Мама вдохнула. — Выдох. Еще вдох. Выдох. Полегче? Ты уже здесь, в Москве, тебя кладут на обследование — это уже много! А у нас есть девяносто тысяч, и будет больше.
— Будет, — кивнул дед. — Не сомневайся. Я помогу, у меня отложено сто восемьдесят долларов на черный день — докину.
Я мысленно присвистнул, улыбнулся. Какой продвинутый у меня дед! В отличие от мамы с отцом, соображает, что в рублях деньги держать нельзя. Впрочем, в Москве грамотных людей больше, есть у кого учиться и за кем тянуться, чтобы не выглядеть деревенщиной.
— Надо будет — на базаре постою, — продолжил дед.
— Ого заявление! — обрадовался я. — Завтра — со мной на стажировку?
— Да что там уметь: наливай да пей! — блеснул золотыми зубами дед. — Меня посложнее будет ограбить, чем парнишку. А тебя со временем приметят, и не сомневайся.
Ну и дед! Просто дед Мороз! Как же он вовремя нашелся! Должен буду по гроб жизни.
— Знал бы ты, как мне поможешь!
Я поделился бизнес-планом с оптовой продажей кофе. Добавил:
— Понимаю, это риск, сто сорок тысяч — огромные деньги. Но он оправдан: при удачном раскладе мы удвоим сумму. К тому же у меня уже есть небольшой заказ, и покупатели согласны заплатить шестнадцать тысяч за пачку. Осталось выяснить, есть ли кофе на складах в Мытищах, по какой цене и со скольки начинается опт.
— Но ты можешь потерять деньги, — испуганно пробормотала мама.
— Могу, — кивнул я. — Если груз украдут. Ты сама говорила, что вам приносили кофе по двадцатке! А у меня получится продавать его чуть ли не вдвое дешевле. Но это так, планы, нужно ехать на склады и все узнавать. Завтра же это сделаю, а дедушка поторгует пока, да?
Задумавшись, дед почесал висок, помолчал немного и выдал:
— Я месяц работаю, чтобы получить столько, сколько ты наторгуешь за два дня. И все равно собирался увольняться. Устал ругаться. Сменщики воруют, а недостачу с меня списывают.
Я щелкнул пальцами.
— А теперь самое интересное. Дедушка, дай большой лист, чтобы нагляднее было.
Когда получил лист, я рассказал про тетку-проводницу, с которой можно передавать посылки, про бабушкины абрикосы, написал цифры вероятной прибыли, прибавил прибыль с кофе.
— Тысяча долларов в месяц, если работать с выходными. Думаю, этого хватит с головой на все. Дедушка, когда все наладится, будешь получать процент с прибыли. Тысяч пять в день.
Он рассмеялся и махнул рукой.
— Это ты, внук, загнул.
— Нет, — мотнул головой я. — Ну а мне придется мотаться туда-сюда за кофе. Если найду его по подходящей цене, конечно. Впрочем, я уже нашел в ларьке, но все сейчас делают стопроцентную наценку, так что наверняка он где-то по шесть тысяч.
— Не найдешь тот, что надо, — бери другой, — посоветовал дед.
— Растворимый и у нас есть, к тому же легко нарваться на подделку. Нужен молотый определенной фирмы, только его будут брать с удовольствием и захотят еще.
— Ты точно мой сын? — спросила мама с сомнением. — Откуда ты столько всего знаешь и умеешь?
«Жить захочешь — не так
