Команда Д - Леонид Каганов

В аудитории хихикнули.

– Я сказала – вон! – снова удар ногой и доски скрипнули совсем уже угрожающе.

Троица встала, сложила своим пожитки и печально покинула аудиторию. Гек бросил взгляд на часы – до конца лекции оставалось ещё двадцать минут.

– Славка, а зачем ты эту гадость жрёшь?

– Я расширяю сознание.

– Ну и что, расширил?

– Ещё как!

– Ну раз у тебя такое широкое сознание и ты теперь такой умный, то чего же ты балки по сопромату не посчитал?

– Оно расширяется не для того чтобы балки считать.

– А для чего? Чтобы на лекции по матанализу бессмысленные картинки в тетрадке малевать? – Гек кивнул на изрисованный лист. – А зачем оно тогда вообще нужно, расширенное сознание, если от него никакой пользы?

– Тебе не понять.

– А ты не боишься подсесть на это дело?

– На ЛСД и Пи-си-пи? На него не садятся. На героин садятся.

– А героин ты тоже жрёшь?

– Не, мне только через неделю обещали принести попробовать.

Гек не ответил – он переписывал с доски очередную формулу. Наконец смысл славкиных слов дошёл до него.

– Что? Ты с ума сошёл?

– Ну я же не наркоман, я попробую один раз и всё.

– Все так говорят.

– Ну я же не все, я же не дебил какой-нибудь.

– А где ты эту дрянь берёшь?

– Да сейчас всего стало много. Тебе достать? Я например ЛСД в клубе продаю.

– Да пошёл ты! Сам травись.

– А, ну да, ты же спортсмен. Кун-фу кия-кия, руками-ногами?

– Знаешь, Славка, мне порой кажется что ты дурак.

– Не обижайся, я шучу. Хочешь кстати хорошую работу?

– Не, я институт прогуливать не могу. И тренировки у меня каждый день.

– Это ночной клуб – работа вечером с восьми, через день, платят пятьдесят рублей за вечер.

– Ни фига себе! За один вечер? У нас стипендия сто пять рубей. А что за работа? Уж не наркотиками ли твоими торговать?

– Нет, как раз для тебя – охранником в нашем клубе.

– Охранником?

– Там сейчас повадилась на дискотеки приходить шпана и буянить, местная охрана не справляется, набирают подкрепление.

– Здорово. Слышай, а ты не глючишь? Ты сейчас под своей наркотой, может это тоже у тебя какие-то змеи в голове путаются?

– Змеи… Змеи это да… Нет, я на самом деле всё секу, и про работу – всё правда. Хочешь сегодня съездим, поговоришь с директором клуба?

– Поехали. По рукам?

– Кольцов! – раскатилось под потолком, – Моё терпение лопнуло – катись отсюда в коридор к своим дружкам.

– Нет, нет, я пишу. – Гек встрепенулся.

– Мне всё видно и слышно! Это твой сосед Слава пишет лекцию, а ты только мешаешь ему заниматься.

Гек вздохнул, пожал плечами, взял свою сумку и вышел из аудитории.

С самого раннего детства Гек ничем не выделялся среди сверстников, если не считать того, что он обожал лазить. Уже в пять лет крохотный Гек куда только не забирался – и на деревья во дворе детского сада и на крышу подъезда, и на капот автомашины директора. Воспитательницы наказывали Гека, а вечером неизменно жаловались родителям на его плохое воспитание. Родители поначалу относились к этому спокойно, а в конце концов почему-то рассудили, что если ребёнок любит лазить, то надо его отдать в гимнастику или в балетную секцию – заодно и воспитанней будет. И с семи лет, как только Гек пошёл в школу, они отдали его в секцию гимнастики при дворце пионеров. Гек прозанимался там два года, искренне считая это занятием бессмысленным. И лишь намного позже он был очень благодарен родителям – от занятий гимнастикой у него осталась великолепная гибкость и растяжка. Гек легко садился и на продольный и на поперечный шпагат, сгибался в позвоночнике как резиновая кукла и мог легко поднимать ногу и держать её высоко над головой. Бросив гимнастику, восьмилетний Гек записался в школьный кружок дзю-до, а через пару лет уже выступал на соревнованиях, на фестивале в районном Доме Культуры. Он был награждён какой-то грамотой и там же, в Доме Культуры, увидел выступления секции вьетнамской гимнастики. Тут же Геку вспомнились свои давние занятия, но плавность и красота движений вьетнамской гимнастики настолько потрясла десятилетнего Гека, что он тут же отправился за кулисы искать тренера и нашёл его – это был старый вьетнамец, преподающий гимнастику в доме культуры какого-то крупного завода. Гек упросил его взять себя в ученики, махая для солидности свежеполученной грамотой. Тренер согласился, и Гек начал заниматься вьетнамской гимнастикой.

Тренер не любил, чтобы его называли «тренером» или полным вьетнамским именем, он требовал чтобы его называли Учитель. Гек позанимался в общей группе, разучивая движения, формы и перемещания, а через месяц, когда Учитель объяснял ему очередную серию движений, Гек вслух заметил, что её можно неплохо использовать в рукопашном бою, сочетая с приёмами дзю-до. Учитель посмотрел на него внимательно и велел остаться после тренировки для разговора.

Первым делом он объяснил что вьетнамская гимнастика – дело тонкое и секретное, а затем взял с Гека клятву, что он нигде и никогда не расскажет о технике гимнастики. Гек пообещал ему это. Затем Учитель сказал, что гимнастика – очень широкое понятие, она бывает танцевальная, лечебная, общеукрепляющая и даже боевая… Гек сказал, что он хотел бы заниматься именно боевой гимнастикой. Учитель удовлетворённо кивнул и перевёл Гека в «старшую группу», которая занималась два раза каждый день – рано утром и днём.

В «старшей» секции были люди разного возраста – в основном у Учителя занимались взрослые – среди них попадались довольно известные деятели искусства – актёры, художники. Дело было в начале восьмидесятых годов. Обучение карате и другим видам рукопашного боя строго преследовалось в стране. Учителей сажали в тюрьму. Но секции конечно существовали. И существовали они под подобными вывесками – «народная вьетнамская гимнастика» или «школа йоги». На самом деле под прикрытием вывески «восточная гимнастика» учитель практиковал вьетнамское направление китайского кунг-фу. Заниматься восточным рукопашным боем было почётно и модно, а найти такую тайную школу было очень сложно, да и стоило обучение дорого – учителям тоже надо было жить. Гек, как перспективный ученик, занимался бесплатно – видя способности Гека, Учитель хотел со временем сделать его инструктором в своей школе. И через несколько лет Гек действительно стал лучшим учеником. Природа дала ему всё, что только необходимо для овладения мастерством – худое гибкое тело, состоящее из одних быстрых мышц, великолепную реакцию, отличную растяжку и быстрый ум – в отличие от многих других стилей, тот стиль, который практиковал Учитель, не имел жёстких схем и чётко отработанных движений, здесь вообще не было боевой техники как таковой. Зффективность бойца строилась на взаимодействии с противником, на умении оценивать ситуацию и реагировать быстро и правильно.

К концу восьмидесятых годов ситуация в стране изменилась и секция смогла выйти из подполья. Теперь у Гека и двух других учеников Учителя были свои группы – они вели вечерние тренировки три раза в неделю, но продолжали заниматься и у Учителя.

Новички, пришедшие в школу Гека, тут же оставались в ней. Порой заглядывали мастера, считавшие модным ходить по секциям – себя показать, других посмотреть. Нередко они останавливали Гека, выходившего из раздевалки или разминавшегося в углу перед тренировкой и спрашивали: «Парень, а где ваш тренер?» Им казалось странным, что занятие ведёт худой восемнадцатилетний паренёк. Когда же они узнавали, что тренер – Гек, многие презрительно хмурились и предлагали: «Давай поработаем.» Гек соглашался и устраивал показательное шоу – на полу спортзала укладывали ринг из матов, вокруг кольцом садилась группа Гека и начинался показательный бой. Если пришедший мастер работал мягко, в тренировочном режиме, лишь обозначая удары, то Гек отвечал в таком же режиме и бой продолжался долго – в конце-концов пришедший выматывался окончательно и понимал, что никакой возможности выиграть у этого парня нет. Если же заезжий мастер работал жёстко и сразу лез в контактную драку, схватка заканчивалась быстро. Удар, удар, подсечка, ещё удар, и вот уже чужак лежит лицом вниз с заломанной рукой, а свободной ладонью хлопает по мату, показывая что проиграл этот раунд и болевой зажим можно уже отпускать. Если пришелец был настырным, то таких раундов происходило несколько, но исход был всегда один и тот же – Учитель дал Геку настоящую боевую технику.

На соревнованиях школа никогда не выступала – Учитель был против соревнований и показательных боёв. Он считал, что сначала на Западе, а теперь и у нас в стране искусство боя превращается в театр, шоу-бизнес, в лучшем случае – в спорт. И при этом теряет боевой дух. «Если ты боец – то ты должен драться без судей, щитков и правил. – говорил он, – Устраивать дуэли по рукопашному бою так же глупо, как устраивать дуэли с пистолетами. Настоящий бой мастеров не должен длиться больше минуты – за это время один выиграет победу, а другой проиграет жизнь. Если твой враг не смог защитить горло – разбей горло, если открыл нос – сломай нос, если поднял ногу для удара и открыл пах – разбей ему пах. А молотить друг друга мягкими перчатками только по разрешённым частям тела, закрытым пластиковыми щитками – это всё равно что устраивать фехтование с колбасой вместо шпаги.»