В поисках Совершенства - Изабель Лосада

– Да, с удовольствием. Я, знаете ли, очень взаимозависимая.

– Не хотите ли заняться со мной сексом?

– Да. Я предупреждала вас, что у меня глисты?

Но это только в том случае, если вы хотите отвертеться. В основном упражнение заключается в том, чтобы просто говорить «да» всему, что попадается тебе на пути. Целый день. Попробуйте как-нибудь.

Да, так к моей истории. Стало быть, я сказала «да» этому самому чавути тирумал, а уж потом поинтересовалась, во что, собственно, ввязываюсь.

– Это массаж.

Так-так. Будем надеяться, что этот парень Чавути такой же приятный на вкус, как и на слух. Я села на велосипед и покатила с Бэттерси на Оксфорд-стрит. Я была готова ответить «да» на любой его вопрос.

Я приехала в центр и обнаружила там мамашу, вопящую на трехлетнее чадо:

– Ты хочешь пойти в балетный класс!

– Нет, я хочу домой!

– Нет, ты не пойдешь домой!

Жизнь полна гармонии, не правда ли? Я только собралась предложить им упражнение «да», как юная прима-балерина начала лупить свою мамашу, и я решила, что, возможно, это не самый подходящий момент для непрошеных советов со стороны.

– Вы записывались на три часа?

– Да.

– Желаете полный сеанс?

– Да. Это вы – Чавути? – поинтересовалась я у привлекательного индийца за конторкой. Он снисходительно улыбнулся.

– «Чавути» означает ступня.

– Вас зовут «ступня»? У индийских матерей огромное чувство юмора. Вероятно, тут заключена целая история.

– Верно. Хотите послушать?

– Да.

– «Чавути» означает ступня, а «тирумал» – массаж. То есть это название массажа, на который вы пришли. Меня зовут Кен.

Массаж для ступней? От Кена?

– Это вы делаете массаж, Кен? – Еще один прекрасный миг повержен в прах.

– Нет. – Что бы ему не поддержать игру? – Женщину, которая делает массаж, зовут Трейси. И он не для ступней. Просто массаж делают ногами.

Ну, тупые игры Внутреннего Проникновения! Меня ногами будет массировать женщина по имени Трейси? Я уже совсем собралась рвануть к двери, как она появилась. Крепкая девушка. Я сразу посмотрела ей на ноги. Что-то меня не переполняло желание вступить с ними в интимный контакт.

– Вы Изабель? Рада с вами познакомиться. – Она крепко пожала мне руку.

– Гм... да.

Она проводила меня в маленькую комнату. От стены до стены зловеще тянулась красная веревка.

– Это для того, чтобы поддерживать меня, когда я начну по вас ходить. Вы ведь на полный сеанс?

– Да. – Я пообещала себе целый день ответов «нет».

– Ну что ж, пожалуйста, снимите всю одежду и ложитесь на пол.

Она так подчеркнула «всю», что на это трудно было не обратить внимания. Я только что увидела Трейси, и все-таки предполагается, что я должна полностью раздеться, лечь на пол и позволить ей походить по мне. Похоже, что я в безвыходном положении.

– Я должна обратиться к учителю и попросить у него целительной энергии, чтобы работать с вами. Вы не против?

– Да, пожалуйста.

Она исчезла, и из соседней комнаты раздалось забавное нелепое песнопение. Ну, если с ее ногами желают быть некие божественные силы, я ничего не имею против. Я разделась и легла на живот. На полу рядом с оловянной тарелкой стояла очень непривлекательного вида бутылка с кунжутным маслом. В комнате было жарко, не меньше девяносто пяти градусов. Очевидно, меня собирались поджарить.

Она появилась снова с комически серьезным видом. На меня поплескали кунжутным маслом, потом его начали втирать. Ага, вот как чувствует себя мясо, когда его сбрызгивают маслом перед жаркой. А потом она начала массаж. Провела рукой невероятно долгим и сильным движением от шеи до кончиков пальцев на ногах. И снова. И снова. Откуда у нее столько силы? Может, ее заменил индийский гуру? И вдруг я поняла: это не рука. Это ступня. Фантастика.

Это было мастерство. Пальцами ног, как пальцами рук, она зарывалась во все мягкие точки, а пятку ее словно специально создавали для шеи. Иногда это было восхитительно. Иногда очень больно.

– Где вы учились? – спросила я, пока она скользила вокруг меня.

– В Индии. Но я предпочитаю не разговаривать во время работы. Вы не против?

– Да, конечно.

Стало быть, ничего не остается, кроме как лежать и наслаждаться. Не часто я такое говорю. Боже мой, я становлюсь бесстыдницей. Приходится, если сильно смущаешься. Когда я перевернулась, то почувствовала себя очень уязвимой. Я лежала нагая, с торчащими вверх грудями, перед совершенно незнакомой женщиной. Она начала сбрызгивать меня маслом.

Я закрыла глаза и стала мечтать о Роберте Редфорде. Никогда его нет рядом, если он мне требуется. Вот представьте только, если бы ОН знал, в какую игру я играю сегодня, он бы мог позвонить и сказать:

– Изабель, выходи за меня замуж.

И я бы ответила, ни секунды не колеблясь:

– Да.

Теперь она скользила ногой вверх и вниз, от шеи до пяток, с одной стороны. Это было очень приятно. Дойдя до грудей, она вывернула ступню и скользнула между ними. Очень умно. Потом протирумалила как следует бока и все мышцы по обеим сторонам грудной клетки. А еще потом надавила кончиками пальцев на животик, напомнив мне про массаж живота, который мне следовало делать самостоятельно. Спасибо за травки. Никаких неудачных передвижений газов.

Она тщательно промассировала мне ноги и посадила меня, чтобы закончить шею и плечи руками. Она промассировала мне лицо и даже энергично потерла кожу на голове. Мне показалось, что она проникла сквозь кожу и активизировала мозги. (В частности, после этого сеанса я точно знаю, как без ошибок написать «аксиро-гентноадиквантность». Мозг стал более активным... впрочем, все относительно). Она затянула одну какую-то ноту в непонятном ритме.

Я встала, и мне показалось, что мое тело действует непривычно хорошо. Она исчезла, чтобы произнести прощальные молитвы. Может, благодарственные. Я оделась и взглянула на себя в зеркало. Волосы выглядели так, словно на них вылили полбутылки кунжутного масла. Собственно, так и есть. И я произнесла собственную благодарственную молитву:

– Спасибо, Господи, за мой нелепый пурпурный велосипедный шлем.

– Если захотите провести еще один сеанс, позвоните мне, хорошо? – сказала она. Я обрадовалась, что она облекла это предложение в такую форму.

– Да, обязательно.

По дороге домой, лавируя между автобусами и смертью на Оксфорд Стрит, я обнаружила, что разразилась война. Мне-то казалось, что я получила от массажа настоящее удовольствие, но мои мужественная и женственная стороны имели на этот счет другое мнение. Мистер Мужественность завел свою песню:

– Все, достаточно. У тебя остался еще один шанс. Последний. И мне наплевать, что это длилось два часа. Пятьдесят фунтов – это огромные деньги, у нас их просто нет. Эта беготня за массажем просто выходит из-под контроля.