Не спи! Вслед за темным даром - Анна Велес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все же странно, — заметил Идэн. — Говорили, что Катарина животом мучилась. А те, кто умирал от проклятья ведьмы, и животина, и люди, они все больше кашляли. Да и… старели, говорят, быстро, память и человеческий вид теряли.
— Гниль куда попадет, там и приживется, — пояснила ведунья. — А что до остального. Так на то и магия злая. Ни одна болезнь такого не сделает. И гниль, я же говорю, так быстро не растет. Это только ведьмино зло.
Они больше не стали ни о чем спрашивать, собрались дальше. Идэн аккуратно вложил в руку женщины монету.
— На еду, — сказал он. — Сама решишь, тебе или твоим малышам.
Жена коновала радостно улыбнулась, и снова погладила щенка. Был понятно, на что пойдут деньги.
— Сюда-то зачем? — пробормотал недовольно Ройс, когда они подошли к дому могильщика.
— Катарина имела в себе гниль, — напомнил Идэн. — И только после ее смерти начала убивать ведьма. Может, потому что было, где взять ингредиент для своего зла?
Разведчик только кивнул.
— О! — обрадовался охотнику хозяин этого дома. — А говорили, и ты сгинул!
Он метнул взгляд на Ройса.
— Этот тоже больше на живого похож!
Юмор у могильщика был под стать ремеслу.
— Пришел узнать о Катарине, — привычно ровно сказал Идэн.
— Она-то что? — удивился могильщик. — Жрец документы принес. Ее дар земле отдан. Все честь по чести.
— Но ее тело, — уточнил охотник. — Болезнь та же?
— О! — было похоже, что хозяина этого неуютного места только сейчас осенило. — Твоя правда! Ведь тоже…Хотя… Выглядела она обычной покойницей. Только кишки воняли.
— Ты ее вскрывал? — позволил себе вмешаться Ройс с удивлением и даже возмущением. Такие вещи были запрещены жрецами по велению Богов. Тела умерших должны были оставаться неприкосновенны, дабы и души пришли на Суд Высочайших в своем нетронутом виде.
— Зачем? — даже испугался могильщик. — У нее такая дыра в животе была. Будто эта дрянь, что внутри сидела, просто разорвала Катарину после смерти.
— Ее такой и привезли? — снова осторожно уточнил охотник.
— Богами клянусь, — приложив руку к сердцу, торжественно заявил мужчина. — Я лишь обмыл, зашил, как мог и подготовил к последнему обряду.
— Спасибо, — Идэн развернулся к выходу. Все, что было нужно, они узнали.
— Ты это… — в спину заявил ему могильщик. — Если что еще, заходи. Но сам. А не чтоб ногами вперед внесли.
— Приду, — обернувшись, чуть улыбнулся рыцарь. — Жди, когда тебе ведьму принесут.
Могильщик с готовностью закивал.
33.
Ройс все же повел своего друга тем путем, о котором говорил. Вдоль Стены. Они неторопливо вышагивали, глядя на ряд дворов. Сейчас в этом квартале было тихо. Не бегали дети, не играли возле домов. Похоже, Гилл и старейшина успели предупредить всех. Это странное затишье несколько угнетало.
— Так же было тогда, — сказал Идэн разведчику. — В те дни. Когда Джул выходила на свою охоту. Сейчас вспомнилось. Я бегал здесь от дома кузнеца к своему. Спешил всегда. Честно? Боялся. И потому еще уходил туда, за Стену. К Лиссе.
— Для тебя эта женщина особая, — заметил Ройс как-то очень спокойно. Просто высказал то, что видел.
— Я уже говорил, — напомнил ему охотник. — Здесь жить непросто. Нет времени даже друзей завести. Это приходит позже, когда взрослеешь. Когда появляются те, с кем вместе выполняешь работу. В детстве мы все были одиноки, я думаю. У меня было свое место, куда я убегал, когда было грустно, обидно и не с кем было этим делиться. Именно там я и встретил Лиссу. Думаю, ей было еще более одиноко, чем мне. Потому мы сошлись и дружили. Мы дорожили друг другом. Но она была единственной такой. Остальные…Гилл всегда веселый, взрывной, к тому же старше меня. Это соревнование, а не дружба. А здесь…
Он посмотрел на дворы.
— Я помню эти дома, потому что ходил этой дорогой. Но они мне чужие. Слишком далеко от моего дома по меркам двенадцатилетнего мальчика.
— Неужели больше никого? — Ройс был не менее упрям, чем его друг. — Ты говорил, что иногда бегал с мальчишками.
— Они жили там, дальше, — Идэн указал вдоль улицы. — Помню Патрика. Мой ровесник, сын гончара. У него еще было двое приятелей. Их это не коснулось. Еще девочка, с ней никогда даже не говорил. Просто часто видел. Она всегда казалась слабой и бледной. Я смотрел ее и думал, сколько ей еще Боги отмерили? Это заставляло бояться смерти. Знаешь, как это бывает в детстве.
— Где она жила? — уточнил разведчик.
— Здесь, где-то в этих домах, — послушно вспоминал охотник. — И да. Джул ее забрала. Думаю, дети, у кого был дар, они не играли с нами. У них было другое детство. Они еще большие одиноки. Но им было, чем занять свои мысли. Своей будущей магией. И это еще одна причина, почему я не мог особенно сходиться ни с кем из тех, кого забрала ведьма. Да и вообще, я больше общался со взрослыми. Кузнец, тот же Стефан, соседи, родные Лии. Ну, правда, были еще подмастерья.
Ройс посмотрел на него непонимающе.
— Отец был помощником бригадира каменщиков, — стал объяснять ему друг. — Стефана как раз. Они обучали мальчишек. Юношей. Лет с четырнадцати. Кто дальше тоже должен был становиться строителем. Так у отца было двое учеников. Уилл и Дон. Их я помню. Отец относился к ним очень хорошо. Часто приводил к нам в дом, кормил, заботился о них. Я привык к ним. Уилл стал почти другом. Дон… Он был молчаливым и нелюдимым. Наверное, робким. Всегда сидел с нами, но больше слушал. Даже отцу не удавалось втянуть его в разговоры. Хотя, может, дело в том, что Дон был старше. Ему уже было шестнадцать, когда Уиллу только-только должно было исполниться четырнадцать.
Разведчик слушал внимательно, но было понятно, что рассказ Идэна разочаровывает его все больше.
— Странно, что здесь в этих кварталах так много было домов, где детей воспитывал только один родитель, — заметил Ройс.
— В таких кварталах это обычное дело, — возразил рыцарь. — Многие женщины выбирают мужчин только ради рождения ребенка. Крепкие семьи встречаются реже. Да еще тут южнее столицы. Зима короткая обычно. Но очень злая. Холод приносит тяжкий кашель и смерти. Мой отец и его товарищи были каменщиками. А добывать камень тоже дело не простое. Как и строить дома. Многие калечились и так же умирали. Так тут было всегда.
— Я ходил по улице все эти дни, — продолжал разведчик. — В этих домах сейчас живут другие
