Рай беспощадный - Артем Каменистый

– Может, светляки поработали? Могли ведь перебросить сюда орехи, а потом в ходе местной эволюции развились новые виды? Или предки нашей пальмы попали, а на Земле потом вымерли – один вид остался.

– Не исключено. Но тогда, получается, явление ФПС на Земле уже бывало, причем в давние времена, когда семейство кокосовое было разнообразнее. Но не только в кокосах дело – животный и растительный мир наших планет очень схож. Конечно, здесь встречается немало неизвестных существ, но, возможно, на Земле они просто давно вымерли. Те же ящеры гигантские – в мезозойскую эру они у нас господствовали. Единственное, что уникально, – бородавочник. Ничего подобного никогда не видел. Но не факт, что на Земле его раньше не было – у этих колониальных организмов нет твердого скелета и, возможно, окаменелостей не сохранилось. И еще одна большая странность: светляки забрасывают нас сюда по территориальному признаку. На ближайших буях появляются жители европейской части России, Восточной Белоруссии, Северо-Восточной Украины. Дальше, насколько я знаю, располагаются области, куда попадают люди из других регионов. Так не бывает, чтобы у нас возле буя упал человек из США. А ведь это бред – если светляки простые ловушки, или зонды, собирающие предметы, то они не могут быть привязаны к земной географии. Допустим, их поток однороден и прямолинеен. Но Земля ведь не стоит на месте – она вращается вокруг своей оси, летит вокруг Солнца, вместе с Солнечной системой движется вокруг центра Галактики. Она должна пересечь дорогу светлякам за короткое время, а не висеть на ней два года.

– Может, этот поток очень широкий? – предположил Макс.

Эн покачал головой:

– Наблюдения показали, что все светляки падают на поверхность Земли. Будь поток широким, часть этих метеоров проходила бы по касательной – зацепив край атмосферы, уходили бы дальше, в космическое пространство. Но такого никогда не бывало – они все появляются таким образом, что столкновение с земной поверхностью неизбежно, и накрывают Северное полушарие, захватывая лишь часть Южного, да и то незначительно – за счет того, что у Гаммы Цефея склонение около семидесяти восьми градусов. Будь девяносто – они бы прилетали под прямым углом, доставая за экватор лишь за счет наклона земной оси и прецессии. Кстати, по статистике наибольшая плотность проявления ФПС наблюдается в Центральной Африке. Тоже странность – ведь астрономия не способствует падениям светляков в этом регионе. А здесь я убедился, что переброски осуществляют по территориальному признаку. С какой целью так задумано? Не знаю… Факт необъяснимый. Есть одно полубезумное предположение. Если вспомнить нашу историю, то самые значительные центры цивилизации зародились именно в Северном полушарии – Южное ими обделено. Совпадение? Возможно. Но вдруг не совпадение? Вдруг те, кто это организовал, знали об этом? Вдруг их интересовали именно цивилизованные области, а широкий охват центральных областей африканского континента – просто следствие сбоя? Я, конечно, гадаю на кофейной гуще, но что только не придет в голову от скуки. К тому же это объясняет еще одну странность: светляки редко трогают здания и сооружения, чуть чаще машины и механизмы и очень часто – живые объекты. Это не может быть случайностью: они интересуются нами целенаправленно. А еще хотите интересный факт? Никто никогда не слышал здесь о жителях Сибири, Китая, Монголии и Японии. Вообще с восточными азиатами глухо – если и встречаются, то одиночные иммигранты или туристы, захваченные из других регионов. Из областей их традиционного проживания никто не попал.

– Может, там не бывает светляков? – предположила Дина.

– Нет, девочка, бывают… Где-то здесь восточные азиаты обосновались, и сибиряки наши, и не только они. Где? Я не знаю… Ведь рифы большие… Но сходство биосфер и распределение людей по территориальному признаку – это еще цветочки. Меня больше удивляет полная идентичность атмосферы и то, что мы вообще живы.

– Не понял?

– Что именно вы не поняли: про атмосферу или?..

– Что атмосфера здесь из тех же газов, я и так догадываюсь – дышать ведь можно. Понятно, что это неспроста, иначе мы бы умирали сразу. Но что значит «мы еще живы»?

– В здешней атмосфере не просто есть кислород – его именно столько, сколько нам требуется. Ни больше ни меньше. Таких совпадений не бывает – эту атмосферу подготовили для нас. Или выбрали готовую планету, где мы не задохнемся в первые мгновения. Но это еще мелочи. – Эн указал в сторону баррикады: – Видите там, за ограждением, заросли?

– Ну…

– Они из растений, похожих на земные. А дальше море плещется, и в нем можно найти тысячи организмов – как похожих на наши, так и вовсе не похожих. Ведь тот же бородавочник на нынешней Земле неизвестен. Что из этого следует? При внешней схожести биосфер имеются и различия – я говорю только о тех, которые можно заметить невооруженным глазом. В микромире таких различий должно быть не меньше. Получается, что мы попали в среду, богатую чуждыми микроорганизмами. Наш иммунитет с ними не знаком, и если среди них есть болезнетворные, то это катастрофа. А они просто обязаны быть – это закон биологии. Раз мы можем здесь существовать, значит, законы здесь такие же и нарушений быть не может. Но, не имея иммунной защиты, мы должны попасть под их удар после первых вдохов, первых глотков воды. Ведь они везде. Почему мы живы? Как думаете?

Макс пожал плечами:

– Не знаю. Может, наш иммунитет сильнее, чем вы считаете?

– Глупости говорите! Я тоже не знаю ответа, но кое-что предположить могу. Трясучка – ее зарабатывают абсолютно все, причем симптомы проявляются в первые часы после прибытия, а то и минуты. Похоже на болезнь, но болезнь странную – она бьет лишь по старшим, а младшие отделываются краткосрочными неприятными симптомами. Знаете, на что это похоже? На вакцинацию. Только вакцинацию очень необычную – она дает иммунитет против большей части местных микроорганизмов, но побочные эффекты очень серьезные. Лишь молодой организм способен с ними справиться.

– Бывают ведь исключения…

– Да, бывают. Самое яркое из них сидит перед вами. – Эн усмехнулся. – Но со мной не все так безоблачно, как вы думаете. У меня редкое врожденное отклонение – жить с ним можно, но последствия неприятные. К примеру, я не могу иметь детей. Возможно, именно генам надо сказать спасибо в моем случае – бегал бы сейчас по ночным рифам в поисках добычи. Вы видели, как сильны диксы?

Содрогнувшись, Макс кивнул.

– Складывается впечатление, что у молодых трясучка кратковременно включает на максимум иммунитет, но у старших этот процесс необратим – она снимает абсолютно все барьеры, интенсифицирует все системы, полностью отключает часть высших функций головного мозга, усиливая или изменяя остальные. А еще гипертрофирует мышечную ткань, связки и прочее, модифицирует челюстной аппарат и роговую ткань ногтей, превращая человека в опасного дикого зверя. Все это, конечно, лишь мои домыслы, но почти уверен – правды в них хватает. Ведь при таком образе жизни мы на удивление редко болеем. Лишь старшие страдают от простуд, но это из-за их пристрастия к холоду штаба. Даже при таких температурных контрастах серьезное с ними случается нечасто. Будь дело на Земле, их бы пневмония косила. У нас ведь ни лекарств, ни врачей, питание скверное, витаминов не хватает, среда чуждая, постоянные стрессы. Но при всех этих негативных факторах болезни всерьез не беспокоят. И раны зарастают быстро, редко воспаляясь. Я, конечно, в медицине почти профан и, возможно, где-то чушь несу, но что-то во всем этом есть…