Темноборец - Антон Андреевич Мартынов

и почему вокруг него суетятся. Когда Алексиков узнает о его выздоровлении, он придет в бешенство. Но еще большую ярость вызовет в нем смерть Камиллы. Что ж, приходится выбирать, кому жить: матери или сыну. Камилла сделала выбор, уступив отпрыску место в мире.

Андрей отошел от Камиллы и протянул руку к Скрижали. Ничто не мешало к ней прикоснуться.

– Олег! – Андрей произнес имя призрака вслух, обращаясь к наросту своей внематериальной частицы.

Если можно вселиться в тело Олега или же находиться в двух телах одновременно, то наверняка существует возможность связаться со второй половиной себя удаленно. Андрею не доводилось осуществлять подобных опытов, но ситуация грозила выйти из-под контроля. Как только Алексиков узнает о случившемся в храме, под раздачу попадут все вокруг, в первую очередь темноборец. К тому же, лучшей возможности выкрасть Скрижаль Любви не представится.

– Олег! – повторил Стопарин и услышал в своей голове отклик:

– Что у тебя стряслось?

– Скрижаль у меня! – воодушевленно заговорил Андрей, на этот раз озвучивая слова мысленно. – Сможешь достать батискаф?

– Сейчас?

– Разумеется! Нам нужно как можно скорее делать отсюда ноги. У тебя минут тридцать, чтобы достать нам транспорт. Справишься?

– Думаю, у меня нет выбора, – ответил Олег и испарился из головы Андрея, оставив после себя лишь дымку, постепенно рассеявшуюся в сознании.

Темноборец спрятал Скрижаль за пазуху и направился к выходу. Покидать храм без Камиллы означало вступить в схватку с охранником, и Андрей был к ней готов. Выглянув за ворота, Стопарин нанес удар первым. Заехав охраннику по уху, Андрей ввел его в ступор, а затем резко ударил под дых. Охранник согнулся пополам и хотел было закричать, но его возглас оборвал удар рукояти пистолета в затылок.

Андрей затащил рухнувшее на пол тело в эльфийский храм, чтобы не оставлять его на виду, и побежал к центральному шлюзу гидрополиса. Оставалось надеяться, что Олег успеет угнать батискаф раньше, чем эльфы поймут, в чем дело.

Глава 25. Первый портал

Батискаф двигался медленно. От волнения казалось, что он буксует, вхолостую раскручивая винты, будто машина, увязшая по самое днище в песке. В качестве дежавю к Андрею вернулось ощущение дискомфорта, преследовавшее его на пути к острову. Глубина, сдавливающая со всех сторон батискаф, ощущалась почти что физически и действовала на нервы. Сразу же после отплытия из гидрополиса заложило уши. Океанское давление в совокупности с неудобным сидением и мандражом перед возможной погоней выбивало из колеи. Андрей сел за панель управления и лихорадочно застучал по ней пальцами, чувствуя себя в шкуре Алексикова, пытающегося поймать неотмеченное на картах течение.

– Мы могли бы поплыть на остров, о котором ты говорил, – прервал тишину Олег. – Если он обитаемый, значит, на нем наверняка есть порталы.

– Разве не ты должен указывать направление со своим призрачьим компасом? – съехидничал темноборец.

– Компас указывает промежуточные цели. Средства их достижения нам недоступны. Это тебе не приборчики на магнитах.

– Как знать, какой компас ценнее: магнитный или воображаемый?

– Сейчас не время и не место, чтобы это обсуждать.

– Согласен, – кивнул Андрей, перестал стучать по панели костяшками пальцев и принялся шуршать по ней их подушечками. – На острове нас будут искать в первую очередь, потому что других очевидных способов скрыться из гидрополиса нет. Портал, на котором мы выбрались из Гетеборга, разобран. На сборку уйдет неделя – и это при помощи эльфов, которая не предвидится. Остается единственный неочевидный вариант – Первый портал, о котором ты мне говорил.

– Да, но, чтобы к нему подобраться, нужно пройти через шторм, а это мало кому удавалось. К тому же, я не уверен, что Первый портал находится в работоспособном состоянии. Может, все это вообще выдумка.

– У нас есть преимущество перед малочисленными счастливцами, которым удалось пересечь вечный шторм. У нас есть Скрижаль Силы.

– А ты умеешь ей пользоваться?

– Нужда заставит – сумею, – уклончиво ответил Андрей.

Считать со Скрижали и перевести начертанный на ней англоязычный текст не составит труда. Расшифровать ребусы Демиурга, нанесенные золотыми линиями, тоже вряд ли окажется непосильной задачей для среднестатистического темноборца. Другой вопрос в том, как обратить к священной доске свою просьбу. Воспринимает ли Скрижаль Силы человеческую речь? В какой форме должно быть представлено обращение: вслух или мысленно, точные изображения или символы?

Камилла обрисовала Скрижали Любви свое предложение отдать жизнь за сына в считанные секунды. Ее желание исполнилось мгновенно, не смотря даже на выбранный оскорбленной Скрижалью режим «silence». Жертва принята. Silence нарушена. Незаконнорожденный Вильгельм, дитя измены, утвердил свое право на жизнь.

Наверняка, Скрижаль Силы столь же коммуникабельна. Ведь по своей сути эти две дощечки – части единого целого. Демиург задумывал свои письмена, как заповеди, единение которых, символизированное билингвистическим текстом Скрижали Любви, поможет объединиться всем видам разумных существ.

Почему же тогда Скрижаль Силы англоязычна? Разумно было бы предположить, что во времена основания Небесного Совета международным языком считался отнюдь не русский. Тексты Скрижалей начертаны не Демиургом лично, а вышедшим с ним на контакт Первым секретарем Небесного Совета. Под диктовку. Патриотично настроенный Секретарь не преминул заменить в одной из Скрижалей часть английских слов русскими. Будучи силен в риторике, он объяснил свою затею перед ликом Демиурга единением и глобализацией. По большей части, Первый Секретарь даже не скривил своей внематериальной частицей, некогда называвшейся душой. Идеи объединения уже зародились в его голове, хотя и не в той форме, в которой рассматривал их Демиург. Преисполнившись надеждами на глубокое понимание правящим классом России заповедей, описанных в Мировых законах и начертанных на Скрижалях, Создатель подмахнул своей легкой рукой все письмена, источаемые пылким разумом темноборцев. Иронично, что именно Скрижаль Любви, призванная сеять мир и любовь, стала первой весточкой грядущего мирового господства Небесного Совета.

На тот момент Мидлплэт был далек от строительства Вавилонского столпа и захватнической войны, приведшей к образованию ЕТЭГ. Разумные существа, причислявшие себя к русским, гордились, что Демиург впервые вышел на контакт именно с ними. Отсюда, должно быть, и пошло пресловутое выражение древних темноборцев: «Мы русские, с нами Бог».

Темноборец так увлекся фантазиями о Скрижалях, что забыл о всех ужасах, таящихся в океанских глубинах. На этот раз, чтобы отвлечься, не пришлось прибегать к размышлениям о любви к Ане, которым усердно противилась темная сущность Андрея. Фантазии? Андрей чувствовал всем нутром, что его фантазии близки к истине.

Батискаф сбрасывал балласт, и всплывал на поверхность. Олег суетился. Призракам не дано погружаться в размышления самозабвенно и окончательно, как это свойственно темноборцам. Призраки словно дети. Время, ускоряющееся с годами, для них течет медленно и занудно. Потому-то призрачий компас и указывает на освобождение внематериальной частицы от оков Мидлплэта, вроде бы разорвавшего с ней все связи, но не отпускающего в уготованную для нее плоскость. Остаток призрачьей внематериальной частицы, прикрепившийся, как к субстрату,