Ветер с Юга. Книга 1. Часть вторая - Ример Людмила

– Мирцея сошла с ума от счастья? Или ей короной мозг надавило? У неё что, есть какие-то доказательства?!

– Точно ничего не известно, но говорят о каком-то камне, называемом «сияние», который был найден в комнате Рубелия. Из-за этого-то ужасного камня Повелитель и отправился в Вечный Покой.

– Но Лея… какое она имеет ко всему этому отношение?

Жумар опять пожал плечами и грустно улыбнулся:

– Что ты меня-то мучаешь? Откуда ж я могу знать? Если кто и в курсе, так это Аврус Гентоп, но с ним у тебя, надеюсь, желания пообщаться нет. Или я ошибаюсь?

Хайрел задумался. Рискованное приключение с лёгким налётом авантюризма, как ему виделось вначале, переросло в большую, очень большую проблему. Реальную угрозу их свободе, да и самой жизни. Неизвестно, что там было на самом деле с этими смертями, но Жумар прав – Мирцея блестяще использовала подвернувшуюся возможность избавиться от неугодных людей. И пожелай они сейчас оправдаться и восстановить своё доброе имя, никто им этого не позволит. Итог разбирательств будет один – жалкий холмик в долине Туманов…

– Нам нужно время, чтобы решить, что делать дальше. Я прошу тебя помочь нам укрыться на время в вашем лане.

Жумар потёр переносицу, что у него всегда свидетельствовало о сильнейшем волнении.

– Сам понимаешь, во дворце я вас спрятать не могу. Мой отец, учитывая, как он тебя любит, явно не кинется исполнять указания нового Повелителя, то ты же знаешь, на ком я женат. Телия любит свою тётку больше родной матери и изо всех сил старается на неё походить. Особенно, по части стервозности. Спит и видит, как побыстрее очутиться в Остенвиле, под её крылышком! Если она вдруг узнает о вашем прибытии…

Жумар Стейнбок только удручённо вздохнул. Хайрел усмехнулся. Телия, жена друга, даже внешне была похожа на свою тётку Мирцею, и он нисколько не сомневался, что молодой человек абсолютно прав. Стоит им появиться во дворце – и через час гонец с письмом уже помчится в Остенвил.

– В Медвежьем ущелье, ты должен его помнить, у меня маленький охотничий домик. Я отправлю туда надёжного человека со всем необходимым, чтобы вы смогли пожить там, пока не определитесь. – Жумар растерянно посмотрел на друга. – Но… я даже не представляю, где ты сможешь найти сейчас безопасное место… И знаешь, я не припомню, чтобы кого-то так усердно ловили.

– Нумерия не так мала, как кажется. Спасибо, друг мой! Мы отправимся в ущелье немедленно, если позволишь, хватит уже мозолить всем глаза на постоялом дворе.

Друзья обнялись, и молодой Стейнбок вскочил на лошадь. Уже отъехав, он обернулся и крикнул пристально смотревшему ему вслед Хайрелу:

– Удачи, дружище! Время бежит быстро, а правители, слава Богам, не вечны! Кто знает, кто будет на троне завтра! А на свадьбу пригласи! Обязательно!

Всадник помчался по полю, и ветер отнёс в сторону его последние слова.

Хайрел вернулся на постоялый двор мрачнее тучи и, не объясняя ничего, приказал тот час же выезжать. Они отправились по дороге в сторону Сагры, городка, обосновавшегося в месте впадения Винтуры в своенравную Ванангу. Но отъехав от Петроссы миль десять, свернули в лес и, петляя и запутывая следы, поехали в обратную сторону.

Путь до Медвежьего ущелья был неблизким, и заночевать им пришлось в лесу. Истерзанная любопытством Лея за всю дорогу так и не услышала от упорно молчавшего Хайрела ни одного слова. И, едва спрыгнув с лошади, уже хотела подступить к нему с расспросами, как молодой человек кивнул Лабусу, и они все вместе отошли подальше от своих людей.

То, что рассказал Хайрел, привело девушку в ужас. Она зажала рот руками и уставилась на него испуганными глазами.

– Я… убить отца… да, как им такое… – И Лея залилась слезами.

Лабус прижал её к груди и, гладя по голове, начал тихонько утешать:

– Ну, всё, всё, успокойся, моя милая… Думаешь, кто-нибудь поверит этой сволочной Мирцее и твоему недалёкому кузену Патарию? Да ни одному их слову! Ты же знаешь, эта сука на всё готова, на любую самую низкую подлость, чтобы не выпустить власть из своих рук. Но Боги… они видят…

Лея смахнула слёзы и решительно тряхнула головой:

– Вы должны оставить меня! Я не имею права подвергать ваши жизни такой опасности! Одно дело – помочь Лабусу, а совсем другое – помогать мне, обвиняемой в таких страшных преступлениях. Если нас поймают, смерти нам ни за что не избежать.

Мужчины закричали на неё одновременно. Недолгая перепалка закончилась тем, что пристыженная Лея попросила у них прощения, и беглецы принялись бурно обсуждать дальнейшие планы. Перебрав немногие имевшиеся варианты, они остановились на том, что единственное место, где они станут недосягаемы для жадно тянущихся к ним рук остенвильского правосудия, это Солония.

Впереди у них было достаточно времени, чтобы тщательно подготовиться к поездке. Хайрел предложил пробираться через Ланджланию, где в Таграсе жила его тётка, вдова Делина Броквуда, старшего брата его недавно умершей матери. Бегита Броквуд успешно продолжила дело своего мужа и была, если не богата, то очень богата. Но главное, она всегда с радостью принимала у себя своего племянника. По крайней мере, до сегодняшнего дня…

Грасарий

– Думаю, вам пора навестить мою сестру и вашу тётку Ортению.

Динарий с Осмилой удивлённо уставились на шагающего рядом с ними Грасария. Троица неспешно прогуливалась по дворцовому парку, уже радовавшему глаз буйной молодой зеленью и первыми яркими цветами.

– Ты получил от неё какое-то известие? – Динарий был рад, что вырвался из угнетавшей его атмосферы дворца, и полной грудью вдыхал насыщенный ароматом цветущих деревьев воздух.

– Нет. Она мне ничего не писала. Но из других источников до меня дошли слухи, что со здоровьем у неё не всё в порядке. Чему тут удивляться – она уже не молода, а несчастья так сыплются на её голову одно за другим. Сначала муж свернул себе шею на охоте, потом вот её братья… Да и единственный сынок, знаешь сам, радует мало…

– Что там опять натворил мой братец? – В детстве Динарий частенько гостил у тётки в Кватране, и редкостный шалопай Сидрак был ему намного ближе сыновей Рубелия – Патария и Норсия, хотя с последним они и были одногодками.

– Ничего нового. Целыми днями пьёт, куролесит и волочится за каждой встречной юбкой. Весь в своего пьяницу-отца, а таких жизнь ничему не учит.

Они замолчали, всё дальше удаляясь от дворца по безукоризненно вычищенным и посыпанным песком аллеям парка.

Грасарий специально начал этот разговор здесь, подальше от дворцовых стен, в которых в последнее время стало слишком уж много ушей. Не он один стал замечать, что любое слово, произнесённое в комнатах или в коридорах, рано или поздно обязательно становилось известно Мирцее. А это Грасарию было сейчас нужно меньше всего.

– Вам следует начинать готовиться к отъезду немедленно. Но хочу вас предупредить – делать это нужно тайно. – Молодые люди недоумённо переглянулись. – И посвящать в наши планы придётся только самых надёжных людей.

– Что случилось, отец? – Юноша пристально смотрел на Грасария.

– Пока ничего. Но времена стали весьма беспокойными, и никто не может обещать, что завтра не произойдёт что-то страшное. Дети мои, нам всем нужно быть настороже. Особенно сейчас, когда кое-кто из получивших власть спит и видит, как бы достичь своих подлых целей.

Осмила, поймав взгляд свёкра, опустила глаза, и на её щеках вспыхнул яркий румянец. Динарий, от которого этот взгляд тоже не укрылся, зло процедил:

– Я не позволю Мирцее причинить вред моей жене! Если тётка гоняется по всей Нумерии за её братом и держит в тюрьме её отца, это совсем не значит, что Осмилу некому защитить!

«Наивный дурачок! Совсем ничего не понимает в интригах двора. Хотя он по-своему даже прав. Всё сейчас исходит от этой взбесившейся бабы. Стоит Мирцее узнать, о ком втайне вздыхает её неверный любовник, и никакие наши усилия мою невестку не спасут…»

В последние дни Грасарий места себе не находил от волнения. Конечно, молодожёнам, ради их же спокойствия, стоило уехать куда-нибудь подальше. Но дело было совершенно в другом. То, во что ему придётся их втянуть, могло обернуться для всех заговорщиков очень большими неприятностями. Если кому-то случайно станут известны истинные мотивы их путешествия…