Покоривший СТЕНУ 15: Сверхмиазмы - Артемис Мантикор

сторону стены я активировал древесного скульптора и перегородка между локациями снова стала аркой.

Помещение утопало в кромешном алом тумане.

— Это тот миазм, который превращает всю биологию в паштет, — предупредила Сайна. — Только здесь концентрат.

Я вырастил длинный шест и сунул внутрь локации в алый туман. Обратно доставал уже налипшую розовато-алую массу из крошечных пятиугольных червей. Они быстро мутировали и срастались прямо на моих глазах в единую биомассу, которая начала грызть дерево.

Очень плохой знак. Они почти мгновенно адаптируются! Не удивительно, что там столько защит и иммунитетов!

В ответ я модифицировал растения и начал распылять антибиотик в виде пыльцы по всей локации. И это сработало — черви гибли, а пространство вокруг зелени начало освобождаться от красноты.

Первой вошла Альма с аурой.

Рядом был Рейн и Белая на случай неприятностей, но их почти не было.

Была слабая попытка ланцетов броситься на них остатками сил, но враг был так ослаблен действием антибиотика внутри и вокруг, что опасности уже не представлял для Альмы даже без прикрытия. Плюс ещё и аура.

— Сайна, смотри миазмы, — начал отдавать приказы я. — Рейн — тащи Эстель. Сильван говорит, что она уже в порядке. Сейчас открою убежище. Остальным…

Я хотел было приказать обследовать локацию, но понял, что это совершенно бессмысленно. Ланцеты, миазмы и прочее не оставили от локации ничего. кроме стен.

— Остальным ничего, — повторил я. — Я ищу выход, потом будем обследовать или делать новый. Сейчас даже культуру не определить…

— Стена защищает локацию от миазмов только когда в ней нет проходчиков, — сказала Белая. — А на живых существ её защита не распространяется вообще.

— Поэтому здесь нет трупов… — задумался я.

— Там есть запрет на пересбор вместе с мгновенной смертью пересобираемого. Трата ресурсов впустую.

— А как же склейки на двадцать пятом?

— Скорее всего пересбор происходит одновременно дважды. Когда конфликт ещё не успел произойти.

— А почему только там? — спросил я.

— Баги, — пожала плечами Белая. — Откуда берутся они, это уже ты обещал узнать.

Тем временем, Эстель отыскала вход и пометила бирюзовой подсветкой. Посланные туда растения быстро раскопали из-под останков дохлых ланцетов проём арки и стальную дверь.

— Я же говорила, что она есть! — обрадовалась Сайна.

— Что по миазмам? — повторил я.

— Прости я… пока не нашла ни одного кроме красного.

Дверь проржавела из-за слизи, выделяемой червями. Сейчас она была намертво склеена, как монолитная стена. Впрочем, средство для неё было известно.

Вспышка импульсара, и дверь была уже открыта. А с той стороны нас уже приветствовали ионические дроны с прожекторами.

Я вышел наружу из ланцетной локации и следом за мной пошли все остальные.

На той стороне уже было готово всё для подъёма.

Здесь мы столкнулись с ещё одной пакостью. Дроны её не заметили, но она была — странный миазм, который вызывал невыносимую боль в ногах. Принцип работы был непонятен абсолютно, но тем не менее он работал.

Оказалось, что костюм от невидимого миазма тоже страдал.

Но дроны не летали так низко, чтобы ощутить эффект на себе. Зато ощутили его мы.

Ничего страшного, но пришлось менять лестницу, так чтобы вообще пола не касаться и влезть наверх сразу у входа.

На этом вторая попытка спуска в миазмы была окончена.

И результаты наверное впервые разочаровали меня, но почему-то сильно обрадовали Синицу.

— Тебя так радует наше поражение, или просто отсутствие угрозы? — спросил я.

— У меня есть решение! — просияла она. — Я не знаю, как это реализовать на практике, но решение есть!

— Уже интересно.

— Арк. Не двигайся, — произнесла Альма, направив на меня одну из купленных у семнадцатых импульсных пушек эридианцев и нажала на спуск.

Меня окатило белёсой пудрой, обеззараживающей всё, что не вычистила её аура.

— И сюда тоже! — бросила Сайна и указала на заляпанные красными сгустками и пульсирующими телами ланцетов части костюма.

Ирий нажала на спуск второй раз и тот же порошок окатил и её.

— Возвращаемся в убежище, — сказал я. — И на всякий случай пройдите обеззараживание все.

— Так как пройти через эту хрень? — первым не удержав любопытство, спросил Мерлин.

— Повторюсь, это только теория, очень примерная… — все обступили механистку и та продолжила. — Меня всё не оставляло в покое непонимание, как эти твари выживают в миазмах. Вот как по твоему, Арк?

— Они сверхадаптивные и имеют уйму читерных резистов?

— Это тоже, но… это защищает далеко не от всех миазмов. Их здесь слишком много. Мне казалось я сумела внести в списки и определить их все, но по итогу мы опять несколько раз встречали неопознанное и неопределяемое. Даже при всей выживаемости червей, они бы живую базу построить не смогли.

— Может, система их принимает за часть локации? — задумался я. — Помните муталисков? Там же были натуральные живые комнаты из плоти и костей. Это подпадает под правило о защите локаций силами Стены?

— М-м… возможно, — неуверенно ответила Белая. — Но ведь там были и монстры. На них — нет.

— По-моему, они научились славно управляться с собой, чтобы становиться частью локации, — мрачно усмехнулся я. — Так что им сверхмиазмы — дом родной.

— Они должны были как-то научиться улавливать приближающийся миазм чтобы знать, когда нужно прятаться и пережидать, а когда — спокойно жить в окружении миазмов.

— Адаптивный организм утроенной цепи способен на такое, — задумчиво сказала Белая.

— Самое время поведать нам, что это значит, — напомнил я.

— Ничего особенного. Это когда цепь превосходит свою суть и переходит во что-то новое, технически родственное изначальному виду.

Я активировал мышление аурала и мудрость верданта.

— Ты говорила, что это как удвоение цепи с самой собой.

— Технически ланцеты это отдельная ветвь эволюции био цепи. Жизнь — самая плодовитая цепь, склонная к самостоятельной эволюции. Муталиски, удвоенная био цепь — делают это вдвое быстрей. Ланцеты, утроенная цепь, ещё быстрей. Но от знакомой вам биологии там уже очень мало что осталось.

— Но не мгновенно же, как мимики? — Мерлин мрачно посмотрел через дыру в полу на клубящиеся под нами миазмы.

Они уже изменились — теперь там всё заволокло тёмно-зелёным ядом и чем-то светящимся жёлтым. Завораживающее зрелище, сколь и опасное.

— Муталиски адаптируются в течении всей жизни.