Неблагоразумная леди - Элинор Смит

Пруденс опешила. Ее платье было очень красивое и вовсе не нескромное.

— Вам не угодишь, милорд, — проговорила она, когда к ней вернулся дар речи. — Сначала вы укоряли меня за то, что я ношу бабушкины наряды, теперь недовольны этим платьем. Вот уж не ожидала.

— Я недоволен, что некоторые джентльмены позволяют себе такие дерзости и что вы их поощряете.

— Никаких дерзостей в мой адрес я не поощряю, — с негодованием произнесла Пруденс и отошла в сторону.

К ней тут же подошел Спрингер, и Даммлер услышал, как он ей сказал:

— Вы потрясающе выглядите, мисс Маллоу. У вас такое чудное платье.

И этого было достаточно, чтобы он разозлился. Даммлер поспешил за ними и после сложных маневров вокруг двух стульев оказался рядом с Пруденс.

— Простите меня за глупые слова, — произнес он с виноватым видом. — У меня совсем нервы расшалились.

— И не мудрено, — заметила она, — если вы так проводите время. — Пруденс оглядела чопорное сборище, именуемое вечеринкой, и вдруг рассмеялась при мысли о том, как нелепо пребывание здесь Даммлера. — Можно говорить вслух или лучше перейти на шепот? — спросила она.

— Говорить можете, смеяться нет — только улыбаться.

— Какая жалость, что дядюшка Кларенс не захватил с собой краски и кисти. Это же такой паноптикум! Лучших моделей не найти. Ни один мускул на лице не дрогнет.

— Может, это и не очень веселая вечеринка, но зато весьма респектабельная, — заметил он.

— Разве одно обязательно исключает другое?

— Боюсь, в доме моей кузины это так. Давайте потанцуем.

— Давайте, если это дает возможность сбежать с этих поминок. Но не можем же мы сбежать вдвоем. Надо спросить разрешение и пригласить других.

— Сейчас спрошу у графини.

Графиня милостиво объявила начало танцев для молодежи, и Пруденс отправилась с Даммлером в самый крошечный зальчик, в котором ей когда-либо приходилось танцевать. Даммлер взял ее под руку, бросив ревнивый взгляд на Спрингера, следовавшего по пятам.

— Если сюда набьется больше шести пар, — заметила Пруденс, — танцы превратятся в нечто неприличное.

— Лично я на это надеюсь, — сорвалось у Даммлера.

— Длительное воздержание ударило вам в голову. К концу вечера вы начнете щипать своих вдовствующих старушек и запускать пальцы за корсеты.

Для Даммлера это было уж слишком. Сегодня он старался, чтобы таких легкомысленных разговоров не было. Зная за собой склонность к подобной фривольности, Даммлер боялся, что поддастся заданному Пруденс тону, потому сухо возразил:

— Надеюсь, этого не будет. Мы должны открыть бал.

Контрданс не позволял разговаривать, а через некоторое время они обменялись партнерами. Спрингер занял место Даммлера. Ей повезло больше, чем Даммлеру, которому досталась в партнерши мисс Миллиган, посещающая местную женскую семинарию. Она поведала ему затасканную историю о девочке, которая врала всем, что в школе ее бьют. Затем они снова поменялись партнерами, а после третьего танца скрипач объявил перерыв и потребовал стакан убийственного на вид напитка, оказавшегося лимонадом. Даммлер пробрался к Пруденс.

— Повеселились? — спросил он.

— Как и вы с мисс Миллиган? Судя по выражению вашего лица, она рассказывала вам про «врунью»?

— Прискорбная история, — постарался он сохранять избранную линию поведения.

Пруденс же хотелось немного развлечься, чтобы как-то сгладить скуку чопорного приема, и она пыталась придумать что-нибудь для затравки.

— Это совсем не похоже на ваше времяпрепровождение в Лондоне, — сказала она.

Это было не совсем удачное начало, потому что именно подобные темы он старался избегать.

— Да общество не такое смешанное, — осторожно согласился он.

— Можно себе представить. И как вас угораздило попасть в такую историю? Вы прямо как рыба на песке.

— Я думаю, джентльмен умеет себя правильно вести при любых обстоятельствах.

— Я с вами согласна, но не уверена, что вы продержитесь. Какая-нибудь пьяная история или вульгарная девица разрядили бы атмосферу, не правда ли?

— Не понимаю, откуда вы взяли, что я не люблю респектабельное общество.

— Боже мой, Даммлер, да что это на вас нашло? — уже с искренним беспокойством воскликнула Пруденс. — Еще немного, и вы будете уверять меня, что никаких других развлечений не знаете.

— Уверяю вас, мне никуда не хочется, — проговорил он с пылом, который мог послужить некоторой разгадкой его странных поступков. По его взгляду и интонации можно было понять, почему ему здесь нравится.

— И выпить вам, кроме оршада, ничего не хочется? — язвительно ввернула она, взяв из его рук стакан с напитком, отдающим миндалем.

В этот момент к ним подошли Спрингер с мисс Миллиган, нарушив их многообещающий диалог.

— Отличный пунш, — заявила мисс Миллиган, желая польстить хозяину. — Полагаю, ваша тетя капнула сюда вина.

— Разве что капнула, — согласился Даммлер.

— Великолепно. Как прекрасно побыть в таком обществе. Бат за эти дни прямо ожил. Жаль, я не могу побыть здесь допоздна. Завтра с утра мне надо быть на занятиях. В полдевятого, как обычно. Ни сна, ни отдыха. Придется уехать пораньше.

— Вас кто-то отвезет, мэм? — поинтересовался Спрингер, решив воспользоваться возможностью покинуть эту веселую вечеринку.

— Графиня Клсфская отвезет меня в своем экипаже. Она такая добрая.

— Я могу подвезти вас. Я сам покину собрание рано.

Через некоторое время скрипач взмахнул смычком, и танцы возобновились. Съезды в доме вдовствующей графини не затягивались за полночь. Мисс Миллиган, говоря о том, что собирается уехать пораньше, имела в виду одиннадцать часов, но, поскольку именно в это время гостей пригласили на скромную закуску, она осталась еще на полчаса.

— Позвольте отвезти вас домой, мисс Маллоу, — предложил Спрингер.

— Мисс Маллоу едет с матерью, — напомнил Даммлер.

— Спасибо за предложение, Роналд, — отозвалась Пруденс. — Я подожду маму.

Спрингер должен был развезти по домам еще двух дам, и потому откланялся. Вечеринка шла на убыль.

— У вашего приятеля странные понятия — он почему-то вбил себе в голову, что должен отвезти вас домой, — негромко проворчал Даммлер.

— Вы могли бы сами предложить мне это часа два назад, и я поехала бы с вами, — ответила Пруденс.

Эти слова немного успокоили его, и он более миролюбиво спросил:

— Что, все было так скучно?

— Нет, Даммлер. Ужасно. И еще ужасней говорить вам об этом, хотя с вами мне притворяться незачем.

— Зато я был с вами целый вечер. Этим все окупается сторицей.