Ведьма по имени Любовь (СИ) - Эльм Александр

— А если я указала на кого надо?

— Тогда он будет преследовать приговоренного, пока ты не прикажешь убить. Не отвяжется. И тебя не отпустит. Противостоять этому могут только могучие некроманты, но откуда они в нашей-то провинции? А когда… — Варька замолкла, как выключили.

— Что?! — вот тут я испугалась по-настоящему. Я хорошо знала подругу. Заткнуть Варьку могло только нечто по особенное, такое, что страшно произнести вслух! Она чуть не выболтала… что? — Говори!!! — я вцепилась Варьке в плечи, и яростно затрясла. — Говори, говори, говори!!! Я должна знать все!

— Уничтожив объект мести, демон сливается с убитым. И в большинстве случаев не возвращается в наш мир.

Я села, где стояла, прямо на пол. И вот ради этого я старалась? Ради того, чтобы прикончить жалкого маньяка с отрубленными пальцами, и снова потерять Витьку?

Меня грубо поставили на ноги. Я бы села снова, но Варька держала крепко. Всмотревшись, ведьма перехватилась поудобнее, освободила одну руку и влепила мне пощечину, аж загудело.

— Не киснуть! Я сказала «в большинстве случаев», а не «всегда»! Есть еще и меньшинство! Из этой колоды нам карта и выпадет! Вперед, искать. Тяни время, я побежала за Железной Палкой. Она бабера крутая, выручит! Стоишь, не падаешь? Молодчинка! Пока, я скоренько.

Я потрясла головой, огляделась.

Варьку как ветром сдуло. Справа приближался черный пес, слева по полу струилась длиннющая змея. К счастью, вовсе не похожая на ту, из ЗАГСа, иначе я за свою адекватность не поручилась бы. Я поняла — пока Варька проводила со мной ликбез, Виктор превратился сразу в обоих тварей, идем искать втроем. Чудесная компания.

Я безропотно позволила змеюке прянуть на запястье, и обвиться крепкой петлей. Плоская голова гадины уютно прилегла к ладони, она явно собиралась вздремнуть. Змеиный хвост обхватил шею пса, монстр не противился. Я сообразила — это же поводок! Ядовитый колдовской поводок. Я вырвусь из него или победительницей или покойницей. Что ж, судьба. Раз-два-три — четыре-пять мы идем искать.

Пес глянул выжидательно. Глаза у него совсем не собачьи — равнодушные и беспощадные. Мне вдруг стало ужасно одиноко. Я всей шкурой ощутила, какой груз лег на мои ни фига не накачанные плечи.

— Что ж, Тузик, пошли. След.

Зверь склонил морду-утюг, рыкнул, и потянул к двери. Натянутая как струна змея не жаловалась, ей было комфортно. Похоже, все довольны, все при деле. Мне одной тут хреново до «не могу»?

Запертая стальная дверь от толчка черного пса выпала наружу вместе с обоими косяками. Мы прошли по безлюдному коридору, спустились по лестнице. Машинально глянув в окно на лестничной клетке, я узнала сад. Мы идем по дому, в котором я отбивалась катаной от маньяка. Я не приглядывалась, не запоминала «на всякий пожарный» дорогу, не фиксировала возможные пути отхода. Мне было параллельно и фиолетово. На свете остался единственный интересный вопрос. Как жить после того, как свершится месть, и Виктора снова не станет?

Пес толкнул очередную дверь, и мы вошли в уютную, со вкусом обставленную, комнату. Все было на местах, даже катана висела на тех же самых крючочках. Для полноты «дежа вю» хозяин тоже никуда не делся — сидел в кресле, в халате, с чашечкой кофе.

— О, мисс хирург! — он пошевелил стальными протезами пальцев. Действовали они не хуже настоящих. — Я вижу, вы времени даром не теряли. И, кажется, даже поумнели в тех пор, как мы расстались. Вы ведь привели этого мальчика для того, чтобы я превратил его из демона в более приличную нежить? Помнится, я в прошлый раз предлагал неупокоенного. Вы ведь за этим ко мне?

— Нет.

— А что так? Убить меня решили? Демон может. Хоть я и опытный некромант, но могу не успеть среагировать, шансы фифти-фифти. Но вам-то это зачем? Я сдохну. Ваш любимый демон развоплотиться, из Некроэтели уже не вытащите, дважды так не везет даже таким приятным девочкам как вы. А если договоримся, получите почти что живого, полностью функционального, да еще и бессмертного, мужа, ведь ожившие мертвецы не умирают! Демонскую природу я аннулирую, это в моих силах. Необходимость преследовать меня отпадет. Будет классный парень, поактивнее зомби, поспокойнее скелетного воина. Внешность, разум, и потенцию, сохраню.

Кстати, мстить, по большому счету, и не за что. Пожилой маг, на пороге импотенции, воспылал страстью к ведьме Любе. Мы, стареющие самцы, очень хотим трахаться. Всегда. Это вопрос самолюбия. Попытка доказать себе, что ты еще жив. Неужели не вызывает сочувствия? Не верю. А при виде таких сексапилочек как вы, реально теряем голову. Ну, чуть-чуть попугал. Поинтриговал. Убил тех, кто стоял на пути. Какая разница, вы же их все равно спасли, расстроили планы злодея, так? Обычные разборки между магами, это нормально. Уже подготовленную войну с Ведьмами не начну, это бонусом. Соглашайтесь, условия королевские. Это ваша большая победа, без всякой иронии говорю. Теперь я к вам не буду приставать, уже просто из уважения. Девок на мой век хватит. Мне не нравится членом тыкать в тех, кого я уважаю, предпочитаю жертв. Вижу, задумались. То есть, практически согласны. Я не ошибся, вы поумнели, Любовь Андреевна. На мирных переговорах с Железной Палкой я, пожалуй, похлопочу, чтобы вам вернули колдовские силы и статус ведьмы. Будьте благонадежны, к моей просьбе прислушаются.

А я и правда задумалась. Перед глазами мелькали живые картинки. Рыжая девчонка закрыла лицо руками сквозь сжатые пальцы текут слезы. Мужская рука срывает трусы с дергающейся блондинки, стальные пальцы оставляют на бедрах кровавые полосы. Девушка, задыхаясь от ужаса, бежит по вечерней алее, ее настигает фигура в черном плаще. Преследователь откидывает капюшон, я узнаю улыбку…

— Де-вок на ваш век хва-тит. — по слогам произношу я. — Фас, мой милый.

Люба Глава 87. Любимая

Люба Глава 87. Любимая

Рывок был страшный, руку едва не вывернуло из плеча. Черный пес поволок меня по полу. Он рвался вперед так легко, будто за конец змеи — поводка вообще никто не держался!

Наш мерзавец не солгал — он был хорошим некромантом. Успел взмахнуть руками и выплюнуть заклинание. Голова мага превратилась в голый череп, в черноте глазниц полыхнуло синим. Челюсть с щелчком открылась, ударила зеленая струя, точно в морду черному псу. Пара капель попала мне на руку, обожгло хуже, чем кипятком. Из стен выламывались скелеты и грязно-кровавые зомби, с потолка сыпались пауки, пол вздыбился, как обезумевший конь. Крича от боли, я покатилась в угол. Змея в прыжке обвила ближайший скелет, и взорвалась. В диком хаосе я кого-то била, меня кто-то бил, летели камни, ломалась мебель, дым забивал глотку. Некромант рубил кинжалом вцепившегося в костяную харю пса, уши заложило от визга, воя и грохота.

Мне врезали по затылку тяжелым, и мой бой закончился.

Не знаю, провалялась я без сознания минуту, или час. Очнулась на дне моря тишины. Даже чудом уцелевшие в побоище настенные часы не тикали. Комнату завалило обломками костей и мебели, на стенах и потолке застыли мерзкие бурые потеки. Решетку у камеры, где я, было дело, ожидала изнасилования, кто-то нехилый завязал множеством узлов. Под металлической паутиной лежал наш враг. Мертвее всех мертвых. Больше в комнате никого не было. Совсем никого.

Сил не осталось, я поползла к убитому на четвереньках. На ощупь он был как пластмассовый — гладкий, скользкий и холодный.

— Куда девал моего мужа, сволочь?

Разумеется, ответа я не получила. Вот тут я и узнала, что такое настоящая истерика. Никогда не подумала бы, что со мной может случиться такое. Только что сил было как в макаронине, и вдруг… Я вырвала из решетки стальной прут, и принялась гвоздить покойника по чему попало. Била с ужасающей силой, если попадала по полу, паркет летел во все стороны.

— Говори! — орала я. — Говори! Говори, где Витька, или я догоню тебя, и по кусочку скормлю Каравану! Ты в аду от меня будешь прятаться, уродище!

Убитый молчал. Я была уверена, что меня вот-вот разорвет изнутри бешенство, но была согласна на что угодно! Пусть смерть! Пусть Некроэталь, Пусть Пустошь, пусть Фасс, пусть на пиру трахаться с Магнусом! Что угодно, только найти Витю! Пусть он будет демоном, алкоголиком, грязью на дороге, только чтобы это был он! Я узнаю его в любом обличье! Сразу же!!!