Простреленная репутация - Лев Пучков

– ...Он идёт, из машины, а оно уже в подъезде, со стволом. Он – туда, а оно – нэ-нэ ему! И пи...дец. Ну, пардон, блин, – в смысле, хана. А какие люди? Всякие начальники и директора. «Мерседесы». Охрана рядом. А ещё, наоборот, – он в машину, а она – ба-бах! И пи...дец. В смысле – хана. Короче, полный беспредел. И никакого боевого охранения на дальних подступах, никаких тебе дозоров... А если бы, допустим, в другом доме круглосуточный наблюдатель, да с оптикой, а у самого ствол в рукаве... Или, прежде чем садиться в «мерс» – Глебыч пусть проверит...

Тут в фойе ввалились с улицы «акулы пера», и грустное Васино повествование было прервано.

Все сразу стали снимать нас на камеры и назадавали кучу вопросов.

Как давно вы тут?

Давно. Первого сентября заехали.

Тут же откуда-то возник начальник пансионата – кругленький крепыш, торжественно подтвердил: да, первого заехали, ведут себя хорошо, не привлекались, не злоупотребляют... Видимо, получил указание сверху. Система работает.

Вы в курсе?..

Да, в курсе —по телевизору рассказывали. Очень удивились! Откуда что берётся?

А вы видели?..

Нет, не видели. По центральным каналам только рассказывали, а запись трансляции отчего-то не показывали (так оно и было на самом деле). А чеченские передачи у нас тут телевизор почему-то не ловит. Гы-гы...

А что насчёт первого сентября?

В смысле?

Да у Чернокозовского сизо! Там вроде бы видели людей, похожих на вас, и даже сняли...

Нет, тут им точно ничего не светит. У нас там только Петрушин хорошо нарисовался, остальные получились смазанно, мельком – это мы смотрели.

Мало ли похожих на нас военных? Ничего не знаем, не были, не принимали.

А какие соображения? Почему так всё получилось? Отчего вокруг ваших невзрачных персон такие активные ритуальные пляски?

Ну, мало ли как оно могло получиться...

Тут я с глубоко задумчивым видом поскрёб затылок и выложил заготовленную Ивановым комбинацию. Вроде бы мы на годовщину Хасавюртовского договора крепко гуляли с местными в Гудермесе – аккурат перед отправкой в отпуск. Администрация пригласила. Там было несколько видеокамер, много снимали, мы тоже неоднократно в кадр попадали. Правда, вряд ли хорошие кадры получились – сами понимаете, как оно бывает в процессе длительного застолья. Вот вы сейчас нас снимаете – и опять же, неизвестно, чем всё это потом закончится...

С точки зрения любого нормального военного, это была натуральная дичь. Хасавюртовский договор, который мы промеж себя называем не иначе как «день Большого Предательства», – страшный позор для России. Ручаюсь, что никому из администрации и в голову не может прийти приглашать русских военных на празднование такой годовщины. Это всё равно что пригласить немецких ветеранов СС к нам на 9 Мая! Приходите, гости дорогие, водочки попьём, Хатынь и Бухенвальд вспомним...

Тем не менее «акул пера» такая версия вполне удовлетворила. Всё-таки умница у нас Иванов, разбирается в ситуации... Пошушукались они промеж себя: ага, это многое объясняет...

В общем, уехали они вполне довольные.

Мы обсудили встречу, посмотрели – Серёга из-за угла на камеру снимал. Вроде всё нормально. Лишнего ничего не сказали, вели себя примерно. Вот и ладно.

Пошли обедать, организовали нештатные смотрины поварихам – боевым подругам наших боевых роботов. Ничего поварихи, аппетитные. Ядрёные такие пейзанки, от тридцати до сорока, румяные, пышные, экологически чистые. Петрушину в самый раз, под стать габаритам. Прекрасная вечерняя тренировка. А Вася, наверное, прыгает вокруг своей Дульцинеи по номеру и восторженно вопит: «Неужели это всё моё?!!!»

Ну да ничего. Мал золотник, да дорог. И впечатлений куча – как раз на новый военный роман про похождения Сурового Крюка...

Следующие два дня – тринадцатое и четырнадцатое сентября – прошли лениво и благостно, без каких-либо катаклизмов. Тринадцатого после завтрака поехали в город: беспорядочный шопинг и плановая покупка телефонов. Иванов вообще-то вчера планировал, но как-то руки не дошли. После обеда с добавками уже лень было. А с утра – в самый раз.

Прокатились, развеялись, приобрели телефоны в пределах двухсот у.е. Мимоходом, как водится, накупили всякой дряни. Потом осмыслили, оказывается, без всего этого можно запросто обойтись. Это нормальное явление: в плане шопинга на «большой земле» все военные, живущие в командировках, – жуткие чайники.

Полдня Вася отчасти доставал всех нас и конкретно просвещённого по этой части Серёгу: настраивал звонки, забивал наши номера в память, ставил «любимые номера», АОН, голосовой набор и все остальные доступные услуги сервиса, которые нужны ему были, как голой заднице встопорщенный ёж. Потом обзванивал всех по нескольку раз – типа, проверка связи. Затем начал звонить по всем номерам своих приятелей и знакомых, что были в записной книжке, но шибко в этом не преуспел – деньги быстро кончились. Спасибо, что в пансионате отсутствуют услуги по пополнению счёта, надо в город ехать.

Освоились мы быстро, но бездумно тратить время на отдых были не расположены, потому как не привыкли сидеть сложа руки. Иванов позвонил Вите: что слышно, какие новости? Витя новостями не располагал, был по-прежнему благодушен и посоветовал наплевать на всё и отдыхать. Вы, типа, в отпуске? Вот и пользуйтесь. Расслабьтесь на полную катушку.

Иванов не постеснялся, позвонил командующему. Доложил о встрече с журналистами: всё нормально, без осложнений. Только снимали всё подряд, запросто могли запечатлеть какую-нибудь приметную «привязку». Командующий похвалил, сказал, что он уже давно в курсе, и посоветовал примерно то же, что и Витя, но в приказной форме: сидеть на месте, за ворота – ни ногой, отдыхать! На «привязку» просто не обратил внимания, а на вопрос о сроке пребывания ответить не смог или не захотел. Всё по-прежнему, до «особого распоряжения»...

Посовещались с Ивановым, решили так: ещё пару дней для очистки совести посидим, потом опять всех «местных» – по домам, а товарищи Петрушин, Вася и Глебыч останутся «на хозяйстве». Товарищи не возражали, похоже, им тут не на шутку понравилось.

На всякий случай в столовую и по территории пансионата ходили парами, чтобы никто не заподозрил в нас компанию. В кучу собирались только в номере у полковника с Глебычем да когда в город на шопинг выезжали. И это вовсе не потому, что мы страдаем шпиономанией. Просто полковник выдвинул идею – после отъезда журналистов, – что журналистам ничего не мешает «зарядить» по нашу душу какого-нибудь агента из своих кругов. Посадить наблюдателя на недельку, посмотреть, с кем дружат, как себя ведут. Люди мы «интересные», вдруг как-нибудь себя проявим в неформальной обстановке? А путёвку сюда достать – раз плюнуть. Через каких-нибудь знакомых ментов или военных, тех же самых хамоватых полковников.

Поэтому и соблюдали некое подобие конспирации.

Утром четырнадцатого я обнаружил, что у Васи свежеизодрана щека, а левое ухо слегка припухло. Или не слегка... Когда пришёл, не знаю, спать ложился, его не было, проснулся – на месте. Это же ночной ниндзя, входит бесшумно, когда хочет и куда хочет.

– Оглобля?

– Да ну, какая оглобля... – Вася был странно мрачен и не расположен к шуткам. – Так, обычный штакетник...

На завтраке я обратил внимание, что Петрушин выглядит вполне сносно, хотя тоже слегка мрачноват. Одна повариха присутствовала, но имела красные глаза и внушительный бланш под левым оком. И у Васи – левое ухо. Что это, детская болезнь левизны?

Вторая повариха отсутствовала вовсе. Но самое страшное – Вася с Петрушиным в этот раз остались совсем без добавки! Петрушин попробовал было общаться с присутствующей поварихой, но тут же был с позором изгнан из кухни. О боже, что это?!

Иванов, не страдающий отсутствием наблюдательности, тоже кое-что заметил. После завтрака пригласил всех к себе в номер и вкрадчиво поинтересовался:

– Ничего не хотите сказать?

Петрушин шумно вздохнул и лаконично доложил всё как есть. После мероприятия следовали по установленному маршруту. У конечного пункта напоролись на засаду. Отразили нападение, но, ввиду наличия явно превосходящих сил противника, вынуждены были отступить. Отходили организованно, петляли, на территорию базового лагеря проникли уже без всяких «хвостов».

Результат: потерь в живой силе не имеем, но любовь кончилась, и теперь придётся питаться на общих основаниях, потому что добавки больше не будет.

Почему же так сурово?!

Да так... не оправдали чаяния боевых подруг. Подруги обвиняют добрых молодцев в некорректном поведении. Оказывается, Вася засёк засаду издали. Курили они там, вот что. Подруги попросили молодцев потихоньку удирать, пока не поздно. Видимо, следовало послушаться. Они же местные, лучше разбираются в тутошних нравах и обычаях. Да и Вася сам сельский, мог бы и сообразить что к чему...