Соблазнение Аида - Эмма Хамм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И Коре было любопытно.
Глаза Аида расширились, пока он думал над ее намеком. И милый румяней появился на его щеках. Он кашлянул три раза, а потом прохрипел:
— Уверена, что ты готова к этому?
Она была уверена, иначе не просила бы его. Смущенно улыбаясь, она спросила:
— А ты готов?
Он пытался подобрать слова, запинаясь, и не смог их найти.
Хоть она должна была нервничать, Кора ощущала только трепет радости, потому что потрясла Аида, которого боялись. Он мог лишь смотреть на нее большими глазами, раскрыв рот, и она стала переживать, что сломала его.
Закатив глаза, она обвила его руку своей и потянула его в коридор.
— Ладно, нам нужно на ужин. Но, может, после?
Он моргнул пару раз, позволяя ей вести себя по коридору, будто болван.
— После?
— Хорошо. Я рада, что ты согласился.
Она не ощущала такой силы с тех пор, как впервые заставила травы расти. Кора расправила плечи и старалась изобразить нимф, на которых смотрела издалека. Если она будет покачивать бедрами, может, он посчитает ее красивее. Нужно было только притворяться ими.
Словно она была уверенной и не разваливалась внутри, потому что не знала, что будет потом.
А она не знала. Правда. Нимфы всегда говорили об отношениях со смертными, и как удержать их внимание. Они смеялись и шутили о размерах разных частей мужских тел. Но в этом не было смысла, ведь она еще не видела голого мужчину.
Они шли по коридорам, и она поняла, что до Аида она и не хотела увидеть голого мужчину. И она не могла прогнать это из головы.
Они прошли в зал, держась за руки, их лица были ярко-красными. Она еще не была в обеденном зале, но была рада видеть, что место было открытым. Черные колонны поддерживали потолок, и лозы обвивали их. Большой стол стоял в центре беседки, стулья обрамляли его. На каждом стуле сидели знакомые, хотя Кора расстроилась, увидев в конце Минту и ее подругу-нимфу.
Холодный пот выступил на ее теле, и она не знала, что сказать. Как себя вести.
Она вдруг перехотела притворяться нимфой. Она не хотела выглядеть как они. Минта была любовницей, которую Аид не хотел, и Кора хотела отличаться от той, кого он отбросил.
Ее плечи чуть расслабились, она стала собой. Кора отогнала напряжение к пояснице, чтобы никто не знал, что она нервничала или расстроилась из-за Минты.
Аид направил ее во главу стола, помог ей сесть. Он усадил ее рядом с Гекатой, которая следила за Корой, щурясь.
Аид сел рядом с Танатосом, и богиня ведьм склонилась ближе:
— Ты в порядке?
Кора взяла буханку хлеба и разломила ее. Опустив куски на тарелку, она приподняла бровь.
— Почему мне не быть в порядке?
Геката посмотрела в конец стола, где две нимфы уже шептались за своими руками.
— Почему же?
Ее народ не должен был думать, была ли она расстроена из-за женщины, сидящей за столом, недолюбливающей Кору. Деметра всегда говорила, что богини были созданы не для всех, и смертные поклонялись тем, кого выбирали.
Минта не собиралась поклоняться Коре.
И это ее устраивало.
Аид перебил их, склонился к Коре и шепнул ей на ухо:
— Ты не шутила в своей спальне?
Он все еще думал об этом? Она могла привыкнуть к тому, как отвлекала его мысли на важной деловой встрече.
Кора усмехнулась и шепнула:
— Конечно, не шутила. Думаешь, я сказала бы такое в шутку?
Ей не нужно было смотреть на него, чтобы знать, куда он смотрел. Минта. Нимфа смотрела на них так, словно могла взглядом сжечь Кору. Если нимфа хотела ей смерти, нужно было сделать что-то, кроме взгляда.
Ревность вспыхнула в голове Коры. Она хотела, чтобы нимфа ощущала все то, что чувствовала она, когда услышала едкие слова Минты и ее подруги.
Отбросив осторожность и неловкость, Кора опустила ладонь на руку Аида. Она сжала его пальцы, осторожно убрала его ладонь со стола на свое бедро.
Его пальцы сжали ее кожу, нащупали плоть сквозь ткань ее одеяния. Тепло проникло, и Кора знала, что ее лицо было красным. Она взглянула на Аида и увидела, что и его лицо было красным.
— Осторожно, жена, — шепнул он, чтобы никто не слышал. — Я не знаю, что ты делаешь.
Она сама не знала, что делала. Но она видела, что Минта чудесно побагровела от гнева, зашепталась громче с подругой. Они прижались друг к другу и с ненавистью поглядывали на Кору, притворяясь, что не следили за королем и королевой.
Она осмелела от победы, поймала взгляд Аида, хитро улыбаясь и щурясь.
— Я не знаю, что делаю, муж. Но, может, ты мне покажешь?
Он сжал ее ногу почти до боли.
— Ты не хочешь этого на публике.
— Может, хочу. Я устала от того, что все указывают, что делать, и кто я, — она сжала его пальцы и осторожно подвинула его ладонь выше по своей ноге. — Я хочу узнать, что мне нравится, а что — нет. Я думала, ты захочешь мне помочь.
Мышца на его челюсти дергалась в такт биения сердца. Она смотрела, как он боролся с собой. Его пальцы двигались. Нежно. Туда-сюда на ее бедре.
Как океаниды и говорили, между ее ног появился жар. Она ощущала, будто цветок раскрывал лепестки. Ее лицо расслабилось, напряжение покинуло ее плечи, и она видела только Аида. Его глаза потемнели от желания. Он сосредоточенно нахмурился.
Все на столе растаяло. Она могла сосредоточиться только на жаре между ног, такое она еще не чувствовала. Он легонько подвинул пальцы выше на ее ноге, почти до вершины бедер.
