Терновая Лилия (СИ) - Мягкова Нинель

— Лоретта? — неуверенно пробормотала я, пытаясь распутать наверченные узлы на ее запястьях. Кисти ее рук опасно побелели — кровь явно плохо циркулировала. Бедняжке, должно быть, очень больно, но она не жаловалась, терпеливо ожидая, пока ее развяжут.

— Мне неловко вас прерывать, но мне кто-нибудь объяснит, что вообще тут происходит? — подал голос король из кресла. — Мне вас бояться или вы меня спасать пришли?

— Скорее второе. Разомкните наручники вашему верному Верховному, будьте любезны, — отозвалась я, воюя со шнуром. Не время рушить едва создавшуюся у бедняги в мозгу картину мира и объяснять, что он вовсе не король, а просто временно позаимствовал монаршье тело. Не факт, кстати, что по доброй воле.

— Разумеется, — покладисто кивнул Его Величество и приложил палец к любезно протянутой де Бельгардом цепочке. Та распалась на безобидные половинки, и маг с нескрываемым облегчением потер запястья. Помню неприятные ощущения от этой штуки, а у меня дара кот наплакал. Наверняка щедро одаренным приходится куда хуже.

— Пойдём куда-нибудь или здесь разберёмся? — поинтересовалась я у Тьернона. Тот окинул взглядом нашу живописную композицию и скривился.

— Нас всех я сейчас не перенесу, ты меня знатно высосала, — и король, и Лоретта дружно повернулись и уставились на меня о-очень красноречиво. Я только гордо вскинула голову. Не собираюсь им объяснять, что дело было в магии, а не в том, о чем подумали ограниченные и развращенные умы. — Так что здесь. Сейчас перенесу сюда Его Величество, пусть обратно меняет.

Тьернон надел освободившиеся блокираторы на де Брассье, пнул поверженного заговорщика и исчез в воронке портала.

Ну вот так всегда! Телепортироваться по всему дворцу нельзя, но если Верховному очень надо, то можно.

Жаль, я не успела уточнить, можно ли короля переносить близко к Безликому. Вдруг он способен подселяться бесконтактным методом?

Хотя… У меня тут лежит готовый кандидат для допроса.

— Он опасен так? — я кивнула на обвивающие запястья де Брассье цепочки. Учитывая опасность его дара, тонкая полоска металла выглядела весьма ненадежно.

— Для переселения нужен тактильный контакт, — пробормотала девушка, и последнее внешнее сходство с простоватой служанкой испарилось. Передо мной была пусть и потрепанная жизнью, но весьма образованная дама, которая деликатно массировала помятые веревками руки. Лоретту нейтрализовывали безо всякого пиетета — шнур все это время глубоко врезался в плоть, и ей наверняка сейчас безумно больно, но на круглощеком лице не дрогнул ни единый мускул. Вот это самообладание, поневоле восхитилась я. — Либо близкое кровное родство.

Я невольно вздрогнула и отодвинулась подальше от столь опасного Безликого, практически вжавшись в стену. Если ему не нужен контакт, чтобы переселиться в меня, никакое расстояние не спасёт.

— В женское тело он переместиться не сможет, — покачала головой Лоретта, заметив мой испуг. — Каналы души слишком разные. Свихнётся.

Легче не стало. По мне, де Брассье уже свихнулся, что ему после всего учинённого какая-то смена пола?

Полыхнула воронка портала, принося обратно де Бельгарда и нахмуренного, непривычно серьёзного Себа. То есть Его Величество.

Его Величество, то есть потерявший память Себ, приподнялся в кресле, вглядываясь в бывшее тело.

— Странно. Вы кажетесь мне знакомым, — пробормотал он. Король в ответ только хмыкнул и с интересом обозрел плотно увязанного де Брассье.

— Это он? А вернуть обратно нас сможет? — поинтересовался он задумчиво, тоже пнув заговорщика.

— Сможет, но вряд ли захочет, Ваше Величество, — с умеренным уважением ответила Лоретта. Поскольку она все еще сидела на полу, приветствовать монарха полагающимся реверансом она не стала. — Слишком уж свежа его обида на ваш род, несмотря на прошедшие века.

— Века? — непонимающе поморгал король. — Но я только недавно справил совершеннолетие. Какое ко мне его обида имеет отношение?

— Не к вам лично, а к династии Россиньо, — пояснила Лоретта, поднимаясь с пола и непринужденно проходя к дивану, не забыв по дороге пнуть тело отца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я потихоньку начинала сочувствовать злодею.

Ненадолго, впрочем.

— Как вы наверняка помните из хроник, последнего Безликого публично казнили на площади, — тоном ментора начала рассказ Лоретта, похоже, подсознательно копируя манеру де Брассье. — Тогда были приняты все меры предосторожности, дабы он не смог избежать уготованной ему участи. Он был с ног до головы укутан в несколько слоев мешковины, закован в магические блокираторы, а на глазах была повязка, чтобы он ни с кем не встретился взглядом. Собирали его в последний путь женщины — до такой степени маги были знакомы с нашими ритуалами.

Я перебралась под бок к Лоретте, слушая историю давних времён как заворожённая. По спине бегали опасливые мурашки, готовые при первой опасности рухнуть в пятки, прихватив с собой и душу. Для надежности.

Де Бельгард остался стоять у тела Безликого, охраняя своего разделившегося монарха. Обе составляющие Его Величества — тело и временное тело с душой — устроились рядком на диване напротив нас, слушая не менее внимательно, чем я. Похоже, король редко заглядывал в хроники, иначе не выглядел бы сейчас таким удивлённо-предвкушающим: как ребёнок, ожидающий сказку на ночь. Разница в том, что эта сказка его недавно чуть не убила.

— Безликий прошёл весь путь до эшафота один, спотыкаясь и падая, потому что ничего не видел из-за повязки. Его никто не направлял и не поддерживал, полагая, что при контакте он запросто сменит тело, — Лоретта поморщилась. — Предрассудки, конечно же. Ритуал отнимает довольно много времени и сил, за одним исключением. Переселение в родную кровь.

Она замолчала, и в тишине раздался скрипучий голос, от которого мои мурашки прыснули в разные стороны. Я бы тоже была не против, но ноги приросли к полу, а остальное — к дивану.

— Самое простое и быстрое, на самом деле, хе-хе. Я его с тех пор немного усовершенствовал. Жаль, что в этом теле у меня не получилось сделать потомка мужского пола, — с нескрываемым презрением к дочери посетовал очнувшийся де Брассье. Он завозился и сел, неловко опираясь на связанные за спиной руки. — Только бы вы меня и видели.

— Маги вокруг помоста внимательно отслеживали всех приближающихся к Безликому людей, готовые при малейших подозрениях уничтожить возможное вместилище беглой души, — стиснув руки на коленях, спокойно продолжила Лоретта. На отца она старательно не смотрела, будто рассказывала вовсе не о нем, а о ком-то совершенно постороннем. — Но его семью они казнить не стали. Жена его оказалось лишена малейшего дара, а сыну было всего три года. Маловато, чтобы стать полноценным безликим, решили маги. И вместо казни их всего лишь изгнали из страны.

— Они подались в Бискайю, — ностальгически вздохнул Безликий. Сейчас, когда необходимость таиться отпала, на его лице отразились, кажется, все прожитые годы. Он разом осунулся и постарел. — Но уехали недостаточно далеко. Когда топор палача опустился на мою шею, я…

— Вы переселились в собственного сына, — холодея внутри, констатировала я.

Де Брассье флегматично дернул плечом. Большей свободы движений ему не давали опутывавшие все тело верёвки.

— А что делать? Я не мог позволить моему наследию оборваться вот так бесславно. Я ведь был последним из Безликих. Династия Россиньо постаралась от души, вычищая наше племя, все книги по ритуалам и свитки с бесценными знаниями были безжалостно сожжены. Даже если бы у Реми проснулся дар, он бы стал обычным менталистом, как этот, — де Брассье брезгливо кивнул в сторону бесчувственного Камиля. — У меня не было выбора.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Был у тебя выбор, падаль! — выплюнул де Бельгард, помутнев взглядом. Он сжал кулаки, едва сдерживаясь от того, чтобы не прикончить увильнувшего от смерти подлейшим способом Безликого, дабы восстановить справедливость. — Ты мог тихо сдохнуть в свое время!

— Увы, — флегматично отозвался отец Лоретты. — В Реми я, к сожалению, долго не пробыл. Их с матерью убили на границе с Бискайей. Но я успел дотронуться до убийцы!