Кали - Наталия Никульшина

мне нужно объясниться с Женей, ведь я понятия не имею, на сколько пропаду на этот раз. А то, что Женя спит – так мне даже лучше, проще будет все рассказать. Вернее, написать.

Я отыскала блокнот и ручку, немного подумала и принялась писать:

«Здравствуй, мой любимый доктор! Мне безумно жаль, что все так обернулось. Еще больше жаль, что я даже не знаю, как именно все вышло. Прости, что не сказала тебе такую страшную новость сразу, как узнала. Мне не хотелось тебя расстраивать, мне было страшно. И теперь только я виновата в том, насколько далеко все зашло. Мне нужно было рассказать тебе все до того, как ты пообещал Вадиму вернуть его дочь домой, но я струсила. И сейчас до сих пор боюсь, ведь не сказала тебе самого главного…

Я не знаю, что происходит, но Смерть приказала мне спрятаться на время, а не подчиниться я не могу. Пока меня не будет, к тебе приставят моего коллегу. Не пугайся, он хороший человек, пусть и не живой. Думаю, что он не станет напрягать тебя своим присутствием. Надеюсь, что мне не придется скрываться долго, и скоро мы с тобой встретимся. Пожалуйста, до моего возвращения будь здесь, а потом мы вместе придумаем, что сказать Вадиму. Если нужно будет – я сама с ним поговорю. Женя, прошу тебя, прислушайся к моему совету! Сиди тут и не высовывайся.

Я скоро вернусь, а пока заберу с собой дневник Мари. Кажется, моя память стерта безвозвратно, а мне нужно вспомнить, или, хотя бы, узнать…. Этот дневник поможет мне во всем разобраться, надеюсь. И он по праву мой. Именем Кали меня нарекла Госпожа Смерть, и случилось это совсем недавно, этим летом…

Прости меня, мой любимый доктор. За то, что ничего не сказала. За то, что в моей голове пусто. За то, что по моей вине тебе приходится так страдать…».

Вздохнув, я оставила свое письмо на тумбочке, там, где лежал мой дневник, взяла свою книжку тайн и снова присела на край кровати, залюбовавшись спящим хирургом. Жаль, что я не помню, что чувствовала к нему, когда мое сердце билось. Сейчас-то я испытываю все по новой, и, скорее всего, менее пылко и жарко. Теперь я холодная, поэтому и чувства мои такие же. И жаль, что я не увижу его реакцию на свое письмо, где доктор, наконец, узнает, что я – и есть его Мари. Хотя нет, не жаль. Мне страшно увидеть его реакцию на такую новость. В дополнение к первой, где я призналась, что Мари мертва, все может быть еще более бурно.

В комнате стал проявляться Виктор, а мои плечи опустились. Пора.

- Привет, Кали, - произнес он со вздохом. – Ну и натворила ты дел.

- Она сказала тебе, что случилось?

- Разумеется.

- Виктор, расскажи! – взмолилась я, вскакивая на ноги.

Мой «брат» взглянул на меня с удивлением.

- Ты что, упавший самолет не заметила?

- Да я не об этом, шутник! Что дальше-то было? Что за переполох?

Виктор неодобрительно покачал головой.

- Ох, Кали… некогда объяснять, мне приказано доложить, что тебе пора, а самому остаться с твоим доктором. Как-будто мне заняться больше нечем! – пробормотал он с недовольством.

- А как мне в ад-то попасть?

- Подумай о нем, - пожал плечами Виктор. – Матушка открыла тебе туда двери.

- А они закрыты были? – удивилась я.

- Конечно! Иначе туда бы засасывало всех подряд!

Представляя себе ситуацию, я вздрогнула и прижала к себе свой драгоценный дневник.

- Позаботься о Жене, пожалуйста!

- Это ты себе почитать на досуге берешь? – усмехнулся мой коллега, указывая на книжку.

Я не ответила, а комната стала таять в тумане.

- Позабочусь, Кали, не переживай, - донеслось уже совсем вдалеке.

А потом я оказалась в аду. Хотя помещение на ад не совсем смахивало. Ну, по моим представлениям. Никаких горящих котлов с людьми, никаких обещанных чертей. Да, не спорю, жарковато немного. Из жути: то и дело где-то эхом доносятся крики и стоны мучеников, а передо мной – высокая крепкая фигура в длинном черном балахоне с капюшоном. Лица не видно, и я даже сначала подумала, что это Матушка Смерть меня встречает, но эта фигура покрупнее, да и я не такая значимая личность, чтобы и тут меня Госпожа Смерть встречала.

- Добрый день, - робко произнесла я, все так же прижимая к себе дневник. – Я Кали.

Фигура тяжело вздохнула, покачала головой и повернулась ко мне спиной, демонстрируя недовольство и кончик хвоста, виднеющийся из-под балахона. А потом двинулась вперед по темному коридору с висящими по бокам факелами с огнем. Я поплелась следом. Наблюдая за слегка виляющим хвостиком, я заметила еще и копыта, что заставило меня окончательно убедиться в личности моего проводника. И ужаснуться. Итак, будем знакомы, товарищ Черт. Так, Кали, спокойствие, он ведь даже говорить с тобой не собирается.

Шли мы долго, мне стало скучно. Разглядывать стены одного тона было уже неинтересно, поэтому мои глаза перешли на спину идущего впереди. Интересно, зачем ему этот балахон? Под Матушку косит? Не жарко? Я бы точно спарилась. Странно, погоду я нигде не чувствовала, а здесь прямо потом обливаюсь. Фух, ну и жарища! И с каждым шагом все хуже. Представляю, как весело в котле! Надеюсь, что мне не посчастливится узнать об этом точно.

Наконец, мы подошли к серой двери. Черт по-джентельменски открыл мне ее, пропуская вперед, я в знак благодарности кивнула и вошла в предложенную комнату. Видимо, это и есть мое укрытие. Дверь за спиной захлопнулась, я осталась одна.

ГЛАВА 29

ГЛАВА 29

Похоже, с дизайном интерьеров у Матушки туго. Фантазии, по всей видимости, вообще нет. Помещение с черными стенами, потолком и полом, мебель отсутствует напрочь. За исключением горящей огромной свечи в одном из углов комнаты, но не знаю, считается ли это мебелью. Кстати, это весь свет.

Я вздохнула. Что ж, курорт мне никто и не обещал. Интересно, а что это за комната? У меня вот даже вариантов нет, что тут могло бы быть. Ладно, не важно, в общем-то. Надеюсь, что я здесь недолго буду.

Я устроилась у горящей свечи, прямо на полу, и со страхом взглянула на свой дневник. Вот оно. Разгадка совсем близко, скоро я узнаю о своей прошлой жизни. Черт, как же страшно! Нет, сначала