Лучший из врагов. На первой полосе - Вэл Корбетт

Когда Ванесса была благополучно доставлена домой, Эми отправилась в «Иннер темпл»[24], место, которое стало ей хорошо знакомо за годы, прошедшие с момента развода ее родителей. Они с сестрой получали там тексты показаний, которые они давали под присягой в суде, когда слушалось дело об опеке. На сей раз Эми должна была встретиться со своим наставником из юридической конторы «Фробишер и компания» — одним из лучших специалистов по семейному законодательству в Лондоне — для подготовки следующего шага в своей битве за акции.

Она целый час провела у своего юриста.

Чуть дальше, через несколько улиц, в редакции «Кроникл» Тони Бернс и Кевин Джеймисон тоже советовались со своим адвокатом. В результате Кевин, захватив свою сумку с вещами, которую он всегда держал на работе на случай срочной командировки, бросился в аэропорт, чтобы успеть на самолет до Эдинбурга.

Несколько дней спустя в Челси-Мэншнс пришел посыльный из министерства транспорта с пачкой писем лично для Филипа.

Филип попросил Чарли просмотреть его почту, пока он будет на предвыборном собрании.

— У нас ведь нет секретов друг от друга, верно, дорогая?

— У меня нет, — засмеялась она.

Однако в этот день Филип должен был вернуться домой после интервью «Ночных новостей» из студии Би-би-си уже за полночь, поэтому Чарли оставила адресованные ему письма нераспечатанными на кухонном столе.

Письма так и лежали там, нетронутые, когда они всей семьей сели завтракать. Чарли подсчитала, что они завтракают вот так втроем впервые за последние две недели. К тому же они могли провести вместе всего лишь два часа, так как должны были отправиться на рекламные съемки в избирательный округ Филипа.

В ярком утреннем свете, проникавшем в кухню через широкие окна, Филип показался Чарли усталым и постаревшим. По количеству голосов две партии шли, что называется, «ноздря в ноздрю» и Филипу постоянно приходилось участвовать в стратегически важных митингах и собраниях вместе с премьер-министром и другими членами его кабинета. Пресса была враждебна как никогда. В ход шли любые средства, начиная от подсчета ошибок в речи и кончая насмешками над прической кандидата на важный пост.

Если Чарли удавалось, обычно по вечерам или выходным, она всегда сопровождала Филипа. За это время она повидала английских поездов, пожала рук и исходила улиц больше, чем за все прежние годы. Их прежде безупречно организованный быт превратился в ад. Только утром Чарли выбросила из вазы засохшие цветы, а няня Миранды в эти дни только и жаловалась, что ей приходится слишком много работать. Чарли объяснила, что после выборов все войдет в нормальное русло, но это, кажется, не утешило девушку. Чарли заплатила ей за сверхурочную работу, опасаясь, чтобы недовольство Элен не отразилось на Миранде. Для себя же она решила, что, когда пройдут выборы, она найдет для дочери другую няню.

Филип сортировал свою почту, откладывая счета в одну стопку, а письма в другую, весело болтая при этом с Мирандой, сидевшей рядом с ним на своем высоком стуле. Когда он открыл толстый конверт с именем «Фробишер и компания», его лицо внезапно исказилось, а затем приняло недоуменное выражение, и не говоря ни слова, он передал письмо Чарли. Потом он встал и отошел к окну.

Сопроводительное письмо было коротким. Юридическая компания извещала, что их клиент, Эми Эллиот Локхарт, поручает им предпринять действия по делу «Локхарт против Локхарта». Предварительное слушание состоится в Канцлерском отделении Высокого суда правосудия[25]. О дате слушания они сообщат особо.

Какая эгоистка, мелькнуло в голове Чарли. Но вслух она лишь сказала:

— Жаль, что она не пришла сначала к тебе, прежде чем сделать такой шаг.

— Это моя вина, Чарли. Из-за этих выборов я совершенно забыл об акциях. Я знал, что она очень расстроена; она говорила со мной об этом на Рождество. Бедная девочка. Я не догадывался, насколько сильно это ее задело.

— Филип, не расстраивайся. Я могу что-нибудь сделать?

— Мне не хочется говорить на эту тему. Сейчас по крайней мере. Я хочу все обдумать. Я не уверен, что эта история с акциями стоит того, чтобы окончательно ссориться с моей дочерью. — Он взял письмо и ушел к себе в кабинет.

Чарли услышала, как он начал звонить Эми. Узнав, что ее нет дома, он попытался связаться с привратником у нее в колледже.

Весь уик-энд Чарли оставалась рядом с Филипом, выступая скорее в роли заботливой сиделки, чем жены. У нее разрывалось сердце от сознания того, какие усилия ему приходится прикладывать, чтобы в таком состоянии поддерживать свой имидж перед избирателями, прессой и местными партийными деятелями.

Филип видел беспокойство жены, но не мог поделиться с ней своими мыслями, которые могли бы причинить ей лишнюю боль. Его мысли возвращались к идее искупления, а как иначе расценить тот факт, что его первенец должен будет выступать против него в суде. Как случилось, что он сделал их всех несчастными? Ванессу, девочек, даже Чарли? Неужели именно избрание членом парламента разрушило его брак с Ванессой? А назначение министром испортило отношения с Эми? Он не потрудился обсудить проблему с дочерью, не объяснил ей причину своего решения передать ее акции Чарли. Он не научился доверять своей дочери, не разглядел в ней умную серьезную женщину, какой она, несомненно, стала.

Он почти ничего не знал о ее жизни. Например, где она сейчас? Филипу стало стыдно. Он не имел понятия, кто были ее новые друзья по колледжу, в каком обществе она вращалась, как проводила свободное время. Короче, он не знал ничего.

Он подумал, не сообщить ли ему о письме «главному кнуту». Была реальная опасность того, что, когда начнется судебное разбирательство, пресса сразу ухватится за это дело. Но Филип пока не решался это сделать. Сейчас самое главное было найти Эми. Они должны обсудить эту проблему и наладить нарушившиеся отношения.

Филип понимал, что поступает несправедливо по отношению к Чарли, отгораживаясь от нее, но пока он не привел свои мысли в порядок, он считал разумнее держать все в себе. Он боялся, что любые его слова заденут ее больше, чем его молчание. Сейчас ему было необходимо все обдумать и выработать порядок действий.

Большую часть воскресенья он провел у себя в кабинете. Рано утром, еще лежа в постели, Чарли услышала, что он вновь звонил привратнику в колледж Эми. Он уже обращался к своему собеседнику просто по имени. Эми до сих пор не появилась. Чарли задремала, потом услышала звонок внутренней связи, говоривший о том, что за Филипом пришла машина.

Он зашел в спальню и, наклонившись, поцеловал жену.