День гнева - Анатолий Степанов

- Есть какой-то. По-моему примитивный весьма, - сказал задумчивый Зверев. - Радостное что-нибудь заведете, как-никак главного провокатора поймали, да?

И, не приглашая гостей, направился в столовую. Круглый стол, четыре стула, диван двадцатипятилетней давности, два кресла того же возраста по углам и сервант естественно. Правда три хороших картины на стене.

- Парижский пейзаж Фалька, Кузнецовская степь с юртами. Дерево в поле вашего однофамильца, - вслух безошибочно определил авторскую принадлежность картин знаток искусств Казарян. Он как и двое других, без приглашения вошел в столовую следом за хозяином. - Так где же магнитофон, Витольд Германович?

Зверев пошарил за диваном и извлек оттуда паршивенький гонконгский кассетник, сдул с него густую пыль и объяснил виновато: - Дочка мне оставила, чтобы я по нему хард-рок слушал, а я хард-рок не очень люблю.

- Вы хорошую живопись любите, да? - догадался Казарян.

- Это - грех? - учтиво поинтересовался Зверев.

- Почему же, - автоматически ответил Казарян, занятый делом: включил магнитофон в сеть, извлек из кармана кассету, вставил ее в гнездо. Закончив дела, осмотрел всех троих и предложил: - Послушаем?

- Если хотите, - разрешил Зверев, откинувшись на спинку дивана.

Казарян нажал на клавиш, и началось:

- "Начинайте с фактов.

- Есть подозрение, что у нас утечка.

- Не может быть совпадением, стечением обстоятельств?

- Исключено.

- Доказательства утечки имеются?

- Да какие доказательства. Итак все ясно! Все пропало.

- Не надо нервничать..."

Слушали запись до конца. Казарян жалостливо разглядывал Зверева. Тот поначалу был внимателен и насторожен, но к концу записи хмыкнул иронически и заулыбался даже. Зашипело и Казарян нажал на клавиш. Задать вопрос первым он не успел. Зверев перехватил инициативу:

- Где и когда это записано?

- Во время вашего контакта на Курском.

- Вот здесь? - Зверев за уголок взял фотографию с Курского и показал Казаряну.

- Абсолютно точно, - подтвердил Казарян.

- А видеосъемку вы параллельно не вели?

- Нет. Не было у нас такой возможности. Очень вы шустры были, вступил в разговор Сырцов. - А, собственно, зачем вам видеозапись?

- Было бы весьма любопытно озвучить ее магнитофонным диалогом. На предмет совпадения видимых артикуляций.

- Для этого у нас Вадик имеется, - загадочно заявил Сырцов и попросил Коляшу: - Николай Григорьевич, не в службу, а в дружбу, свистни Рыжего.

- Здравствуйте, - вежливо поздоровался рыжий Вадик, взглядом ища свободные розетки для двух принесенных им супермагнитофонов. Нашел, стал пристраивать, по ходу дела информируя: - Я технически после десятой прокрутки догадываться начал, а Александр Иванович вмиг просек в чем дело...

- Ну, мент, ну, голова! - восхитился Зверев, перебивая. - Монтаж пленок, Вадим, да? Я же сразу узнал свои фразы, сказанные совсем в другом месте. И он узнал?

- Александр Иванович начал с главного: с никчемности разговора во время столь законспирированной встречи. А потом фразу вспомнил - "не надо нервничать". Ну, после уже и я вцепился, по каналам развел и все склейки обнаружил. Но сделали они, конечно, классно. Когда я писал их на вокзале и сомнений не было, что живой разговор пишу.

- Теперь что будем делать? - устало спросил Зверев у всех. Напряжение спало, и он растекся по дивану.

- Дел у вас много, Витольд Германович, - ответил Сырцов. - Очень много. Если разрешите, то мы у вас для начала побеседуем с вашим двойником. В пределах терпимой хозяином нормы.

- А где он? - встрепенулся Зверев.

- На чердаке, упакованный лежит. Так разрешите?

- С превеликим удовольствием.

Перед тем, как втолкнуть в столовую, с лже-Зверева сняли наручники и вынули кляп. Так что пред очами своего прототипа он появился во всей своей красе: в каскетке, надвинутой на глаза, в куртке и высоко поднятым воротником.

- Похож на меня? - обиженно спросил Зверев у Казаряна.

- Очень, - безжалостно подтвердил тот, а Сырцов, в порядке приказа вкрадчиво и вежливо попросил у лже-Зверева:

- Будьте добры, пройдитесь, подволакивая ногу, как Витольд Германович.

- А я ногу подволакиваю? - удивился Зверев.

- Подволакиваете, подволакиваете, - подтвердил Сырцов и потребовал уже с погромыхиванием в голосе: - Действуй, действуй, паренек!

- Да пошел ты... - грубо и неуверенно ответил паренек.

Коляша ребром ладони жестко ударил его по почкам. От сотрясения организма с клиента слетела каскетка, и Зверев увидел серые непонятные глаза, мягкий нос, лоб с залысинами.

- Капитан Красов! - узнал он.

- Ренегат Зверев! - хрипло откликнулся Красов.

- Орешек! - поделился первым впечатлением Коляша с Сырцовым и Казаряном.

- Он в конторе - знаменитость, - поведал о Красове Зверев. - Весьма похоже всех изображал. От Андропова до Калугина.

- Надо же! - восхитился Казарян. - Значит, в данном случае по призванию трудился. Но, вероятно, не из чистого искусства? Смысл и цель вашего задания изложить можете, капитан?

- Майор, - для начала поправил Красов и ответил: - Конечно, могу, но не хочу.

- Скажите, пожалуйста, следующую фразу: "Да, если она целесообразна в данном случае", - слезно попросил майора рыжий Вадим.

- Не скажу, - насмешливо откликнулся Красов. - Это нецелесообразно в данном случае.

Вадим врубил свой многоканальный сразу же с фразы о целесообразности и, послушав ее, ликующе возгласил:

- Это он! Это он текст наговаривал!

- Не все ли равно, кто текст наговаривал... - начал было Сырцов, но Вадим изумился невежеству коллег.

- Интересно же! - а потом обиделся: - Я больше не нужен? Я могу быть свободен?

- Ты свободен, как, все сейчас в России, - заверил его Казарян и добавил для ясности: - Но нужен. Разговор наш писать.

- Я готов, - официально заявил Вадим.

- Первый и главный вопрос я уже задал. Вы, майор, ответили на него неудовлетворительно...

- Вы, наверное, в институте кинематографии преподаете? - перебил его Красов. - Удовлетворительно, неудовлетворительно. Все оценки ставите, да?

- А ты испугался! - безмерно обрадовался Коляша. - С ходу разговорился, с ходу проговорился. Считай, браток, мы из тебя веревки вить будем.

- Это в каком смысле? - поинтересовался разнервничавшийся майор. Вместо Коляши ему ответил Сырцов.

- Сначала в переносном смысле, а если этот метод не даст настоящего результата, то и в прямом, до тех пор, пока результат, удовлетворяющий нас, не будет достигнут. Я понятно объяснил?

- Бить будете?

- Терзать, - уточнил Коляша.

- Я жду ответа на свой вопрос, - устало напомнил Казарян.

- Мне было приказано в определенных ситуациях сымитировать полковника в отставке Зверева. Что я и делал.

- Вы еще и текст дезы на пленку наговаривали. Но об этом мы и без вас знаем. Я о другом: смысл и цель.

- Мне приказывали, я исполнял...

- Кто приказывал?

- Начальство.

Казарян был терпеливый, а Коляша - нет. Большим, как огурец, и твердым, как камень, указательным пальцем он безжалостно ткнул майора Красова в солнечное сплетение. У майора до обнаружения закругленности белков расширились глаза, распахнутый рот был в бездействии: воздух не проходил ни туда, ни оттуда, на лбу заметно на взгляд выступили крупные капли пота.

- Тогда начнем с другого конца, - не дожидаясь, когда Красов придет в себя, продолжил допрос Казарян. - Зачем вы прибыли сюда, к дому Зверева в сопровождении трех боевиков?

Задал вопрос и стал ждать, когда чумовой клиент осознает его. Клиент слегка разогнулся, похрипел-похрипел и визжащим шепотом доложил:

- Мы должны были на время изолировать его.

- Арестовать? В Лефортово упрятать? Ордер на арест у вас имеется? давил Казарян. - Не томите нас, покажите, покажите...

- Ордера у нас нет, - признался Красов.

- Так каким же образом вы собирались изолировать Зверева? - Нет, не забыл старой своей следовательской профессии Роман Казарян, сразу ловил слабинку.

- Спрятать.

- Где?

- На явочной квартире.

- А потом отпустить? Чтобы полковник Зверев устроил всероссийский скандал?

- Я не знаю.

- Кто же знает?

- Начальство.

Коляша кованным носком фигурного сапожка врезал Красову по голени. Сильно, но так, чтобы не сломать. Майор мягко прилег на бок. Казарян ласково попросил лежащего:

- Теперь про начальство подробнее. Звание, должность, фамилию, имя, отчество... Я для начала помогу: Дмитрий Афанасьевич, так?

Майор Красов, уже сидя на полу, охотно продолжил:

- Дмитрий Афанасьевич Чупров. Генерал-майор, командир оперативной группы особого назначения, не числящийся ни за одним управлением. У генерала Чупрова нет прямого начальства.

- Ай, ай, ай, - огорчился Казарян. - Значит, опять тупик. Ну, а если мы самого Дмитрия Афанасьевича спросим?

- Спросите, если сможете, - мрачно разрешил Квасов.

- А грубить - не надо, - посоветовал Коляша и профилактически тем же сапогом, пнул майора в ребра. Майор вжал голову в плечи и беззвучно заплакал.