Наследник - Н Шитова

А Лэри судорожно сглотнул, схватил себя за плечи и наклонил голову, пряча лицо.

— Что с вами, Лэри? — удивился заморыш. — Что вас напугало?

— Ничего.

— Тогда в чем дело? Что-то случилось?

— Ничего, — повторил Лэри и разогнулся.

Это было уже совсем другое существо. Резкое, жесткое, оскорбленное чем-то до самой глубины души.

— Ты не хочешь идти со мной, но тебе придется, — отрывисто произнес Лэри.

— И кто же меня заставит? — с вызовом отозвался заморыш, задетый безаппеляционным тоном своего гостя, который после вручения подарка вдруг так резко изменил манеру общения.

— Я заставлю, — отрезал Лэри. — Великие Силы, и перед кем только я рассыпался в обещаниях!.. Кое в чем я ошибся, но это не беда. Теперь у меня куда больше шансов, чем я думал. А из тебя, оборванная вонючка, выйдет отличная наживка для моего брата…

Он сжал пальцы правой руки в кулак, и подаренный нож выпал из руки зеркалицы.

Легкие заморыша перестали вдруг расправляться и вбирать в себя воздух. Несколько секунд бедняга боролся с тяжестью удушья, и возможно, еще поборолся бы, но сильный толчок бросил его навзничь, и от удара головой о хрустальную поверхность зеркалица потерял сознание…

Когда он очнулся, первым делом почувствовал острый запах чего-то прокисшего, словно где-то совсем рядом стояла большая открытая емкость с уксусной эссенцией. Запах нехорошо щекотал ноздри, и заморыш тяжело закашлялся.

Затем он сразу же почувствовал, что руки его стянуты за спиной, и не только в запястьях, но и в локтях. Так же, от щиколоток и до колен были связаны и ноги. Заморыш лежал на спине, придавив руки своим весом и чуть свалившись на бок.

Он открыл глаза, и они сразу же принялись слезиться от витавших в воздухе острых паров.

Заморыш попытался привстать и оглядеться, но едва приподнявшись, свалился обратно, стукнувшись затылком обо что-то твердое.

— Проклятье! Да где же это я?! — он постарался поднять голову и рассмотрел, что вокруг плохо освещенное помещение, довольно большое, с высоким каменным потолком и пористыми темными стенами. Было прохладно, как в подземелье, и очень уж донимал запах…

Заморыш взглянул через левое плечо и с удивлением обнаружил, что он не один. Неподалеку на каком-то возвышении сидел парнишка, подросток лет пятнадцати, в грязных широких брюках неопределенного цвета и расстегнутой клетчатой рубашке. Он тоскливо смотрел куда-то вперед, мимо заморыша, с выражением очень печальным и чуть не плакал.

— Эй, мальчик! — подал голос заморыш.

Парнишка вздрогнул, вскочил и отбежал назад.

— Не бойся, мальчик, я ничего не сделаю тебе, даже если захочу! — заморыш дернул связанными ногами.

Но мальчишка смотрел на него испуганно и непонимающе.

Может быть, он не знает языка Пограничья? Может ли такое быть? Может, если он иномирянин. Кто же он тогда? Очень похож на человека, прямо вылитый…

— Мальчик, ты говоришь по-русски? — на всякий случай уточнил заморыш.

— Ну, говорю, — угрюмо отозвался тот. В его голосе чувствовался легкий акцент, то ли прибалтийский, то ли еще чей… — Что вам надо?

— А как ты думаешь, что мне надо? — усмехнулся заморыш и дернул ногами.

— Не окажешь ли ты мне небольшую услугу? Развяжи эти веревки.

Мальчик не двинулся.

— Ты чего-то боишься?

Он неопределенно пожал плечами.

— Тебе кто-то запретил меня трогать?

— Нет. Просто я понял, что в этом месте лучше ничего не трогать. Целей будешь, — проворчал он и взглянул снова куда-то вперед и вниз. Его губы дрогнули, и он опустил голову.

— Слушай, парень, у меня ноги болят… И руки отнялись. Помоги мне, будь человеком, малыш!

Парнишка двинулся в его сторону с довольно нерешительным видом.

— Ну же, мальчик! — взмолился заморыш.

— Я не мальчик, — вздохнул парнишка, присаживаясь над заморышем. — И не девочка. И не человек. Я хаварр. Меня зовут Шото.

— Вот незадача… Признаться, я не очень-то люблю хаварров, проворчал заморыш.

— Отчего же?

— Один из них дурно обошелся со мной не далее как накануне… Тот, кто связал меня и засунул сюда, он ведь твой родич, не так ли?

Парнишка вздрогнул.

— Может быть, тебя сюда тоже он упек? — догадался заморыш.

— Да, он, — кивнул Шото. — Но он мне не родич. Он — вершитель, владыка Пограничья. Вы знаете, что это значит?

— Знаю, парень, знаю… — пробормотал заморыш.

Новость ошеломила его.

Уже Шото распутал узлы и размотал кожаные ремешки, уже заморыш смог сесть и машинально растирал затекшие конечности, но он все не мог прийти в себя от услышанного.

Андрей Качурин и слыхом не слыхивал ни о мироздании, ни о беспредельном Пограничье и его владыках… Это все знал зеркалица, знал изначально. Но никак не мог он предположить, что новорожденный зеркалица, уязвимый человек-заморыш за неделю своей новой жизни успеет перейти дорогу не кому-нибудь, а самому вершителю.

— Вас как зовут? — уточнил мальчик.

— А никак… Нет у меня имени.

— Неправда. У людей есть имена, что я, не знаю, что ли?

— Да я не совсем… — начал зеркалица, но вдруг понял, что покинув Ад Зеркал, он стал чувствовать себя более человеком, чем зеркалицей, и не стал разубеждать паренька. — Можешь звать меня Андреем.

— Пить хотите? — спросил подросток.

— Хочу, — согласился заморыш. — Дай, пожалуйста.

— Не дам. Нечем давать. Там выбоинка есть, в нее все время вода капает. Придется лакать, — вздохнул Шото и ткнул грязным пальцем. — Вот там, Андрей, у самой стены.

Заморыш встал, шатаясь, подошел к указанному месту и встал на колени перед ямкой в неровном каменном полу. Вокруг были ямки и побольше, но только в эту методично капали редкие капли воды. Улегшись на живот, заморыш сделал несколько глотков и почувствовал облегчение. Жажда ушла, руки и ноги уже не так ныли, и заморыш поднялся с пола с некоторым оптимизмом.

Отсюда, от стены, он разглядел, наконец, что поверхность имеет выраженный уклон к противоположной стене, в которой виднелась резная деревянная дверь. Неровный пол обрывался в какую-то кривую сточную канаву, которая пересекала зал, деля его на две почти равные части. Тот берег, на котором сидели узники, был очень высок, второй же значительно ниже. Вода в канаве была темно-зеленая, с бурыми пятнами какой-то пены, и именно она источала едкий запах и пары, от которых слезились глаза. Вода очень медленно вытекала справа из-за опущенной в стене решетки и утекала налево, сквозь такую же решетку.

Хаварр и зеркалица были отрезаны этой канавой от резной двери.