Комната свиданий, или Кодекс поведения блондинки - Наталья Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему ты так долго тянул с передачей контракта? – спросил Старостин, забирая папку.
– Что, сам не понимаешь? – проскрипел пожилой. – Сам же сказал, что Могилу взяли, поэтому я выжидал, пока все уляжется!
Он поднял окно и сорвался с места.
Старостин прижал папку к груди и удовлетворенно улыбнулся. Он всегда добивается своих целей. Правда, выходит, зря подставил Верзеева, зря дал ход тем фотографиям… но в конце концов черт с ним, с Верзеевым! Он слишком много о себе возомнил!
Старостин доехал до Второй Советской улицы, поднялся в свою тайную квартиру и спрятал контракт в сейф.
Вечером того же дня он созвонился с Варсонофьевым.
– Ситуация изменилась, – проговорил он, инстинктивно понизив голос, – контракт у меня. Да, у меня. Разговор не телефонный… встретимся завтра в два, где – ты знаешь… на Второй Советской…
В назначенное время Старостин уже поджидал сообщника в своем убежище. Ровно в два в дверь позвонили условным звонком, и он впустил в квартиру плотного приземистого мужчину с низким лбом и маленькими подозрительными глазками уголовника.
– Ну, что такое? – спросил Варсонофьев, не вынимая рук из карманов черного кашемирового пальто и быстрым шагом проходя за Старостиным в рабочий кабинет.
– Контракт нашелся! – тоном победителя заявил Леонид. – Он здесь, в этом сейфе!
– Странно как-то… – Варсонофьев подозрительно пожевал губами. – Как он к тебе попал?
– Передал один из людей Могилы… он избежал облавы и выжидал удобного момента…
Старостин снял со стены старинную гравюру, встал так, чтобы сообщник не видел его руки, и быстро набрал код. Отступив в сторону, он эффектным жестом распахнул дверцу сейфа…
И на пол серебряным дождем посыпались похожие на колотый лед серовато-голубые камешки.
– Вот оно как! – прорычал Варсонофьев, делая шаг вперед, но по-прежнему не вынимая рук из карманов. – Вот они где, наши камешки! Значит, это ты их прибрал к рукам? Решил нас кинуть? Думал, что ты умнее всех и можешь ни с кем не делиться?
– Я… я не знаю, как они тут оказались!.. – воскликнул Старостин, отступая в сторону. – Я понятия не имею, откуда они взялись! Честное слово… неужели ты думаешь, что я мог…
– Ага, так я тебе и поверил! – громыхал Варсонофьев. – Да ты мать родную зарезал бы за такие деньги… только я сомневаюсь, что она у тебя была!
Старостин метнулся к столу, выдвинул верхний ящик… но не успел достать из него пистолет: Варсонофьев, все так же не вынимая руку из кармана, нажал на спуск. Громыхнул выстрел, в черном кашемире появилась круглая дыра с опаленными краями, Старостин покачнулся, схватился за грудь и упал лицом на стол.
Не обращая на него внимания, Варсонофьев подошел к сейфу и погрузил руки в груду алмазов.
– Вот они, мои дорогие! – забормотал он непривычно ласковым голосом. – Ну, теперь-то они мои!
– Варсонофьев, руки за голову! – раздался за его спиной громкий голос. – И не дергайся, а то получишь пулю!
Старый бандит поднял руки и медленно повернулся.
В дверях комнаты толпились вооруженные люди в штатском, лица и манеры которых выдавали сотрудников милиции.
– Вы не знаете, кто я такой! – зарычал Варсонофьев, как потревоженный в берлоге медведь. – Да вас всех с работы поснимают или на Крайний Север отправят!
– Я отлично знаю, кто ты такой! – оборвал его старший группы. – Мы тебя давно взять хотели, да ты все из рук выскальзывал, как угорь! Но теперь-то уж не отвертишься – труп есть, пистолет у тебя в кармане, убийство почти у нас на глазах совершено!
– Ой, ребятки, пропустите-ка меня! – Из толпы милиционеров вышел невысокий пожилой дядечка, подбежал к сейфу и радостно воззрился на его содержимое. – Вот же они, эти камешки! Я их столько лет по всей стране безуспешно искал! Ну, слава богу, смогу закрыть дело!
– Поздравляю, Африканыч! – сказал старший группы.
Федор пригласил меня в ресторан – отметить приятные собьпия. Во-первых, наше случайное знакомство, во-вторых, мое счастливое избавление от подозрений в убийстве, в-третьих, благополучно закончившееся дело с контрактом, в-четвертых…
Относительно четвертого пункта Федор загадочно промолчал. Наверное, приготовил мне какой-нибудь подарок. Как приятно!
Я тут же задумалась, имеет ли право приличная молодая женщина принимать ценные подарки от малознакомого мужчины. Получалось, что не имеет, но мы с Федором за последнее время так много пережили вместе, что я решила поступиться принципами и принять. Ну, не колье же бриллиантовое он мне преподнесет!
Ветеринар сказал, что лапа у Бонни заживет без следа, никакой хромоты не останется. Бонни чувствовал себя лучше, этому способствовал дядя Вася, который захаживал к нам по три раза на дню, якобы проведать больную собаку, на самом деле ему просто было скучно без нас одному в квартире. Он много времени проводил с Бонни, клеил какой-то сложный сверхсовременный танк, читал догу вслух детские книжки и даже пытался научить его играть в шахматы.
Итак, я стала собираться на свидание, решив подойти к этому делу ответственно и произвести на Федора неизгладимое впечатление. На улице похолодало, можно было накинуть пальтецо, отороченное норкой. А вниз надену маленькое черное платье – не слишком открытое, все-таки я иду не на торжественный банкет, а на спокойный вечер в ресторане. По моей просьбе Федор выбрал ресторан на Васильевском.
Я истратила последние деньги на салон красоты, пришлось даже подзанять у дяди Васи. Сегодня я не стану об этом думать, но завтра с утра нужно что-то решать с работой. Мой друг Иван прислал по электронной почте письмо, где в восторженных выражениях описывал условия работы в Штатах и сказал, что задержится там не меньше чем на год. Что ж, я так примерно и полагала.
Бонни, конечно, будет получать от него алименты, но не могу же я жить на собачьи деньги, достаточно того, что есть жилье. Хотя с жильем тоже вопрос назрел. Я вспомнила свой дом, сад, и Бонни было бы очень хорошо на свежем воздухе…
И в этот момент зазвонил телефон. На том конце провода мялся и заикался мой бывший муженек, что раньше было для него совершенно нехарактерно.
– Василиса, я… я хотел узнать, как ты себя чувствуешь?
– Вашими молитвами! – весело ответила я. – Хорошо, что позвонил! Я как раз хотела сама с тобой связаться!
Он тут же оживился, и его голос обрел прежнюю вальяжность.
– Думаю, нам нужно с тобой встретиться и поговорить! – Он произносил слова важно и неторопливо, как будто рекомендовал очередному клиенту очередной загородный дом. – Как ты смотришь на то, чтобы поужинать со мной в ресторане? Мне нужно многое тебе сказать…
– Только не в «Семи слонах!» – закричала я. – В том ресторане я уже наелась досыта, век его не забуду!
– Да-да, конечно, – заторопился он, – тогда все получилось не слишком удачно…
Я не ослышалась, он употребил именно эти слова – «не слишком удачно». И как вам это нравится? Его стерва устроила скандал, обозвала меня по-всякому, подставила, а он считает, что все получилось не слишком удачно!
– А знаешь что? – начала я медленно, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Зачем откладывать встречу в долгий ящик? Приходи прямо сейчас… – я назвала адрес ресторана, куда собиралась, только время указала на пятнадцать минут раньше, посчитав, что четверти часа нам с бывшим вполне хватит для того, чтобы выяснить отношения.
Бонни пытался возразить против моего ухода, но я перепоручила его заботам дяди Васи и упорхнула.
Чудесно было пройтись пешком и ловить на себе заинтересованные взгляды мужчин, подойти к дверям ресторана и сказать швейцару, что меня ждут, столик заказан, и едва заметно кивнуть в ответ на пожелание приятно провести вечер.
И тут меня окликнул знакомый голос. Я повернулась и с удивлением увидела перед собой мужчину в серенькой незаметной курточке и мятых брюках, только лицо на этот раз было не таким неприятным. Или я притерпелась. Одним словом, передо мной стоял капитан Творогов собственной персоной.
– Это вы? – не слишком любезно спросила я. – Что вы тут делаете?
– Да я случайно мимо проходил и вот вас увидел, – сказал капитан и замолчал, хотя глядел весьма красноречиво.
Подумать только, что делает с женщинами хороший парикмахер и стильная одежда! Вот ведь, даже капитана милиции зацепило!
– Вы, наверное, думаете, Василиса Антоновна, – начал капитан Творогов, – что милиционеры не люди…
– Да что вы, – вежливо возразила я, – вовсе я так не думаю, – а сама краем глаза поглядела на швейцара, не может ли он как-то спровадить капитана. Но тот смотрел в сторону – не хотел связываться с милицией.
– А я вот все про вас вспоминал, хотел извиниться за то, что в прошлый раз так грубо с вами разговаривал.
– Ну, вы же меня в убийстве подозревали, – с улыбкой напомнила я, еще больше смутив капитана.
– И я хотел… хотел загладить, – бормотал он, – сейчас вы торопитесь, но не могли бы мы с вами увидеться как-нибудь в теплой дружеской обстановке…
