Ретт Батлер. Вычеркнутые годы - Татьяна Осипцова

Он уже освободил стол от бумаг, поправил серебряный письменный прибор – подарок миссис Батлер на позапрошлое рождество – и закрыл последний ящик, когда в комнату заглянул его заместитель, Роджер Смит.

– Мистер Дэвис, вам письмо. Его привез черный, он прискакал верхом из Деветсдорпа и ждет ответа.

– Должно быть, это от моего приятеля Ллойда, – кивнул Дэвис, беря из рук Смита сложенный вчетверо листок, перевязанный тонкой бечевкой крест-накрест.

С Бенджамином Ллойдом Уильям был знаком лет десять. В ту пору Бэн еще служил офицером в армии Ее Величества королевы Великобритании. Выйдя в отставку, Ллойд женился на дочери фермера из буров, и осел на территории Оранжевой республики, неподалеку от Блумфонтейна, близ Деветсдорпа. Несмотря на отсутствие железной дороги, сто двадцать миль в этих местах не считаются огромным расстоянием, и пару раз Уильям навещал своего приятеля в его уютном доме на ферме.

Гадая, отчего это вдруг Ллойд прислал письмо, да еще ожидает срочного ответа, Дэвис развернул записку. Она оказалась короткой:

«Уильям, срочно приезжай. У меня в сарае сидят три местных дикаря. Один из них довольно правильно говорит по-английски. Он утверждает, что языку его научил белый человек, два года живущий с их племенем. Возможно, это Батлер. Поторопись.

Бэн Ллойд»

Прочитав записку, Дэвис разволновался. Если речь о Батлере, то надо срочно ехать. Однако меньше чем за день до фермы Ллойда не добраться. Значит, воскресенье он проведет не в тени собственного сада, а верхом на лошади, на извилистой дороге, тянущейся меж холмов вельда.

Набросав в ответной записке, что выезжает завтра ранним утром, Дэвис велел Смиту передать ее посыльному, а после, рассудив, что, возможно, вернется не скоро, сделал необходимые распоряжения на время своего отсутствия.

Записка друга давала надежду, что Батлер жив. Но в таком случае как он оказался у туземцев? Почему не ушел от них? Неужели они удерживают его силой?

До приезда в Капскую колонию Дэвис, будучи просвещенным англичанином, исповедовал гуманизм и осуждал прежних колонизаторов, тысячами пленявших аборигенов Африки и продававших их в рабство. Но после переселения на черный континент его отношение к местным дикарям постепенно изменилось. Известия о нападении на мирные фермы, об убийстве белых хозяев и угоне скота; слухи о каннибализме и человеческих жертвоприношениях; локальные войны, затеваемые дикарями то в одном районе, то в другом, – все это вызывало возмущение у белой части населения Южной Африки, и Дэвис не был исключением. Местные дикари оказались совсем не похожи на исполнительных и дисциплинированных слуг – бывших рабов, которых ему доводилось встречать в Англии. Дикие, непокорные, отвергающие блага прогресса, который несли им выходцы из цивилизованных стран, – теперь Дэвис относился к ним с опаской.

Он выехал из дома задолго до рассвета, а добрался до фермы Бэнджамина Ллойда уже после захода солнца в воскресенье. Приятель встретил его с распростертыми объятиями. Живя в уединенном месте, Ллойд был рад любому гостю, тем более старому знакомому.

Покончив с приветствиями, он принялся рассказывать о своих пленниках.

– Позавчера утром я отправился в Деветсдорп запастись табаком и солью в тамошней лавке и заодно заглянуть на скотный рынок, присмотреть буйволов под ярмо. Тамошние перекупщики берут их у местных черномазых дикарей и расплачиваются с ними ситцем, ножами, бусами… Дешевле, чем в Деветсдорпе, быков не найдешь. А мне как раз не помешала бы парочка. Захожу я к перекупщику и застаю у него двоих аборигенов – они пригнали с десяток буйволов. Один из туземцев пытался торговаться на африкаансе, но говорил на нем едва-едва, и вдруг второй, совсем мальчишка, заговорил по-английски. Я прямо опешил. Редко кто из дикарей даже африкаанс понимает, а откуда ему английский знать? Конечно, я не утерпел и спросил парнишку, кто научил его этому языку? А он отвечает: белый человек, живущий в доме его матери. Я дальше расспрашивать. Кто такой, как зовут этого белого? Вместо его имени мальчишка прочирикал что-то непроизносимое. И еще он сказал, что белый человек появился у них перед прошлым сезоном дождей.

– Батлер пропал около полутора лет назад…

– Да, второе лето пошло. Местные отсчитывают года по сезону дождей. Я сообразил, что время сходится, и решил заманить этих ребят к себе. Отозвал барышника в сторону, дал ему отступного, объяснил, зачем мне черномазые, а после приказал дикарям гнать стадо в сторону моей фермы. Я с них глаз не спускал, пока мы тащились по вельду в самое пекло, а как сюда пришли, Эб помог мне скрутить их и запереть в сарае.

Дэвис покачал головой, не то осуждая, не то удивляясь решительности приятеля.

– Я, конечно, понимаю, что поступил противозаконно, – подытожил Ллойд. – Если властям станет известно – меня ждет как минимум штраф. Взятие аборигенов в плен запросто может привести к войне… Но я подумал, что разумнее подержать их у себя до твоего приезда. Ищи их потом в вельде! А по своей воле они бы вряд ли согласились остаться.

– Веди меня к своим дикарям, – попросил Девис.

В углу сарая у стены сидели два аборигена. Один взрослый, а другой совсем мальчишка, лет тринадцати-четырнадцати на вид. Одежду их составляли набедренные повязки и подобия плащей из шкур антилопы, перекинутые через плечо. Руки пленников были спущены между колен, и кисти прикручены веревкой к ступням. При виде белых пленники уставились на них с испепеляющей ненавистью.

«Все-таки они злые и недружелюбные существа, вроде диких хищников. Будь они цивилизованными людьми, не было бы необходимости связывать их. С разумным человеком всегда можно договориться», – вздохнул Дэвис и обернулся к другу.

– Может, развяжешь их? Или хотя бы парнишку. Мне неприятно разговаривать со связанным человеком.

– А по мне, так со связанным быстрей договоришься.

– И все же я прошу тебя, Бэн.

Пожав плечами, Ллойд подошел к молодому пленнику и, поколдовав над узлами, освободил его. Тот мгновенно вскочил на ноги и хотел броситься к распахнутой двери, но Ллойд ухватил его за локоть и потащил к приятелю.

– Ишь ты, шустрый какой!

– Как зовут тебя? – спросил парнишку Дэвис.

– Зачем тебе мое имя? – ответил негритенок по-английски, злобно сверкнув глазами.

– Поверь, – как можно мягче заговорил Дэвис, – я не причиню тебе вреда. Я просто хочу узнать про белого человека, который научил тебя говорить на этом языке.

Парнишка молчал, насупившись.

– Так как зовут тебя?

– Чхата.

– С вами живет белый человек?

– Да, он давно жить дом моей матери.

– Пошел второй сезон дождей?

Парень кивнул.

– Как он попал в ваше племя? Откуда взялся?

– Он убить леопард. Леопард ранить его. Тут, тут и тут, – показывая, парнишка коснулся своей стопы, предплечья и затылка. – Он был умирать. Батча помогать. Темные силы отойти… – тут молодой негр издал непроизносимое буквосочетание, и Дэвис понял, что таким именем они называют пришельца.

– Он сказал вам свое настоящее имя?

– Нет. Он не помнить. Он ничего не помнить. Только сны в голова. Так он говорить. Не знать имя, не знать, откуда пришел. Поэтому он остаться. Чака сказать: иди, куда хочешь. Он не идти. Он жить в хижине моя мать. Он сильный. Только не может охотиться. Он сторожить буйволов в саванне.

Ллойд толкнул Дэвиса локтем:

– Не помнит имени? Вот так дела! А вдруг это не Батлер? Надо спросить, как он выглядит.

Но Дэвису не пришлось спрашивать. Парнишка уже понял вопрос.

– Как ты, – кивнул он на Ллойда. – Как ты, большой.

Сами туземцы редко отличались высоким ростом.

– Волосы у него черные?

– Наполовину черные, наполовину белые. Но он не такой старый, как наш Батча.

– Усы у него есть? – уточнил Дэвис.

– Усы? – слово определенно не было знакомо юноше.

Дэвис указал на свою верхнюю губу, украшенную щеточкой рыжеватых волос.

Чернокожий кивнул:

– Борода, большая. У него борода быстро расти, потом он брать нож и… чик.

Жестами парнишка красноречиво изобразил оттянутую бороду и движение ножа.

– А шрам? Шрам на шее? На скуле, вот здесь?

Парень заулыбался. Уильям вспомнил, что некоторые туземные племена с мистическим уважением относятся к шрамам, даже специально наносят себе раны «для украшения».

– У него много шрам: здесь, здесь и здесь, – указал мальчишка на грудь, на плечо, на живот. – И здесь есть. Тонкий шрам.

И он точно указал место не слишком бросающегося в глаза шрама.

Девис заволновался:

– Это Батлер! Нам нужно ехать за ним. Развяжи второго.

Недовольно покачав головой, Ллойд двинулся к пленнику, а Дэвис торопливо заговорил, обращаясь к Чхате.

– Мы вас не тронем и ничего плохого не сделаем. Скажи это своему товарищу. Нам нужен человек со шрамами. Мы давно его ищем. Я дам вам денег, целую тысячу фунтов. Такое вознаграждение обещано за любые сведения о нем.