Предназначено судьбой - Колин Фолкнер

Джиллиан стояла за закрытой дверью, держа пистолет наготове. Сначала раздавался грохот пушек, потом затрещало дерево, и Джиллиан поняла, что корабли столкнулись. Ей было безумно страшно. Но сейчас, когда выстрелы прекратились, стало еще страшней. Крики смолкли, был слышен лишь плеск воды.

Джиллиан догадывалась, что корабль тонет — пол накренился и, казалось, оседал под ногами. Но выходить из каюты было нельзя — Дункан велел ждать здесь, и он обязательно придет… Если его не убили.

— Надо что-то делать, — хныкала миссис Амстед, заламывая руки.

Беатриса сидела на койке, обхватив себя руками за плечи. Она больше не плакала.

— Тише, миссис Амстед. Мой муж велел нам оставаться здесь, здесь мы и останемся.

В коридоре раздались шаги. Там кто-то бегал, ругался, хлопал дверями. Плеск воды раздавался все явственней.

— О Богородица, мы все погибнем! — всхлипнула миссис Амстед и опустилась на колени. — Я никогда больше не увижу моего Руперта.

Джиллиан закатила глаза:

— Прекратите. Не все еще потеряно. Нельзя отчаиваться.

Миссис Амстед молитвенно сложила руки и начала читать 23-й псалом:

— «Господь — пастырь мой. Я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях…»

Джиллиан слушала, прижавшись к стене. Шаги в коридоре приближались к двери.

— «…Вспомни щедроты Твои, Господи, и милости Твои…»

Кто-то подергал ручку двери. Джиллиан попятилась.

— Эй, кто там? — раздался зычный мужской голос. — Ну-ка, открывайте, а то выломаю дверь.

— «…Посмотри на врагов моих, как много их и какою лютою ненавистью они ненавидят меня…» — простонала миссис Амстед.

— Открывайте! — В дверь забарабанили.

Джиллиан поняла, что замок долго не выдержит.

— «…Сохрани душу мою и избавь меня, да не постыжусь, что я на Тебя уповаю…»

— Беатриса, возьми какое-нибудь оружие, — ровным голосом сказала Джиллиан.

Дверь треснула, и в проломе появился здоровенный детина с красным платком на голове.

— Ты меня слышишь, Беатриса?

Беатриса вскочила и прижалась к сестре. Миссис Амстед опустилась на колени и молитвенно воздела руки к небу.

Под напором стол и стоявший на нем сундук медленно отъезжали внутрь каюты.

— Пристрели его, — жарко прошептала Беатриса на ухо сестре. — Пристрели этого мерзавца, Джил!

Через приоткрытую дверь в каюту устремилась вода.

Джиллиан покачала головой. Еще рано. Пусть подойдет вплотную. Ведь у нее всего одна пуля, промахнуться нельзя.

Детина наконец открыл дверь и ринулся вперед. Джиллиан вскрикнула от ужаса, увидев окровавленную саблю.

— «Непорочность и правота да охраняют меня, ибо на Тебя надеюсь…» — зачастила миссис Амстед.

Джиллиан прицелилась:

— Стой или стреляю!

Пират замахнулся саблей, и Джиллиан нажала на спусковой крючок. Отдача была такой сильной, что она отлетела к стене.

Пуля попала пирату в плечо, а в следующую секунду Беатриса со всего размаху трахнула его по голове табуреткой.

— Пит! — раздался в коридоре удивленный голос, и в каюту заглянул другой пират, поменьше ростом и смуглый.

— Ты подстрелила моего амиго! — ахнул он, глядя на Джиллиан.

Что же теперь делать, думала та. Ведь пистолет уже разряжен.

Коротышка выхватил из-за пояса кинжал и рявкнул:

— А ну марш наверх! Капитан решит, что с вами делать!

Он склонился над своим раненым приятелем.

— Веди миссис Амстед наверх, — распорядилась Джиллиан, обращаясь к сестре. — Иначе мы здесь захлебнемся.

— Захлебнемся? — пролепетала миссис Амстед. — Ну и пусть! Лучше утонуть, чем стать добычей пиратов!

Беатриса потерянно оглянулась на сестру.

— Все будет хорошо, — подбодрила Джиллиан. — Клянусь, я что-нибудь придумаю.

И Беатриса сразу же странным образом успокоилась:

— Я знаю.

Коротышка вытащил раненого приятеля в коридор, потом вернулся в каюту и, схватив Джиллиан за волосы, потащил наверх. Вода доходила уже до колен.

— Убери лапы, мерзкий карлик! — крикнула Джиллиан. — Я и так иду!

Дункан опустился на колени возле Уилла. Тот был еще жив, но жизнь быстро угасала в нем.

— Держись, Уилл! — крикнул Дункан.

Гэллоуэй лишь чуть заметно покачал головой и закрыл глаза.

Из раны на груди хлестала кровь. Дункан на своем веку видел слишком много умирающих и знал, что через несколько минут друг истечет кровью.

— Уилл, — потряс он за плечи Гэллоуэя.

— Поздно, дружище, — выдавил улыбку Уилл. — Они решили, что я — это ты.

Эти слова он произнес шепотом. Поднес палец к губам, рука его дрожала.

— Пусть пребывают в заблуждении… Спасай свою шкуру, спасай свою хорошенькую жену.

Взгляд его затуманился, и Дункан крикнул:

— Уилл, Уилл!

Огромным усилием Гэллоуэй снова поднял веки.

— Не переживай… — Дыхание его стало прерывистым. — Мы с тобой всегда друзья… Ты и я…

— Уилл, погоди…

Дункан не договорил, увидев, что Уилл Гэллоуэй мертв.

Вскочив на ноги, Дункан схватил палицу, но в эту секунду его сзади ударили плашмя саблей по голове, и граф рухнул на палубу, но сознание не потерял.

Двое пиратов разоружили его, связали руки за спиной. Остальные члены экипажа «Келси Мэри» тоже были связаны. Дункан понял, что Уилл прав: его приняли за графа Кливза. Кому бы пришло в голову, что бородатый моряк с татуировками на груди — лорд и джентльмен?

Рок… Могавки говорят, что жизнь подвластна року.

Лицо Дункана было залито кровью, и он из последних сил старался сохранить ускользающее сознание. Джиллиан, где она?

Впереди грянул выстрел, и матрос с китайскими драконами на груди рухнул навзничь.

Дункан зажмурился.

— Смотри, тут еще один с татуировкой! — крикнул кто-то из пиратов.

Когда Дункан открыл глаза, прямо в лицо ему смотрело дуло мушкета. Памятуя о том, что воин умирает, глядя в глаза врагу, Дункан одарил целившегося в него пирата презрительным взглядом.

— Ты чего? — крикнул приятелю головорез в голубом платке на голове. — Капитан сказал убить только графа. Остальные матросы ему нужны.

— Но он говорил, что у графа татуировка.

Дункан знал, что в эту минуту следовало бы молиться Господу, но думал только об одном: что будет с Джиллиан и ребенком? Эх, надо было оставаться в Англии. Зачем он упрямился, зачем рвался в Мэриленд? Конечно же, Джиллиан была права. Он просто хотел убежать от любви.

— У этого татуировка, а значит, его надо прикончить, — упорствовал пират с мушкетом.

Второй, в голубом платке, пытался его урезонить: