Обратная сторона города N. Дикая охота - Дарья Заровная

всех однодневных закладчиков, выбился в люди. Как и Сергей, он был приближённым к боссу, что давало немало привилегий, но и требовало большей отдачи. Сиплый был дурачком, знающим очень много, но не умеющим держать язык за зубами. Этим и пользовался их босс, держа подобного человека около себя. Именно благодаря Сиплому одна половина предателей давно кормила червей. Другая мотала срок в местах не столь отдалённых.

– Чё за тема? – протянул Сергей.

Сиплый доверял Сергею. Ему нужны были связи для своих тёмных схем, которых у Сергея было хоть отбавляй. Пусть он и сторонился криминала, но та сторона до сих пор тянула к нему свои костлявые руки, пытаясь затащить обратно. Сейчас это играло на руку обоим.

– Короче, маза такая. Мой постоянник ищет тёлку, которая не так давно хуйнула с моста. Она вроде жива, но они сами не ебут, насколько это инфа точная. Щас, – он начал копаться в карманах и, достав телефон, показал фото. – Короче, вот эту.

«Приплыли», – подумал Сергей, смотря на фотографию, что совсем недавно видел на надгробии.

– И сколько дают?

– Ну, сотен за инфу, пол-ляма – если живую найдут. Всех наших на уши подняли.

«Недолго музыка играла…» – надежда помахала на прощанье ручкой.

– Я их знаю? – спросил Сергей, пытаясь не выдать волнения в голосе. – Чё за пацаны?

– Ты чё-ё, – протянул Сиплый. – Уважаемые люди, их каждая собака в городе знает. На то они и Псы.

Под похрюкивающий смех Сиплого мир Сергея разрушался. «Псы» – это слово зависло в голове, всё больше приобретая видимые очертания. Вот она, та тонкая ниточка, ведущая к развязке.

– Хочешь, вместе поищем? У тебя вроде связи есть.

Сергей устало покачал головой. Иметь дело с Сиплым – копать себе могилу. Он пусть и глуп, и сложение – не его конёк, но подпускать к себе подобного человека нельзя.

«Во что ты вляпалась, Дина?»

У входа притормозил чёрный внедорожник, из которого вальяжно вышел мужчина с уставшим лицом, зажимающий в зубах сигарету. Увидев своих подчинённых, мило воркующих во время рабочего процесса, он со злостью выплюнул сигарету и твёрдой походкой подошёл к ним. Взгляд его не сулил ничего хорошего.

– И какого хуя вы не работаете? – от властной интонации Сиплый скрючился ещё сильнее. – Товар сам себя не доставит.

– Перекур, Владимир Анатольевич, – спокойно ответил Сергей. – Обмениваемся новостями.

– Ах, новостями, – на выдохе произнёс начальник. – И какие новости тебе Сиплый рассказал, не поделишься? Или он опять у меня под носом что-то вынюхивает, скотина такая? Прекращай это дело, последний раз предупреждаю. Самого грохнут – и Серёжу за собой потянешь.

– Да я это… – не успев договорить, парень получил звонкую пощёчину. – Понял, босс.

– Владимир Анатольевич, зачем вы так? – Сергея скривился, смотря, как его коллега трёт ушибленное место. – Он же просто про девчонку рассказал.

Лицо Владимира Анатольевича перекосило от злости, ноздри расширились, а янтарные глаза загорелись адским пламенем. Под прожигающим взглядом Сиплый чуть ли не превратился в лужу, пока Сергей внимательно следил за обстановкой. Он знал: если за этим делом стоят крупные шишки, то самое осведомленное лицо – его начальник. Но просто так он ничего бы не рассказал, нужен был предлог. Шестерёнки работали на максимуме. Сергей думал, как взять эту неприступную крепость.

– Какую ещё, блядь, девчонку? – отчеканил босс каждое слово.

– Ну, ту… которая с моста, того, – проскулил Сиплый. – Вы же что-то знаете. Чё вы ни себе, ни людям?

– То, что я знаю, вас двоих не касается. Бегом за работу. Деньги сами себя не заработают.

Владимир Анатольевич был человеком суровым, его нрав закалился ещё в тюрьме, куда он попал в конце девяностых годов. Вышел он, когда сменился не только век, но и люди, которые будто позабыли о том, что творилось на тесных улочках и в тёмных переулках. Был шанс начать новую жизнь, ведь правительство со всех экранов страны твердило: «Наступило свободное время!»

Время наступило, но свободным не стало. Криминальные авторитеты – те, что не оказались за решеткой или в канаве за городом, – стали честными бизнесменами, укрывающими свой истинный род деятельности за логистическими конторами, заводами и прочей инфраструктурой. Кто-то стал строить карьеру в правительстве, но суть оставалась прежней: нелегальный заработок никуда не исчез.

Любовь к деньгам была сильнее здравого рассудка, а уроки бурной молодости не прошли даром. Владимир Анатольевич решил, что обычная жизнь после всех передряг ему не придётся по вкусу, а потому стал анализировать рынок в поисках своей стези. Пачкать руки в чужой крови – противно, но наркотики были совсем другой историей. С уходом Советского союза люди продолжали травить себя, и дело было не в дешёвом алкоголе или палёном табаке. В руки к ним попало вещество куда сильнее, приносящее настоящее удовольствие. Но кому какая разница, когда дело касается денег?

Мозг работал как часы, обрабатывая информацию, добытую собственными силами. Связи в странах Средней Азии дали больше преимуществ в поисках поставщиков, а отлаженные бывшим начальством пути поставки так и остались нетронутыми. Он долго работал для того, чтобы взять шестьдесят процентов рынка под свой контроль, и не хотел просто так отдавать себя на растерзание стервятникам, решившим покуситься на лакомый кусочек. Появились связи в правительстве, ночным городом стала править «Семёрка», а он открыл свою фармацевтическую компанию, которая не произвела ни одного лекарства за десять лет существования. Владимир Анатольевич стал жёстче.

Малейшая провинность – и любой работник отправлялся под нож. Он не терпел неповиновения. Среди работников стало меньше зависимых, а компания расширила свою деятельность. Появились лаборатории и собственное производство, под крылом Владимира Анатольевича рос преемник. Доверять подобный бизнес единственной дочери он не хотел, а время не играло ему на руку.

Сергей думал. Мыслительный процесс не закончился ни в кабинете бухгалтера, при сдаче месячного отчета о поставках, ни в лаборатории, где он следил за загрузкой товара. Курил и думал – думал и курил. Ему нужно было вывести начальника на разговор, но он боялся рисковать. Боялся того, что одно неправильное слово может лишить жизни не только его, но и всех, кто причастен к этой истории.

Он был готов к тяжёлому разговору. Видел, как в глазах начальника плескался гнев после разговора с Сиплым. Можно было пойти иным путём и узнать о «Псах» от других людей, но где гарантии, что из большого потока информации Сергей узнает правду? Нет, ему нужна была конкретика, поэтому он не прекращал общаться с Сиплым, чем вызывал праведный гнев у Владимира Анатольевича, нарушая наказ «Не заводить разговор о группировках».

Взмах властной руки