Конец эпохи - Владимир Марышев

– Скука смертная, – пожаловался Дональд Бигл. Он был биологом, то есть самым ненужным на безжизненной Камилле человеком. – Зачем меня с собой взяли? Ну скажи, Влад!

– Как раз затем, чтобы не было скучно, – немедленно отозвался Корин. – Ты же столько инопланетной живности повидал на своем веку… – Он фыркнул, потому что «век» Бигла составлял всего двадцать четыре года. – Вот и расскажи нам про какую-нибудь интересную зверюшку. Я слышал, тебе как-то попалась одна такая. Размером с дом, снизу – ноги, сверху – щупальца, по бокам – клешни. Ты только увидел это чудо – голову потерял. И ну давай его исследовать. День исследуешь, второй – толку никакого. Вдруг оно скашивает на тебя глаза, подхватывает клешней и глубокомысленно изрекает: «Крайне любопытный экземпляр двуногого прямоходящего. Если, вдобавок, теплокровным окажется – завтра же меня произведут в академики…»

По молодости лет у Бигла еще не выработался иммунитет к насмешкам. А без них жизнь научника на далекой планете и в самом деле порой невообразимо скучна.

– Ты трепло, Влад! – взвился он. – Да со мной никогда ничего такого… да ты сам… на Маргиане… я всё знаю!

– Ладно-ладно, не кипятись. – Корин слегка изменил курс, чтобы избежать встречи с очередным утесом. – Слушай, а чем тебе с нами плохо? Ну сидел бы сейчас на Базе и еще больше маялся от безделья. А тут у тебя такой шанс! Представь: открываешь ты замечательную бактерию, одну-единственную на целой планете, и называют ее твоим именем…

Биолог задохнулся от возмущения. По какому праву с ним обращаются, как с молокососом? Бактерию… Да у него уже были такие находки – пальчики оближешь, кое-кто чуть не сдох от зависти! Что понимает этот кормчий жестянки? Ну сейчас он ему ответит! Сейчас…

– Хватит, Владислав. – Молчавший до этого Ольгерд Воровски, старший группы, решил, что пора вмешаться. – Чего пристал к парню?

– В самом деле, – поддержал его Хорст Шилле. Он был опытнее всех на Базе и считался образцом рассудительности. – Тут никто зря не прохлаждается, каждому работа найдется. И тебе, Дон, тоже. Будь уверен! Эта планетка не так проста.

Шилле был прав. Он всегда был прав. В сущности, у Бигла имелось не больше оснований ворчать, чем у Корина – его подкалывать. Кто возьмется утверждать, что планетологам на Камилле, в отличие от биолога, несказанно повезло? Если бы… Они здесь, чтобы найти что-нибудь полезное, определить границы месторождений, оценить запасы и дать заключение – стоит ли приниматься за разработку. Конечно, человечество давно научилось синтезировать любые элементы. Однако это требовало таких затрат энергии, что в целом ряде случаев было дешевле добывать их по старинке. Даже дальние космические полеты, бывало, окупались. Когда открыли Камиллу, на нее возлагали немало надежд. Но этот красный шарик неспроста назвали «могилой для планетологов». Слов нет, Камилла содержала всю таблицу Менделеева. Да вот беда – элементы, представлявшие ценность для землян, были рассеяны, распылены повсюду, входя в структуру разнообразных кремнийорганических соединений. Привычные породы, конечно, тоже попадались, но ни одной мощной залежи, имеющей промышленное значение! Добывать металлы по крупицам, перерабатывая тысячи тонн дьявольски сложного конгломерата? Да пропади оно пропадом! Если Базу до сих пор не закрыли, то только потому, что оставалась надежда найти в конце концов что-нибудь стоящее.

Что же тогда имел в виду Шилле, говоря: «Каждому работа найдется»? Да очень просто! Те же факторы, которые сводили практическое значение Камиллы к нулю, делали ее невероятно привлекательной с точки зрения «чистой» науки. Кремнийорганика… Длиннейшие, причудливо разветвленные молекулярные цепочки – такие ни разу не удавалось получить в земных лабораториях. Воистину никому не переплюнуть матушку Природу! Подлинный кладезь знаний, огромное нераспаханное поле, на котором хватит места всем, в том числе и биологам.

Действительно, мир, лишенный свободного кислорода, не может порадовать Бигла даже тоненькой былинкой. Но что из того? У Дона найдется занятие поинтереснее, чем, охая и ахая, разглядывать под микроскопом новый вид плесени. Например, с помощью компьютерных моделей просчитать, может ли на Камилле зародиться жизнь. Если да, то на каких условиях? Когда это произойдет? Вот на чем вполне реально сделать себе имя, а не на изучении усиков инопланетного таракана! Ведь кремнийорганические существа в принципе возможны, даже более чем вероятны – об этом коллеги Бигла задумывались еще несколько веков назад. А то, что таких существ до сих пор не обнаружили… Вселенная велика. Просто пока не повезло…

Допустим, пройдут десятки, сотни миллионов лет, и эта заурядная планетка, похожая на раздобревший Марс, выйдет из затянувшейся спячки, задышит, забьется в родовых муках, поднатужится – и явит потрясенным свидетелям своего торжества невообразимое богатство жизненных форм. Окажутся ли люди в числе этих свидетелей? Кто знает… Может, и не дождутся «родов». Но даже предсказать их срок, угадать облик будущих «детей», мысленно развести по еще не существующим типам и классам – это уже здорово. Насколько шагнет вперед наука! А нужно для этого всего ничего – добиться сохранения Базы. Много ли средств она поглощает? Начальная, самая затратная стадия покорения Камиллы уже позади: бравые десантники, убедившись, что здесь их услуги точно не понадобятся, отбыли восвояси. Да и ученых вместе с обслуживающим персоналом осталось всего пятнадцать человек. По сути, База пустует. В общем, больших финансовых жертв от Земли не потребуется. Скорее всего, начальство это поймет. Но подгонять его не следует – боссы взбесятся, если поиски ископаемых будут прерваны. Так что выполнить намеченный объем работ, даже почти не сомневаясь в их бесполезности, всё-таки придется. Хотя бы для очистки совести…

Занятый своими мыслями, Ольгерд и не заметил, как вездеход приблизился к «частоколу». Благодаря зондам люди про это образование знали давно, да как-то всё время оставляли его «на потом». Далековато от Базы, к тому же каких-либо открытий не предвиделось. Пусть и не совсем обычная, но вполне предсказуемая деталь ландшафта… Однако всему приходит свое время. «Частокол» представлял собой десятка два причудливо сросшихся утесов. Словно пал здесь в неравном бою исполинский допотопный хищник, и остался от него лишь длинный фрагменг нижней челюсти. Почти все «зубы» были стерты, изъедены эрозией, и всё-таки четыре жутковатых остроконечных «клыка», выдержав схватку с безжалостным временем, выделялись в общем строю.

– Вот и «чертов гребень», – сказал Корин, любивший всему на свете давать собственные названия. И надо сказать, он в этом преуспел.

«Удачное сравнение!» – подумал Ольгерд.

– Ну что скажешь, Хорст? – спросил он. – Повезет на этот раз?

Шилле прищурился, с видом знатока рассматривая изглоданный ветрами бок крайнего утеса. Казалось, планетологу ничего не стоит пронзить его взглядом и запросто разложить каменное нутро на составляющие.

– Вряд ли нам что-нибудь светит, – сказал он. – Кремния тут, конечно, гораздо больше, чем углерода. В несколько раз. Понятное дело, должны быть алюмосиликаты. Титан, бор, ну и железо, само собой. Только всего этого – с шиш. В общем, радоваться нечему.

Разумеется, Хорст не был провидцем – просто сказывался опыт.

– Ладно, посмотрим. – Ольгерд попытался сохранить бодрый тон, хотя на его месте поверить в удачу мог только неисправимый оптимист. – Облачайтесь!

Облачиться было проще простого: жмешь на кнопку – и воротник гермокостюма выпускает прозрачную пленку, которая тут же твердеет, превращаясь в прочнейший шлем. Теперь можно выходить. О дыхании позаботится чудо-костюм: азот возьмет прямо из атмосферы, а кислород получит, расщепляя ее главный компонент – углекислоту.

– Выносите приборы! – скомандовал Ольгерд и тут же сам подал пример. «Шилле снова прав, – подумал он. – Не может быть не прав. Когда же закончится эта возня с заранее известным результатом…»

– Ну ничего себе! – Это Корин. – Зонды заговорили. Передают, что к нам летит по воздуху какая-то дрянь.

Все уставились на него: до сих пор Камилла не радовала людей сюрпризами. Иногда случались бури, причем довольно жестокие, но об их приближении те же зонды предупреждали как минимум за сутки. А тут…

– Что еще за дрянь? – спросил Ольгерд. – Ты не… – Он не закончил фразу. Владислав, конечно, был мастером розыгрыша, но не до такой же степени!

– Во всяком случае… – Корин не отрывался от экрана «связника». – Во всяком случае, это не летающие тарелки. Плотность не та, да и вообще… Что-то естественное, но необычное. Три объекта, которые шпарят к нам вдвое быстрее скорости ветра! И откуда взялись – непонятно…