Генерал Абакумов. Палач или жертва? - Олег Смыслов

Николая Максимовича Павленко война застала в Минске, а уже 27 июня 1941 года мобилизованный воентехник 1-го ранга был назначен на должность помощника инженера 2-го стрелкового корпуса. К слову сказать, воинское звание «воентехник 1 ранга» приравнивалось тогда к воинскому званию «старший лейтенант». Впервые появились они в Красной армии в 1935 году с установлением персональных воинских званий.

Второй стрелковый корпус с начала войны находился в резерве Западного фронта, а затем вошел в состав 13-й армии этого фронта. В корпус входили всего две стрелковые дивизии: 100-я и 161-я. Именно они под командованием генерал-майора А. Н. Ермакова во взаимодействии с 44-м стрелковым корпусом армии, выдвинутые в конце июня 1941 года на рубеж Минского укрепленного района, вели тяжелые оборонительные бои с 3-й танковой группой немецко-фашистских войск. Под ударами превосходящих сил противника соединения 2-го корпуса вынуждены были отойти за р. Березина в район г. Борисов и южнее, а затем за р. Днепр, где закрепились на рубеже Копыев, Нов. Быхов. Например, вот как описывал краткие итоги и выводы из боев за Минск помощник начальника оперативного отдела штаба 2-го стрелкового корпуса капитан Гаран 17 сентября 1941 года: «Бои за Минск в полосе обороны 2-го стрелкового корпуса носили ожесточенный и динамический характер. Противник, пользуясь превосходством в подвижных частях, стремился наносить удары во фланг и тыл частям корпуса. Пехота 100-й и 161-й стрелковых дивизий показала высокую стойкость даже без артиллерии, смело отражая атаки танков, поджигая их. Когда танкам противника удавалось прорваться через позиции нашей пехоты, последняя обрушивалась на пехоту противника, нанося ей огромнейшие потери. Тыловые органы и штабы с первых дней боев начали правильно маскироваться, передвигаться по дорогам мелкими группами, чем уменьшали свои потери. Противотанковая артиллерия, не имея в первый день практики боя с танками противника, понесла значительные потери.

100-я стрелковая дивизия за 27 и 28.6.41 г. потеряла до 45 орудий главным образом противотанковых. Скорострельность противотанковой артиллерии оказалась недостаточной для борьбы с подвижными немецкими танками. Потери пехоты, хотя точных данных собрано не было, были невысокими. Потери от авиационных бомбардировок и пулеметного обстрела с воздуха, несмотря на низкие высоты и абсолютное господство авиации противника, оказались очень незначительными…»

С 10 июля 2-й корпус участвовал в Смоленском сражении, а с 24 июля в составе 13-й армии был включен в состав Центрального, а с 15 августа Брянского фронтов, в составе которых вел оборонительные бои на pp. Сож, Судость и Десна.

В августе 1941 года на базе 2-го корпуса формируется 50-я армия. Та самая, Особый отдел которой формировал автор дневника майор ГБ Шабалин. В отличие от него Павленко уже немного повоевал. Правда, пусть при штабе корпуса, но не все ли равно. Впечатлений хватало и там. Воентехник прекрасно видел царившую на фронте полную неразбериху, а порой и хаос. Видел, как штабы передавали все новые приказы и распоряжения, а они банально отставали от стремительно меняющейся обстановки. Видел, как военное руководство, ошеломленное непредвиденным развитием событий, вносило своими неадекватными обстановке действиями еще больше путаницы. Оказалось, что одного жертвенного мужества и стойкости солдат было явно недостаточно. Отсутствие взаимодействия, потеря управления, незнание истинной обстановки усугубляли и без того крайне тяжелое положение войск. Всеми фибрами души Павленко чувствовал наступление неминуемой катастрофы… И он почти не ошибался: в первые дни июля из 44 дивизий Западного фронта 24 были полностью разгромлены, а остальные 20 дивизий утратили от 30 до 90 % сил и средств. Что и говорить, если уже к исходу первых суток боев вся система управления фронта была парализована.

На Юго-Западном фронте картина была не лучше: около 30 дивизий фактически перестали существовать и около 70 потеряли более 50 % личного состава…

Все висело на волоске, а немцы упорно двигались к столице. В общем, ни война, ни тем более смерть не входили в планы старшего лейтенанта. Только поэтому в сентябре 1941-го он выписывает себе фальшивое командировочное удостоверение (благо, в большом штабе это не являлось проблемой) и вместе со своим шофером красноармейцем Щеголевым дезертирует в хорошо знакомый ему город Калинин. По дороге помощник инженера корпуса подбирает прибившихся к нему несколько дезертиров. Еще немного и все трудности и опасности позади. В Калинине он решил затеряться. Как пишет Э. Хруцкий, «Павленко до войны был человеком денежным. Умелый прораб всегда сможет сделать фиктивные наряды и акты. Человеком он был разгульным и щедрым, поэтому имел широкий круг знакомых. Вот у них-то он и перебивался в тыловом городе. Но война приближалась. В городе началась эвакуация. У бывшего воентехника не оставалось выбора. За дезертирство он вполне мог получить высшую меру».

В Солнечногорске и Клину Павленко случайно встретил нескольких сослуживцев по довоенной артели. Во время одного из очередных застолий его земляк, шестнадцатилетний мальчишка Людвиг по фамилии Рудниченко, продемонстрировал подвыпившим приятелям свои исключительные способности. Прямо на их глазах вырезал из резиновой подошвы гербовую печать с надписью «Участок военностроительных работ № 5 Калининского фронта». Собственно, с этого все и началось…

Очень скоро в прифронтовом Калинине появилась организация с одноименным названием. Учитывая неразбериху того времени, вдруг ниоткуда появившаяся военная часть никого не удивила. Спустя годы следствие зафиксирует дату этого события — март 1942 года. Теперь без труда Павленко удалось открыть по сфабрикованным документам расчетный счет в Калининской областной конторе Госбанка, а затем получать там денежные средства, перечисляемые из ФЭП-165. В местной типографии за взятку продуктами он отпечатал несколько тысяч бланков своей организации. По поддельным документам (бланки, продаттестаты, командировочные удостоверения и другие документы) дезертиры получали на складах продовольствие. Обмундирование сначала закупили на базарах, а уже потом наладили связи с некоторыми работниками швейной фабрики имени Володарского и Калининской облпромкооперации.

«В те дни в «синдикат» Павленко входили всего несколько человек, автомашина Щеголева и пара лошадей, — рассказывает автор статьи «Миллионы фальшивого полковника» Е. Павлова. — Но вскоре там числилось уже несколько десятков рабочих, потому что Павленко умело организовал пьянку с нужными людьми, щедро их «отблагодарил», а затем направил в военную комендатуру и комиссариат Калинина официальные запросы на рабсилу. И тут же ряды фиктивной организации начали пополняться за счет бойцов-нестроевиков, выписанных из госпиталя после ранения». Затем Николай Павленко договаривается с начальником одного из эвакопунктов врачом 1-го ранга Биденко о том, что тот зачисляет всех бойцов «УВСР-5» на все виды довольствия эвакопункта, а за это «УВСР-5» производит бесплатный ремонт его строений. Собирает он и брошенную на дорогах технику: автомашины, бульдозеры, экскаваторы. Из наиболее преданных ему дезертиров создает «офицерский корпус» и даже свою контрразведку. Себе для начала воентехник «присвоил» воинское звание «военинженера 3 ранга», то есть «капитана». Что было для правдоподобности логичным.