Героев выбирает небо... - Макс Кравчик

— Откуда он у тебя? — Удивленно посмотрев на меня, почти шепотом, спросила Шелами. — Где ты увидел его?

— Я расскажу тебе, где его видел, но сперва ответь, что он означает. Я уже показывал его парочке знакомым, он никому не известен.

— Это знак Лемнискаты. Знак нашего ордена — ордена хранителей мудрости предков. Именно так он изображается.

— Если я понимаю правильно, этот знак почти никому не известен? — Уже понимая, что к чему, решил окончательно убедиться я. — Значит таким знаком могут быть отмечены секретные документы, которые хранит орден?

— Так и есть. Знаком отмечают только те вещи, которые по праву и по наследию принадлежат ордену. — Шелами полезла рукой себе за шиворот и, потянув за серебряную цепочку, извлекла оттуда маленький кулон, в виде знака бесконечности. Разгадка действительно была спрятана в этой таинственной незнакомке. Шелами — слуга ордена, и папка с документами, в доме Виктора Теплякова, которую видел Илья, носили на себе один и тот же знак. Знак Лемнискаты. Значение этого слова было мне неизвестно, но я определенно, уже слышал что-то подобное. За последние пару дней, произошло столько событий, что голова кружилась каруселью, как в луна-парке. Ладно — это сейчас не столь важно. А важно было то, что я собирался рассказать Глебу и Шелами, а именно о своем расследовании нашего общего дела.

Глава 10

Я смотрел на алмазную россыпь звёзд, на поражающем меня, своей бездонностью, небе. Эти жаркие искры пылали на чёрном шелковом полотне, напоминая мне о ничтожности нашего мира. Наша планета всего лишь крупица, незаметная песчинка на бесконечном пляже берега мироздания. И все же я верю, что для этой бескрайней Вселенной, для этой бесконечной материи и антиматерии, все же есть до нас дело. Мы единое целое, мы часть всего существующего как осознанного и осязаемого, так и всего, что не способен увидеть и понять наш разум.

Небо это не только физическое явление, это — миф, легенда, символ, стимул, жизнь. Небо это — мы. Люди, которые давным-давно лежали мод могучим небесным покрывалом, те, кто им восторгался и возносил в культуре, творчестве, религии, искусстве, в повседневности. Люди, которые разучились видеть небо, восхищаться им, наслаждаться им. Люди, которые смогли уничтожить все то, что небо так долго, так усердно оберегало, с невероятной нежностью и заботой. Небо прощало нам все…

Мысли перемешивались у меня в голове красочным калейдоскопом, пока мой взор изучал небо. Как же мы могли быть так слепы и глупы, так жадны и ненасытны, что не заметили, как уничтожили свою колыбель, сожгли свой дом?

Рассказ Глеба и Шелами, как-то совсем, напрочь, выбил меня из колеи. На миг я почувствовал такую оглушительную тоску, такую всепоглощающую безысходность, что перестал понимать, зачем все это. Зачем мы живем? Какой в нас и нашей жизни смысл? Я и раньше задавался этими вопросами, но тогда они мне казались, просто занятной темой для размышления, которая лежит на поверхности, и только каждому человеку дано понять свой единственный, истинный смысл жизни. Но сейчас, когда я могу увидеть картину, сложившуюся на протяжении такого большого отрезка времени, зная что было раньше и, увидев, что стало в будущем, мне становится невыносимо горько, от осознания того, что все несчастье человечества — в нас самих.

Я курил и понемногу успокаивался. Да, я не знаю всех замыслов и тайн природы, но я осознал и полюбил, простые жизненные истины этого нового мира, нашел свое место и был способен обрести счастье, свое, человеческое. А за вещи, которые любишь, надо сражаться.

Глеб и Шелами, долго обсуждали на кухне все то, о чем я им рассказал. Я дал недостающую ниточку, которая позволила им более ясно увидеть картину. Закончив разговор, они позвали меня, и сказали, что времени осталось совсем мало, и нам необходимо начать действовать. Моя роль заключалась в продолжении моего расследования. Я должен был встретиться с Барсом и узнать, что ему удалось накопать. Также Глеб ждал от меня результатов анализа вещества. Нам было важно убедиться в своих догадках, чтобы не тратить даром время на распутывание несуществующего клубка. Шелами вкратце изложила мне, что они намерены делать, и какие мои дальнейшие действия и, оговорив ряд важных деталей, мы разошлись спать. Я завалился на истрепанный, но чистый матрас и отключился. Через пару часов наступит утро, а мне нужны будут силы.

Проснулся я ближе к обеду, не заметив, как Глеб и Шелами, уже покинули свое убежище. На работу я не пошел. Решение об этом я принял еще вчера. Если наши предположения верны, то скоро в городе многим будет не до рутинной жизни. С Васькой я решил встретиться после работы и как следует расспросить. В убежище я не нашел ничего съестного и решил пройтись по кварталу и может даже позавтракать в одной из местных колоритных забегаловок. Люди здесь жили бедно, но почему-то меня не покидало ощущение, что вполне дружно и счастливо. Поблуждав между крохотными переулками и чуть менее узкими улочками, я забрел в уютный маленький ресторанчик, с веселым названием «Могучая отрыжка». Судя по нему, кормить здесь должны были сытно, не уверен, вкусно ли, но сытно. Сел за дальний столик в углу возле окна, которое выходило на задний дворик. За окном, в самом центре дворика был небольшой кругленький фонтан, с высокой неширокой пиалой, которую украшала каменная статуэтка воина, в кожаных доспехах. Он был силен, мускулист и приклонял колено, держа на своих плечах по вазе, из которых вытекала вода. Грозное выражение лица с бородой, показывало тяжесть и напряженность ноши, но он был непоколебим.

Вид этого фонтана, почему-то натолкнул на размышления о наступившей эре Водолея. Еще в моей старой жизни, бытовало мнение, что наступление этой эры не сулило человечеству ничего хорошего. Совпадение ли это. Возможно, эра Водолея наступила именно для того, чтобы возродить человечество, а не уничтожить его. Все вышло из пепла, все обратно и вернулось. Моя задача защитить возрождение. Странно. Я снова мысленно покинул свое тело, задумавшись над несвойственными для меня материями. Я никогда не был героем, но мне кажется, что рай не для героев. Только жизнь и только смерть — вот истинные награды героя. Потому что они идут до конца, пока не победят или пока не умрут. Я не хочу быть героем, но я должен, потому что меня выбрали. Кто? Я не знаю, но чувствую, что теперь это мой долг.

Музыка нежного голоса выдернула меня из плена переживаний. На миг я подумал, что узнал голос — это была Настя. Я не поверил своим чувствам. Как такое может быть? Неужели мы, попав сквозь таинственный портал в будущее нашего мира, очутились всего лишь на разных концах одного города. Бурное воображение твердило, что Настю похитили «тыманцы» и увели в рабство, а она каким-то чудом нашла дорогу в Орасмар и свободно живет, работая подавальщицей. Но реальность была менее милосердной. Я поднял глаза и увидел не Настю, а румяное личико Лиги. Той самой девушки, с которой я познакомился в «Трибе» после событий в «Северном сиянии». Я слегка растерялся, приходя в себя, и окончательно понимая, что мне померещилось. Ее голос повторил вопросы, которые я не услышал с первого раза:

— Камиль, привет. Ты какими судьбами сюда забрел? — Она смотрела на меня своими большими, ясными глазами и улыбалась.

— Привет Лига. Я не знал, что ты здесь работаешь. Просто давно хотел посетить этот райончик, посмотреть, как здесь живут. — Я все еще отходил от наваждения, нахлынувшего на меня, но вроде она не заметила. Мы еще перекинулись парочкой приятностей в сторону друг друга, и я попытался сделать заказ, подавляя в себе волны смущения и неловкости. По Лиге было заметно, что она испытывает ко мне симпатию, но наша мимолетная интрижка не могла закончиться чем-то серьезным. И все же в ней была такая притягательность, что иногда не хотелось ей сопротивляться.

— Что у вас можно заказать? Может, что-то посоветуешь? — Поинтересовался я.

— Ты наверно не знаешь, но почти все блюда квартала «покинутых» (оказалось, что именно так они сами называют свой район) основываются на бобовых, так как это самая дешевая еда, которую могут, есть все. Сейчас мы живем лучше, чем наши предки и мы едим много мяса, но бобовые остались верной традицией всех «покинутых». Поэтому могу предложить фирменный суп Тхерри Иларак, что означает «свиной горох». Это гороховый суп, сваренный на жареном сале.

— Нет для первых блюд, пожалуй, рановато. Как на счет чего-то с мясом?

— Рекомендую фирменное блюдо в любом заведении и любимейшее для каждой семьи «покинутых». Оно называется Эрэг Бабарунак, что означает — королевские бобы. Блюдо делается из разных сортов мяса: свинина, конина и баранина с добавлением обжаренного подчеревка и трех сортов бобовых, горькой цветной фасоли, соленой белой и варенного гороха. Все тушенное в луке и помидорах.