Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Владимирович Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А ещё та улочка, на которой ровненьким рядочком стояли домики, завалена телами человекоподобных машин. Чуть подальше горели жарким пламенем два автомобиля.
— А Валька? А Серый? — переспросил Никита.
— Вальку придушил бельевой верёвкой андроид. У Вальки патроны кончились, вот и добрались уроды до него. Серого переехал беспилотный джип, — сиплым голосом здоровяк.
Никита молча опустил глаза в землю, а затем встал.
— Страутеры целы?
— Нет. Они тоже взбунтовались. Пришлось пристрелить как хромую лошадь. Связи тоже нет. Ни сотовой, ни спутниковой, ни по обычному радиоканалу. Наверняка наши обрубили, чтоб локализовать вышедших из-под контроля роботов. Конечно, ещё есть вайфай и блютус, но зато не глобальная сеть.
Здоровяк вдохнул. И добавил:
— Если бы это случилось в городе, был бы судный день. Миллионы жертв.
Никита медленно опустил руку, открыл висящий на ремне подсумок и достал магазин с патронами.
— Это последний, — произнёс он, а потом пошёл вдоль улицы прочь. Глаза его бегали по щелям в заборах, прорехах выломанных ворот и окнам домов. Палец лежал на спусковом крючке.
Я не знаю, что творилось на душе у древнего, но чувствовал, как колотилось его сердце. Чувствовала резь в глазах. А ещё прихрамывал, болела нога, но он всё равно старался идти ровно. И даже спину держал нарочно прямой. Но через полсотни шагов Никита остановился.
У его ног лежал худощавый пластиковый робот, похожий на манекен, какие бывают у портных. Несмотря на несколько дырок от пуль в груди, он всё ещё шевелился.
Никита часто задышал, а потом достал из ножен, подвешенных у ключицы, нож, сел и стал часто колоть андроида. Лезвие с рустом проламывало пластик. Вскоре робот обмяк. Из дырок пошёл дым.
— Никита, хватит! Это не человек, ты ему даже больно не сделаешь.
Древний не ответил. Он перевернул робота на спину и поддел ножом небольшую пластиковую крышку. Почему-то вспомнился голем у гномов. У того так же на спине капот был.
Крышка с щелчком отскочила, дав рассмотреть потроха. И святые электроны, то что я увидел, было совершенством. Не просто провода, клеммы и лампы, а тонкие, как берёзовый лист, пластинки, полупрозрачные плоские ленты с медными дорожками и мелкие-мелкие детальки.
Никита ещё раз ковырнул, а затем ухватил пальцами и вытащил небольшой, словно вырезанный из картона квадратик.
— Надо доставить жёсткий диск в штаб. Пусть программисты выпотрошат. А не смогут, сам к их башке ствол приставлю.
Никита сунул квадратик в карман, встал и огляделся. Его взгляд остановился на немного помятой машине. Подойдя к ней, древний вытер губы тыльной стороной ладони, поднял с земли камень и вышиб стекло.
— Сможешь завести? — раздался за спиной голос здоровяка.
— Это допотопное говнище? Да, — ответил Никита и принялся бить прикладом по замку под рулём. Не получилось. Тогда он прищурился и два раза выстрелил. Когда, наконец, отломал замок с корнем, взял несколько проводов и посмотрел на друга: — Это сейчас единственная машина, которая не умнее человека. И вирусы ей не страшны, из всей электроники — десяток реле. Не кинется людей убивать. Радуйся, что мы за городом, в мегаполисе таких не сыщешь.
Вскоре пол капотом натужно загудело, и автомобиль заурчал двигателем.
* * *
Воспоминание древнего померкло, выдавливая меня в мой мир, словно из сновидения. Я снова оказался под фургоном, зажатый с двух сторон голыми эльфийками. Сквозь подстилку чувствовались неровность, сосновые шишки и сухие веточки. Под подушкой неудобно лежала охапка хвороста.
Я тяжело вздохнул, убрал дневник в карман и уставился в полночную тьму. Неподалёку изредка топали копытами и фыркали стреноженные кони. Стрекотали сверчки. Пищали летучие мыши. Где-то далеко выли волки. Но сейчас ранняя и пока ещё тёплая осень, волки не будут связываться с людьми, им безопаснее мышковать и гонять зайцев, собирать птичьих слётков. Даже синие псы лишь шли по следу бронееда, как падальщики за крупным хищником.
Ощутив тепло девушек, я облизал губы и ползком выбрался из-под повозки, потянув с собой ружьё. Не спится. И вряд ли смогу до утра уснуть.
Когда выполз, встал перед потухшим костром и посмотрел в небо, где мрак пытались разогнать Млечный Путь и редкие небольшие облачка, освещённые встающей из-за горизонта луной.
Небо, звезды, черные кроны деревьев, но перед глазами до сих пор стояла улочка с похожими и непохожими на людей роботами и горящими машинами. С кровью людей на пластике.
Вспомнился страж руин. Я чиркнул зажигалки, которую опустил пониже, осветил пятачок под ногами и прикрылся от пламени ладонью, чтоб в глаза не слепило. Подошёл к Гнедышу, достал из седельной сумки руку, и поднёс язычок пламени к конечности андроида. Запахло горелым мясом, точь-в-точь как от стража руин, в которого попали из бластера. Словно у обоих было одно и та же искусственная плоть. И проводки с плечевым суставом тоже раскалились докрасна, потому что металлические. Выходит, что страж — сам сокровище, пережившее пять веков.
Пятьсот лет. Это же какая у него должна быть батарейка, чтоб столько времени заряд держать? Или у него там генератор.
Я тряхнул головой, отгоняя мысли, словно те роились и жужжали как назойливые комары. Не нужны они сейчас. Сейчас бы просто выбраться из дурацкой ситуации. И сперва надо проверить, караулят ли нас до сих пор разбойники. Если нет, дотянем с помощью лебёдки фургон до нормальной дороги и двинемся дальше в путь.
Но извини, Киса, не успеть тебе на праздник первого поцелуя. Будешь с белочками и зайчиками целоваться, они такие же ушастые.
А если разбойники сунутся сюда?
Нет, не сунутся. Понимают, что в фонящем лесу не только зверьё опасно. Здесь и засаду устроить проще простого. Один стрелок легко заставит отступить два десятка врагов.
Я убрал руку робота на место и вынул нож из ножен. Вспомнилось, что древний держал его не на поясе, а у ключицы. Приложив клинок поближе к плечу, представил, что у него там место, и как быстро его выхватываю. Получается только обратным хватом. Но носить удобно, только когда часто ползаешь по-пластунски или двигаешься в тесных щелях и руинах. Если стану сталкером, буду так носить, а сейчас нет.
Сунул нож обратно, в ножны на поясе.
Сбоку хрустнула ветка. Я быстро погасил зажигалку, скинул с плеча ружьё и щёлкнул предохранителем, вглядываясь во тьму.
— Ай, — раздался тихий возглас одной из девушек. Какой именно, не понял.
— Кто там?
— Это я, Мита. Я в туалет, а тут колючки.
