Чертова ведьма - Вайс Лора

— Ладно, все равно другого пути нет, — и захожу в дом.

В ту же секунду в нос бьет аромат выпечки, а до ушей доносится голос, ее голос. Да как это?! Кейна! Тем временем из зимнего сада продолжает раскатываться эхом: «Летят утки, летят утки…», но следом слышится второй знакомый голос: «…и два-а-а гус-я-я». Какого хрена вообще творится? У меня что, начались галлюцинации? И сорвавшись с места, несусь в направлении сада. Совсем скоро взору является совершенно дикая картина. Две ведьмы сидят на столе, пьют коньяк, едят торт, причем уже руками и орут песни. Причем настолько увлечены и настолько накачаны спиртным, что меня в упор не замечают. Я же стою столбом и пошевелиться не могу. Живая! Пусть пьяная, пусть вся перепачканная и лохматая, пусть абсолютно не умеет петь, но живая!

— Кейна, — слетает с губ, отчего она вздрагивает, резко замолкает и медленно поворачивается ко мне.

— Адам, — спрыгивает со стола. — Ты не подумай чего, я тебе звонила, но ты не отвечал.

— Потому что забыл телефон в комиссариате, — кое-как бормочу вдруг онемевшим языком.

— Адам, — машет мне еще более пьяная Риша, — приветики! А мы тут тортиками балуемся. Кейна так шикарно печет, я в восторге. И я ей все-все объяснила про нас, — выставляет руки вперед, — что мы с тобой ни-ни.

— Где ты была? — подхожу к своей ведьме, хватаю ее и что есть сил, прижимаю к себе, отчего бедняжка ахает, но терпит. — Где, Кейна?

— Сама не знаю, — поднимает на меня осоловелый взгляд, — где-то в лесу.

И все, меня накрывает. Я беру ее на руки и несу наверх.

— Вы идите, идите, — хихикает нам в спину Риша, — за меня не переживайте, я на диване посплю. Только доем сначала…

Пока поднимаемся на второй этаж, все смотрю Кейне в глаза:

— Где дети?

— Спят, — кладет голову мне на плечо, а рукой касается лица. — Что происходит, Адам?

— Все завтра, любимая.

— Любимая? — вдруг вздрагивает.

— Да.

— В таком случае неси меня туда, — указывает на дверь в мою спальню.

— Именно туда и несу.

Когда оказываемся в комнате, ставлю Кейну на ноги, она же берет меня за руку и тянет за собой в ванную. Но зачем? Зачем нам в ванную?

— Даже не думай, что я лягу в кровать в таком виде. Да и тебе не помешает освежиться.

Но я уже ничего не замечаю, ничего не понимаю. Все мое внимание сконцентрировано на ней. На том, как она закрывает дверь на щеколду, как подходит ко мне и начинает раздевать, а я стою как очумевший и безропотно выполняю ее требования поднять руки, опустить, наклониться, выпрямиться. Однако когда Кейна берется за мои штаны и вместе с трусами стягивает до колен, меня словно током бьет.

— Так и будешь стоять? — ведет пальцами по животу, спускается ниже, но у самого основания останавливается.

— Извини, — резко прихожу в себя, — сейчас.

И парой быстрых движений освобождаю свою рыжую бестию от пижамы, под которой, оказывается, у нее ничего нет. Силы нечистые! Смотрел бы и смотрел на ее нереальное тело. Такое настоящее, женственное, нежное, возбуждающее. Округлая грудь, которая явно чуть больше моей ладони, надо будет проверить. Узкая талия, соблазнительный животик, к которому до дрожи хочется припасть губами. А уж все, что ниже — это моя мечта последних недель. Держите меня семеро, она везде рыженькая! Кейна же улыбается так по-лисьи, посматривает на мою полную боевую готовность и губы покусывает. Да, милая. Это все теперь твое, бери и пользуйся.

— Идем, — тянет меня в сторону ванны.

Спустя пару минут мы уже сидим друг напротив друга, тогда как горячая вода заполняет эту чугунную лохань размера XXL.

— Мне было так страшно, — перебирается ко мне на колени, обхватывает ногами. — До слез, — запускает пальцы в волосы.

— Знаю, — веду губами по ее шее, — мне тоже.

В этот момент Кейна слегка приподнимается, и вот, я ощущаю себя в ней.

— Не шевелись, — обнимаю хулиганку крепко-крепко. Мне нужно прочувствовать ее, насытиться этим состоянием, в конце концов, немного остыть, чтобы все не закончилось, еще толком не начавшись.

Но она до того своенравная, что не дает толком в себя прийти — начинает двигаться. И с каждым очередным движением, с каждым соприкосновением я теряю самообладание. Мой хвост уже творит беспредел — ласкает ее там, где мне было бы слегка неловко, все-таки кто знает, как Кейна относится к такого рода ласкам. Хотя сейчас нам обоим не до неловкости.

Эта ведьма однозначно создана для меня, а я хочу быть для нее. И больше к ней никто пальцем не прикоснется.

— Покажись мне во всей красе, — вцепляется в плечи ноготками.

Я показываюсь, мне скрывать больше нечего. А от осознания, что ей нравится целовать и ласкать меня такого, готов сию секунду сдать все позиции, но рано. Ведь главное она. Ее удовольствие превыше всего.

— Ты ведь только мой черт, Адам? — уже не просто двигается, а вздрагивает, выгибается.

— Только твой.

В ту же секунду с губ Кейны срывается стон, а я ощущаю, как ее тело сладко сжимается.

— Каракулевый комиссар, — замедляется моя любимая ведьма. — Теперь твоя очередь, — и накрывает губы своими.

А за мной не заржавеет, я уже тысячу раз готов. И давно как еле терплю.

— Моя говоришь? — улыбаюсь, после чего подхватываю ее, разворачиваю спиной и снова насаживаю на себя. — Держись крепче, — и она хватается за края ванны, мой же хвост обвивает Кейну за талию. От каждого толчка ведьма вздрагивает, стонет и сильнее вцепляется в борта. Спустя какие-то две-три секунды меня накрывает с головой, сердце рвется вон из груди, в легких не хватает воздуха, а по ногам прокатывается судорога. Это то самое состояние, когда кажется, что познал суть всего и вся, после чего в теле резко заканчиваются силы, эйфория уступает место полнейшему расслаблению. Да, сейчас мне хочется лечь в постель, прижать к себе любимую женщину и забыться. Она здесь, она рядом, она жива.

Быстренько смыв с себя все следы полового преступления, заканчиваем с водными процедурами. Я подхватываю Кейну на руки, уж больно мне нравится ее ощущать, и несу в кровать — в мою кровать, где мы будем спать до самого утра. И с этого момента так будет всегда.

— Я не верю, — мотает головой рыжая-бесстыжая, когда ложится мне на руку, обнимает.

— Поверь, Кейна, теперь мы вместе, — а хвост обвивает ее ногу, — это чтобы ты не упала с кровати, а то мало ли.

Но она и не против.

Кейна

Если бы я умела летать, я бы непременно оседлала метлу и поднялась высоко в небо, как раз туда, где сейчас парит моя душа. И виной тому этот несносный черт, который спит мертвым сном, а за ногу продолжает держать крепко. Видимо, его хвост всегда начеку.

Смотрю на Адама и все еще не верю, что мы с ним были близки. Но повторения хочется, и очень. Вот прямо сейчас, пока все спят, пока солнце не взошло. Тогда касаюсь его хвоста, отчего тот напрягается, шерсть на нем встает дыбом, а следом встает дыбом и кое-что другое. Какая интересная взаимосвязь! Подергай одно — и встанет другое.

Уже через пару секунд я лежу спиной к Герону, а его хвост ласкает меня между ног. Зато Адам продолжает сладко дрыхнуть. Нет, ну каков лентяй!

— Не желаешь присоединиться? — толкаю его локтем в грудь.

— Так я уже, — пододвигается поближе.

Настойчивая ласка доводит до исступления слишком быстро. И как же приятно осознавать, что моя фригидность имела место быть только потому, что у меня черта не было. Тогда в мгновение ока оказываюсь на нем верхом. Хочу его обласкать с ног до головы, хочу всего зацеловать. Однако я снова недооцениваю хвост, который обвивает меня за шею и слегка оттягивает назад, чтобы его хозяин мог сесть и преспокойно целовать меня сам.

— Главный тут я, — касается он губами всего, до чего дотягивается.

— Так уверен, — хватаю за кончик этого удава и провожу языком чуть выше метелки, отчего Адам зажмуривается, а главное, теряет контроль.